Дурдом - это мы

Потому-то районские родственники допустили ошибку, поручив своего больного именно профессору (за достойный профессора гонорар). Надёжней было бы доверить его простому, хорошему врачу из больницы. И теперь вот больной был на пути в лучший мир, и никто из больничных работников не сунется возвращать его обратно.

Виктория Леопольдовна и Роза уже заканчивали своё короткое чаепитие, когда на столе захрипел селектор и голос Мамеда Мамедовича, искажённый, но всё же узнаваемый, заставил всех присутствующих умолкнуть.

– - Здравствуйте, Виктория Леопольдовна.

– - Доброе утро, профессор.

– - Как дела, как здоровье?

– - Спасибо, Мамед Мамедович.

– - Как там новый больной?

– - Он спит под музизазином.

Мамуля уловил в интонации невидимой собеседницы тревогу.

– - Подойти, посмотреть его, да, Виктория Леопольдовна?

– - Было бы очень хорошо, Мамед Мамедович.

"Бессовестный", - под нос себе выругалась Вера. Роза кисло взглянула на Вику: "Сейчас всё на нас свалит". Всё трое уставились в окно. Из-за нарядной, увитой цветами загородки, окружающей подвальную кафедральную лестницу, появилась благородная голова Мамули, в тёмных кудрях, с мерцающей между ними лысиной, в тёмных очках, затем вся его высокая узковатая фигура в белом халате, больше похожем на элегантный плащ. Профессор размашисто и быстро пересёк дворик. К тому моменту, когда он появился в отделении, Роза и Вика уже траурно стояли у постели больного.

Скрыв дрожь, пробившую его, едва взглянул он на неподвижное тело, Мамуля наклонился, взял пульс. Вера Ивановна уже стояла рядом со шприцем наготове.

– - Кордиамин, Мамед Мамедович.

– - Давайте, Вера. Роза Марковна, займитесь, это моя просьба. Что надо, преднизолон, систему -- пошлите кого-нибудь, я дам.

Чуть позже, сидя у Вики в ординаторской(а Роза с Верой хлопотали возле больного), Мамуля доверительно говорил ей:

– Я ужасно, ужасно загружен. Вчера меня ждали в одном месте, сложная консультация. Просто не в силах всё охватить, постарел уже.

Он обернул лицо в сторону вошедшей Розы.

– - Да и нам пора уже на помойку, мы же не помолодели, Мамед Мамедович, -- ядовито отозвалась Роза.

– - Что вы, Роза- ханум, вы хоть куда, грех вам жаловаться.
– - Сейчас Мамуля готов был стерпеть и более откровенный выпад, тем более, что тон был у Розы бодрый, агрессивный. Значит, дела не так плохи, больной не безнадёжен. -- Спасём, Роза Марковна, не дадим умереть. Проснётся и выйдет из психоза, не в первый раз.

Он подмигнул Фане, которая, как всегда, с солидным опозданием скользнула в кабинет.

– - Что делиранту нужно?
– - сон, сердечные и ... и уход, -- он запнулся, забыв третье слово, тоже на "с" из известной врачебной поговорки.

– - Так я на вас полагаюсь, Роза Марковна.
– - Мамуля встал, прошёл к двери.
– - Родственники сегодня к вам подойдут.

Роза вскочила вслед за ним, снова направилась к больному. Тот уже перестал быть таким бледно- жёлтым, признаки жизни появились в его облике. Вернулась в кабинет Роза полная активности, возмущения, агрессии.

– - Старый пердун, сука, сволочь!- все три "с" были налицо.
– Чуть не угробил мальчишку! "Проснётся и выйдет из психоза"! Если б нас не было, мог бы уже личное кладбище иметь, убийца! Делирий не распознал, маразматик, а бабки умеет загребать!

– - Ну не рычи, Роза. Это ведь наша обязанность.

– - Дерьмо за ним подтирать?

Роза пнула ногой стул, досталось и мусорной корзинке. Весь мусор, набросанный туда с понедельника (не убирают, собаки), веером рассыпался по полу. Фаня, только что удобно расположившаяся завтракать, в негодовании вскочила и выбежала в коридор:

– - Соня, Эля, идите, уберите, я не могу так работать!

Пронзительный Фанин крик оторвал взгляд Веры Ивановны от капельницы, поверх очков она перевела его на Фаню:

– - Успокойтесь, Фанечка, вы молоденькая, берегите нервы.

– - Не смейте вопить в коридоре, Франгиз. тут психиатрическая клиника, а не проходной двор, -- Виктория Леопольдовна, несмотря на строгий свой тон, в душе усмехалась. Ясно было, отчего взъярилась Фанечка.

Злобно сверкнув накрашенным глазом в сторону Виктории, Фаня рванулась к выходу -- к подруге в лабораторию, успокоиться.

Время текло, капля за каплей жидкость из флакона переливалась в вену больного. Смуглая грудь, наполовину прикрытая простынёй, тихо, но отчётливо дышала, а лицо было просто спящим. Азраил незримо исчез из-под высокого куполообразного потолка. Осталось лишь сероватое пятно на белой извёстке.

Сегодня было ещё одно дело к профессору. Виктория Леопольдовна нажала кнопку селектора, прокашлялась:

– - Извините, Мамед Мамедович, я не успела вам сказать. У нас один больной недиагносцированный к вам на консультацию.

Речь шла о Зауре, космическом пришельце.

– - Хорошо. Можно через час.
– - Сказал Мамуля.
– - Или вот что. Давайте, если не срочно, перенесём на следующую неделю. Можно в понедельник.

– - Спасибо, Мамед Мамедович.

Мамуля хотел сегодня уйти пораньше, нужно было.

А Роза Марковна снова вызвала Заура в кабинет, на беседу.

– - Ну, расскажи, Заурчик, почему ты здесь, что с тобой было.

– - Алкогольный психоз, - отвечал Заур, который уже ознакомился со здешними порядками.

– - Ты был просто выпивши. Но алкогольного психоза у тебя не было, ты не алкоголик. Что ты тогда говорил, ты помнишь?

Заур улыбнулся.

– - Хотите, чтобы я вам рассказал? Вы же не верите во всю эту парапсихологию.

– - Постарайся меня убедить. Ты что же, экстрасенс, читаешь мысли или умеешь лечить? Расскажи.