Двадцать и двадцать один. Наивность
Шрифт:
– Это, конечно, важный критерий, но нужно объективно судить о вещах, минимум своего мнения. Так дальше вот тут у тебя: «Наши партии сделают всё возможное для скорейшей победы…». Наши партии?
Лев внимательно посмотрел на Кобу. Тот ответил:
– Ну да. Меньшевистская и большевистская партии-РСДРП. Ленин же часто говорил про «интернационал», «пролетарий»… Там дальше о том, что судьба страны зависит не только от партий, но и от самих людей…
Лев задумался над словами Кобы.
– Интересно, но все же – ты в партии большевиков, зачем тебе Мартов с его партией? Ладно, это риторический
– А что с ней не так? – удивился Коба. Саму концовку он продумывал долго и очень над ней старался.
– Да нет. Все хорошо… «И поэтому гордитесь своей страной, партией. Верьте в светлое будущее… Ла, ла,ла… Под редакцией Кобы Сталина». – Лев сощурил глаза. – Сталин? Решил последовать всеобщей «металлической-броневой-фамильной зависимости»?
Коба усмехнулся.
– Сам же ей подвергся, Каменев!
– А почему именно Сталин, а не Сталиной? Или Сталинов?
Коба мечтательно поднял взгляд вверх.
– Честно сказать, чтобы было созвучие с «Ленин»…
– Вай, вай, куда замахнулся! Вернись на землю, мы с тобой обычные журналисты, Джугашвили.
Кобе пришлось опустить голову.
– Всё сказал? Спасибо за критику, а теперь я в печать. Сколько ошибок?
Лев еще раз просмотрел текст.
– Да одна две… – негромко сказал он.
– Всего?! – воскликнул Коба.
– …в каждом предложении, – Закончил Лев. Настроение у Кобы и без того поникло. Он взял у Каменева текст и направился к своему столу.
– Что ты так переживаешь? Еще успеешь проявить себя. Сейчас же, как у тебя написано, «время бушующей толпы, время улиц». Ильич еще тебя оценит.
Коба от силы улыбнулся, хоть улыбаться ему не хотелось.
– А ты чем сейчас занимаешься?
– Пишу о тезисах… – ответил Лев.
– Неужели тебя и правда не устраивает эта программа? – удивлялся Коба. Недавние «Апрельские тезисы» от Ильича вызвали бушующие разногласия между большевиками, в том числе разделили Каменева с Кобой.
– Абсолютно. Эти тезисы оказывают разлагающее влияние в обществе! О чем только думал Ленин тогда…
Коба воздержался от ответа. Он чувствовал, что за всеми следующими статьями последует негодование Вождя.
У него есть все шансы занять место рядом с ним… С Великим Лениным. Ведь у кого еще такие амбиции, как у него? Нет таких людей, которые могли бы с ним конкурировать, ну а если и есть – то они по другую сторону баррикад.
*
– Владимир Ильич, подождите секунду!
Низенький лысоватый человек обернулся. К нему чуть ли не бегом шёл революционер.
– Да-да, Григорий, я вас слушаю.
– Я хотел обсудить кое-что насчет тезисов… В «Правде» разногласия да и некоторые товарищи игнорируют Совет…
Ильич перебил его:
– Товарищ Зиновьев, вы говорите очевидные вещи. Тезисы тезисами, но мне необходимо решить несколько вопросов с меньшевиками и эсерами. Если б знал Великий Маркс, как мне не противны эти недалекие, дотошные до власти людишки, но по кодексу революционеров все симпатии в сторону.
Ильич внимательно посмотрел на собеседника и продолжил:0
– На днях мне предстоит встреча с Мартовым. Опять заведет свою нудную шарманку… Ну, да ладно. Это все мелочи.
–
А как насчет «американца»? – осторожно спросил большевик.Ленин сощурил глаза. Некий человек по прозвищу «американец» очень волновал его.
– Мы уже обсуждали деятельность «американца», пока о нем ничего не слышно. Да и его отношение ко всему этому не так достоверно мне известно… Нужно выяснить, что хотел Мартов. Ну а там видно будет, батенька…
*
Миша оторвал взгляд от листка документа. Он не думал, что какая-то история может затянуть его. Просматривать биографии парень не стал, сразу приступил к архиву… Ну, и естественно ничего не понял. Он продолжал сидеть и тупо пересматривать содержимое архива.
– Ну как процесс постижения великой и неприкасаемой? – раздался голос Виктории.
Миша косо посмотрел на нее и тяжело вздохнул.
– Я… Я не понимаю. Тезисы… И причем тут «тайное оружие СССР»?
Девушка надела очки и стала внимательно всматриваться в глаза Миши.
– Так. Ты не читал биографии – так не разберешься, кто из них кто… Это во-первых.
– Эй! Ленина я знаю! – возразил Мишка.
– Не перебивай, когда с тобой разговаривают! А во-вторых, допустим, ты стал читать Толстого «Войну и Мир»… Неужели ты сразу преступишь к главному последнему тому?
– С чего бы мне его читать… – тихо сказал Миша потупив взгляд.
– Не слышу!
– Нет… – недовольно ответил Миша.
– Ты начнешь читать с самого начала… Иначе потом ничего не поймешь. Расскажи, что ты прочитал.
– Ну… – протянул Мишка. – Весной 1917 некие Каменев и… Джугашвили, редакторы тогдашней газетенки и одновременно революционеры в гильдии Ильича, печатают статьи, которые вот, у меня копией лежат. В то же время Ленин обеспокоен деятельностью меньшевиков, а именно готовиться к встрече с Юлием Мартовым…который является главой большевиков…
– Меньшевиков! – перебила его Виктория. – Запомни: Ленин-большевик, Мартов-меньшевик. Это разные партии, хоть тогда и объединенные в одну.
– Ага… – пробубнил Миша. – А что конкретно за встреча? Что они там будут обсуждать?
– А вот это тебе предстоит узнать… – из-за спины Виктория достала новую папку.
– Меня уже подташнивает от этого. Лучше бы меня застрелили! Бурда какая. Что может быть примитивнее предсказуемой встречи двух лидеров? И… кстати… кто такой «американец»?
Виктория загадочно улыбнулась.
– Для тебя всё примитивное, тем более встреча каких-то там полузабытых политиков, но вот только не такая, какую ожидал Ленин.
– Ты меня заинтриговала… Хоть чем-то, – выдохнул Миша, забирая у Вики папку.
====== Глава 10. Солнце и луна ======
Несмотря на то, что в Петрограде было только девять часов вечера, на город опустилась ночная мгла. Владимир Ильич уже стоял в назначенном преждевременно месте, изредка поглядывая на часы, стрелки которых из-за темноты лидер партии большевиков едва различал. На улице было по-весеннему тепло: после проливного дождя по дорогам текли бесшумные ручейки, распустившиеся из почек молодые зелёные листочки тихо и безмятежно шелестели на ветру – свежо и уютно. Нельзя было сказать, что в таком мирном месте недавно гремели взрывы революции.