Двадцать четыре секунды до последнего выстрела

Часы показывали два часа, три минуты и двадцать восемь секунд. Себ медленно выдохнул, выбрасывая из головы лишние мысли. 

Обходя какие-то кучи мусора и блоки строительных материалов, Александр Кларк подошёл к фальшивому кафе. Себ немного подкрутил бинокль — с этого расстояния он мог бы, при желании, читать по губам. Вот только и Джим, и Кларк молчали, только смотрели друг на друга. Не будь фильма, не сиди тут сам Себ с винтовкой, он сказал бы, что они пришли на свидание. И Кларк даже подарок приготовил — достал из кармана стеклянную фигурку с ладонь размером и протянул Джиму. Тот взял её нежно, погладил по голове и что-то сказал. Может, благодарил. Или спрашивал, откуда взялась эта дрянь, хотя вряд ли — слишком уж нежно держал в руках, а потом даже поцеловал — и вдруг разжал пальцы, выпуская фигурку. Она упала и, понятное дело, разлетелась на осколки. 

Всё-таки дрянь. Ещё и отошёл немного от осколков, чтобы не мешались. 

Два часа девять минут. 

Кларк подтёр Джиму помаду и сказал что-то длинное. Джим улыбнулся и ответил. Себ не мог даже предположить, о чём они говорят. Он бы сам орал: «Какого хера ты снял?». Но это он. Придумать, что мог бы сказать Джим, у Себа фантазии не хватало. Но ему было тяжело, и это Себ видел отлично. 

Два часа одиннадцать минут сорок три секунды. Джим и Кларк продолжали говорить о чём-то своём. Себ сказал бы, что беседа интимная, если бы у Джима не были так опущены плечи. И если бы выражение глаз было хоть чуть-чуть более живым. Он что-то произнёс, и Кларк разразился длинной тирадой. 

Чёрт. 

Он не хотел, чтобы его фильм так подействовал. Ему было жаль. Даже больше — ему было мучительно больно от того, что он сделал. И да, ему хватало мозгов, чтобы оценить последствия. 

Не злодей — идиот. 

Значения не имело. 

Два часа шестнадцать минут пятьдесят три секунды. Минута и семь секунд до выстрела — Себ собирался быть точным. Минута ровно. Он снял предохранитель, передёрнул затвор и положил палец на скобу. 

Пятьдесят секунд. 

Кларк выдохся и замолчал. 

Сорок три секунды. 

Джим провёл пальцем по его лицу и улыбнулся шире. 

Сорок. 

Тридцать семь.

Тридцать шесть.

Джим и Александр молчали и стояли очень близко друг к другу, но помех это не создавало. Себ прицелился в голову, мысленно ведя обратный отсчёт. 

Тридцать одна. 

Двадцать девять. 

Джим чуть отклонился назад, опустил руку во внутренний карман пиджака. 

Двадцать семь. 

Двадцать шесть. 

Джим что-то сказал. Александр вздрогнул, поднял голову выше. 

Двадцать пять. 

Двадцать четыре. 

Джим выстрелил. 

Ни Себ, ни Александр не успели понять, что произошло — он повалился на грязный асфальт с простреленной головой. Сунул дуло пистолета в рот и спустил крючок, без колебаний и размышлений. Себ не слышал выстрела, только видел, как кровь растекается. 

Рука опустилась сама. Себ опёрся о пыльный пол и прислонился виском к прикладу винтовки. А в голове продолжал стучать отсчёт: восемнадцать секунд. Четырнадцать. Краем глаза он видел, что происходит возле декораций, как Александр с перекошенным лицом щупает сонную артерию. 

Девять. 

Восемь. 

Секунды до выстрела, который не имело никакого смысла делать. 

«Ты убьёшь меня, детка? Это не самоубийство, это эвтаназия». 

Три. 

Две. 

Одна. 

На нуле Себа вырвало. Винтовку он отпихнул в сторону, почти надеясь, что она выстрелит в воздух, потому что, похоже, он оглох.

Не обращая внимания на рвоту, он пополз за винтовкой и снова установил её, посмотрел в прицел. Джим лежал, а Александр Кларк, сжавшись в комок, бился в истерике рядом. Лёгкая цель, которую Себ не собирался снимать. 

Уже нет. 

Подняв предохранитель, Себ оставил винтовку в мансарде и не таясь вышел из дома. Он хотел бы встретиться с Александром Кларком. Но когда он дошёл до декораций, его уже не было, только Джим лежал на асфальте под витриной. Твёрдыми руками Себ проверил пульс, дыхание, зрачки. Выстрел снёс ему половину черепа, но не повредил лицо. Даже осталось какое-то подобие улыбки. И выражение искреннего счастья в глазах. Хотя это вряд ли. Скорее, обман зрения такой.

Себ знал, что это Джим, но всё-таки закатал ему левый рукав нелепого красного пиджака. Чёрный шнурок с крестом был на месте, как и тонкие следы шрамов от тех порезов, которые Себ обрабатывал. 

Стянув перчатку, Себ закрыл Джиму глаза и подобрал пистолет. Вот, оказывается, куда он делся. Почему-то Себ был уверен, что его SIG Sauer так и остался на Эджвар-роад. Или что его выбросили люди Джима, которые приводили тогда квартиру в порядок. Кто бы мог подумать, что Джим его забрал.

Теперь на нём его, Себа, отпечатки.

Не заботясь о том, чтобы стереть их, он положил пистолет обратно. Вряд ли ему ещё придётся стрелять из него. Из чего бы то ни было.

Почему вечно нигде нет полиции? Кларк сбежал, но должен же он был позвонить? 

Себ не знал, сколько времени просидел возле тела, но потом ему надоело, он встал и пошёл к станции. Невидимкой он ехал в пригородном поезде, потом в метро. На «Саутворке» он осознал, что мог бы доехать на машине, но эта мысль не вызвала никаких эмоций. Мог бы. Забыл. Не подумал. 

Кто-то должен был бы его заметить. Метро, близок центр Лондона, он — здоровый мужик в пыльной грязной одежде. Хоть кто-то должен был окликнуть его!

Выйдя на какой-то станции, Себ опустился на лавочку под деревом. Какая-то неясная, неоформленная мысль поселилась в его голове, и он знал, что однажды она созреет. Он не знал, сколько времени просидел под деревом, но потом ему захотелось встать и пойти — так и поступил. 

Телефон молчал. 

Жаль. Если бы кто-то позвонил, было бы круто. Появились бы дела, проблемы. Он проверил, что права при нём, и поднялся по ступеням «Скотланд-Ярда». Прошёл через рамку досмотра. Показал ключи и телефон. У него даже ножа с собой не было.

Потом его заставили сидеть в очереди, но недолгой. Собственно, слишком короткой, потому что, подойдя к стойке дежурного, он не сразу нашёлся — что говорить.

— Что случилось, сэр? — спросила его хорошенькая светленькая девочка в полицейской форме. — Как я могу к вам обращаться?

— Себ… Себастиан Майлс, — он сунул в щель для документов права, — меня зовут Себастиан Майлс, и я прошу арестовать меня за… — он всё-таки сбился. Короткая очередь! Времени не хватило! — За то, что за прошедшие два года я убил больше тридцати человек.

Глаза девочки округлились до мультяшности. Рот приоткрылся. Чтобы немного подбодрить её, Себ улыбнулся.

Глава 63

Прошло минут пять, прежде чем к Себу подошёл молодой констебль и проводил в пустую допросную. Себа усадили за стол, положили перед ним бланк и попросили написать, в чём именно он признаётся.