Душа по обмену

Ридия отпираться не стала, признавшись, что её сюда тоже лишь пару дней назад переселили специально для того, чтобы помочь мне освоиться и обезопасить на случай спонтанного погружения в междумирье.

Значит, дедуля, не сумев меня уговорить, решил приручить, задобрив особым отношением и комфортными условиями. Интересно, как далеко он собирается зайти? Не хотелось бы прослыть среди адептов «блатной», которая тут на особом положении. Хотя, всё лучше того, что было в школе.

На нашей с ним встрече Дорган тоже сумел удивить. Он вёл себя идеально, был вежлив, тактичен и не словом не намекнул на наш недавний разговор. Даже темы родства не касался и общался со мной исключительно как декан с одарённой студенткой. Правда, неоднократно подчеркнул, чтобы не стеснялась к нему обращаться, если мне что-нибудь понадобится.

Расписание для меня он тоже составил лично, заранее договорившись с преподавателями. Ни на какой конкретный курс меня пока не определили: некоторые занятия придётся посещать с первым курсом менталистов, некоторые — с проводниками-второкурсниками, но большую часть времени займёт индивидуальная программа.

За разговорами об учёбе я, если честно, немного расслабилась и даже согласилась выпить фруктовый чай, который Дорган мне предложил ещё в начале беседы. Тем более что сам он выдул уже целую кружку, а разливался напиток при мне и из одной ёмкости.

После первого же глотка я об этом сильно пожалела. В голове, словно что-то затуманилось. Дождавшись, когда декан отвлечётся на очередного, постучавшего в кабинет посетителя, я быстро вылила остатки чая в большой вазон с цветами, стоящий на полу рядом со столом. Но это всё равно не спасло. Меня начало неумолимо клонить в сон, а затем, не успев и слова сказать, я впала в состояние странной полудрёмы. Вроде спала, но сквозь тяжесть, затуманившую сознание, до меня доносились обрывки фраз, а ещё было ощущение, что в голове ворочаются тяжёлые камни.

— …Ничего не помнит. Даже размытых образов не осталось, — словно сквозь слой ваты в ушах донёсся до меня смутно знакомый голос.

— Надеюсь, и не вспомнит. Не хочется терять такого проводника. Девчонка сильная. Сильнее Альсанды. — А вот это точно Дорган ворчит.

Стоп! Да это же они обо мне! Я попыталась пошевелиться, но не смогла, а потом голоса стихли, и сознание уплыло окончательно.

Очнулась уже в своей новой комнате на кровати. Увидев, что я открыла глаза, вокруг засуетилась Ридия. По её словам, Дорган сказал, что я по ошибке выпила чай с его лекарством, и оно оказало на меня странное воздействие. Ага, как же, его чай! А ничего, что эту кружку он мне сам пододвинул! И зачем ему это всё понадобилось? Голова была тяжёлой. Я припомнила недавние ощущения, странный разговор декана с каким-то мужчиной и сочла нужным осторожно уточнить:

— Ридия, я тут подумала, в академии же полно менталистов, а мне с ними вообще на занятия ходить придётся. Скажи, они все… могут читать мысли? — Такое впечатление, что именно это со мной и проделали, знатно покопавшись в голове.

Девушка посмотрела на меня удивлённо и недоверчиво, совсем как Блордрак недавно. Ну что я опять не так сказала?

— Нет, конечно! Это запрещено законом! Считывать мысли и просматривать воспоминания могут только менталисты-каратели по разрешению высшего суда, — пояснила она тоном взрослого, объясняющего ребёнку элементарные вещи. — Поэтому на всех сильных менталистов наложено специальное ограничение. Никто в академии этого сделать не может. Ты разве не знала?

— Не интересовалась как-то, у нас в школе такого факультета не было, — выдавила я улыбку, пытаясь сопоставить факты и понять, что же со мной произошло.

Если никто в академии не может считывать мысли и воспоминания, то о чём тогда говорил Дорган с человеком, чей голос мне показался знакомым. Они ведь, кажется, обсуждали, что я чего-то не помню и вспомнить не должна. Или мне это всё же приснилось?

Глава 27

Когда действие странного чая закончилось, и в голове окончательно прояснилось, я пожалела, что вообще задала Ридии этот вопрос. Она явно сочла его странным, а значит, может рассказать Доргану, который сразу поймет, в чём я его подозреваю. Хотя на что он рассчитывал, усыпляя меня в своём кабинете? На то, что поверю в сказку про случайно перепутанные кружки?

А я тоже хороша — повелась, расслабилась, глупая! Никаких больше чаепитий в его обществе! От Ридии тоже лучше ничего съестного не принимать — она во всём будет действовать по указке декана. А как насчёт столовой? Разве есть гарантии, что мне там ничего не подольют? Вот ведь засада! И что теперь делать? Я собиралась похудеть, а не анорексию заработать, полностью отказавшись от еды.

Не придумав ничего лучше, решила посоветоваться с Блордраком, но в лазарет сходить не получилось — подошло время занятий.

— Это правда, что ты уже человека из междумирья вернула? — спросила Ридия, провожая меня на урок ко второму курсу проводников.

— Да, это случайно получилось.

— Всё равно здорово! — в голосе собеседницы прозвучало искреннее восхищение с нотками зависти. — У нас не каждый выпускник такое сможет. Я сама в междумирье только несколько раз была, но как застрявшего проводника оттуда вызволить знаю, не беспокойся.

Вот об этом я как раз вообще не переживала — приятный островок, а главное там нет Доргана с его коварными планами. Получается то, что я вернула душу того мальчика — не рядовой случай, раз не каждому выпускнику такое по силам. Тогда понятно, почему он так в меня вцепился.

«Не хочется терять такого проводника. Девчонка сильная. Сильнее Альсанды» — вспомнилась вдруг фраза деда из моего странного полусна.

Вот как мне могло такое присниться, если я эту Альсанду никогда не видела и лишь недавно о ней узнала? Нет, это точно Дорган своими собственными сомнениями делился. Значит, всё происходило на самом деле!

Из глубокой задумчивости меня вывела Ридия, сообщившая, что мы прибыли в пункт назначения, и занятие вот-вот начнётся.

Аудитория меня совсем не впечатлила — обычный класс только без окон и школьной доски, да вместо низких парт, за которыми мы обычно сидели парами, добротные удобные столы и кресла на одного человека. А вокруг абсолютно голые стены и потолок — взгляду не за что зацепиться.

Проводников-второкурсников было всего пятеро — два парня и три девушки. На меня они смотрели с прохладным интересом и тихо перешёптывались, бросая в мою сторону осторожные взгляды, но знакомиться и начинать общение не торопились. Я присела за один из пустующих столов и тоже не стремилась привлекать их внимание. Пусть всё идёт своим чередом.

Появившаяся вскоре преподавательница представила меня группе и раздала всем те самые магические свечи, на которых я тренировалась в лазарете. Оказалось это, на первый взгляд простое упражнение, одна из основ обучения проводников. Удерживать пламя с помощью концентрации внимания мы тренировались около двух часов с небольшими перерывами. В итоге стало понятно, почему на стенах нет ни одной картины, а во всём помещении — ни одного яркого пятна — это чтобы внимание не рассеивалось.

Пришлось с прискорбием отметить, что у меня пока самый плохой результат. Зато ребят, явно наслышанных о моих «подвигах» в междумирье, это обстоятельство, напротив, успокоило и, похоже, примирило с моим присутствием. В итоге мы познакомились и разговорились. Девушки, хоть и были младше на год, взяли надо мной шефство и принялись наперебой давать советы, как улучшить показатели. Парни в этом процессе не участвовали и продолжали посматривать свысока.

А вот занятие с первым курсом менталистов мне совсем не понравилось. Во-первых, для него пришлось переодеться в некое подобие спортивной формы. И хотя одежда была лёгкой и свободной, она всё равно подчёркивала основные недостатки моей фигуры. Во-вторых, здесь было больше парней, чем девушек, и они, не особо таясь, шушукались и хихикали, косясь в мою сторону. Особенно старался один мелкий, щуплый, белобрысый нахал, не скупившийся на грубые шутки по поводу моего веса.