Две сотни секир

– К концу путешествия, разумеется, - он подошел, приложил ладони к моей голове и поморщился.
– Тебе стоит поторопиться. Медведь в хороших руках, пусть и пока очень слаб. Не переживай за него и возвращайся в наш мир скорее.

С кучей странных мыслей в голове я вернулся наружу, где меня уже ждал Атти Хэрроу и его новый протеже.

– Народ степных орков смог простить его, - сказал Атти, заметив мой злобный взгляд, который я вперил в Нибба.
– Теперь этот субчик под моим личным надзором и ответственностью.

– Ну раз так...
– задумался я.
– О чем ты хотел со мной поговорить?

– Мы возвращаемся в Лухон, - Атти почесал щетину.

– Рокуда хочет объединить усилия, поскольку наши задницы теперь в еще большей опасности.

– Будете выстраивать оборону и наводить порядок в городе? Идея неплохая.

– Вроде того, - кивнул Сип.
– Нибб с его... Методами, будет очень полезен. Кинн сказал, что вы на какое-то время отлучитесь, поэтому у меня есть просьба, Рогир.

Вот же смышленый сукин сын этот Кинн, все предусмотрел. Только кто же знает, на какое именно время мы отлучимся и будет ли текущий игровой мир прежним в момент нашего возвращения.

– Ты оказал мне так много услуг, Атти. Я твой вечный должник, - сказал я.
– С радостью помогу с чем угодно.

– Как решишь вернуться, первым делом заскочи в оплот Авангарда. Ни Империя, ни степные орки, ни кто бы то ни было еще, понятия не имеют о том, с чем нам предстоит столкнуться в скором времени. Однако, есть один человек, который может дать нам смутный шанс на победу. Пока что, я занимаюсь поиском информации о его возможном местоположении.

– В чем его уникальность?
– спросил я.
– Почему ты считаешь, что именно он способен нам помочь?

– Потому что он убил предыдущего правителя Зуара, - ответил Атти.

– В таком случае, с радостью с ним познакомлюсь, - сказал я.
– Не думал, что Империи удавалось совершать подобные подвиги.

Атти усмехнулся и покачал головой.

– Империя тут не причем. У этого человека есть... Скажем так, личный кодекс, которому он неустанно следует. Служит этот воин лишь себе и собственным людям.

К жаркому полудню члены отряда начали собираться к отъезду. Арви с непривычно спокойным Блинчиком и уставшим Вастом, грузили пожитки в небольшую телегу. Виндсаррцы кропотливо разбирали стрелометы с баллистами и паковали свой багаж, а друг Иногльда - Даан, вовсю готовил имперский отряд к возвращению в столицу. Староста же путешествовал налегке, потому, он проводил время в компании с курительной трубкой, ожидая окончания сборов лейтенанта.

Зеленокожие друзья решили остаться. Дагзетт распорядился возвести прочное ограждение, чтобы со временем превратить лагерь в полноценную орочью ставку. Окину молодой вождь официально назначил своей правой рукой. Ей предстояло заняться не только обучением воинов, но и более деликатными делами. Приобретение новых связей среди людей, открыло для степных орков экономические перспективы.

Рокуда, Атти и Нибб покинули нас первыми. В окружении выживших бойцов из Лухона, друзья отправились в долгожданный путь навстречу привычной городской жизни. Черноволосая глава Кумаев долго уговаривала нас с Кинном составить им компанию, но мы были непреклонны. Когда начало смеркаться, а покинувшие лагерь члены отряда простились в последний раз, у тлеющего лагерного костра осталось трое.

– Что-то мне грустно, командир, - нарушил тишину Шило.
– Наше веселое приключение навело меня на тяжелые мысли.

– Поделись, - предложил я и схватил кружку с горячим чаем.

– За время наших странствий и сражений, вы стали мне братьями, - он взглянул на Кинна.
– Вот только это заставило меня задуматься о собственной родине.

Шило накрыл ладонями лицо, будто собирался расплакаться.

– А что с твоей родиной?
– спросил Кинн.

– Пока ничего. Но я перекинулся парой слов с солдатами из Дейренхолла, - ответил он.
– Похоже, Кимбрию ждет новая гражданская война. Понимаете, у меня там настоящая родня. Я не могу оставить их на растерзание надвигающейся буре. Видя рвение и упорство, с которыми наш отряд шел в последнюю битву, мне стало ясно - объединение Кимбрии тоже возможно. Поэтому, с печалью в сердце и грустью в душе, я отправляюсь на далекий северо-западный материк.

– Достойная цель для достойного воина, - сказал я и похлопал Шило по плечу.
– Чувствую, что мы еще обязательно встретимся, друг.

– Если мою задницу прижмут через чур сильно, я обязательно обращусь к тебе за помощью, Рогир. И всегда буду рад видеть ваши разноцветные морды у себя на родине!

До глубокой ночи мы лакали вино и хохотали от невыносимых шуток кимбрийского бродяги. Лишь серьезная Окина, присоединившаяся гораздо позднее, смогла отправить нашу троицу на боковую. Затем последовало болезненное утреннее похмелье, вернувшее меня в самый первый день долгого приключения. Разница была лишь в том, что отдыхал я не в пахучем свинарнике.

– Этого парня тебе придется оставить с орками, - услышал я осипший голос Кинна, появившегося под утро в палатке.

Молодой волк вовсю занимался моим умыванием. Аккуратно отодвинув его морду в сторону, я встал с лежанки. Голова мгновенно превратилась в подушечку для стальных игл. Когда я вдохнул утреннюю свежесть, перед глазами всплыло окно с предупреждением.

"Игровой сеанс будет завершен через тридцать минут. Просьба принять удобное положение и прекратить любые активности".

– Ты это тоже видишь?
– спросил я у Кинна, разглядывая минималистичное окошко с счетчиком.

– Ага, - тряхнул он кудрявой шевелюрой.
– Нужно отъехать подальше. Своих людей я уже направил в Лухон. Перекантуются у Рокуды, пока мы не вернемся обратно. Точнее, "если" мы вернемся.

Я попрощался с Окиной, передав ей рыжего Пала. Сестра молодого вождя пустила скупую слезу, когда мы обнялись в последний раз. Не справившись с собственным чувственным порывом, я слегка поцеловал ее в губы и зажмурился.

– Ты чего?
– спросила она, и я раскрыл глаза.

– Я... Слушай... Прости меня, - принялся я искать оправдание.

– Да я не про поцелуй, - улыбнулась она.
– Почему ты закрыл глаза после?

– Думал ты треснешь меня по лицу, - честно ответил я. Окина захохотала.

– Не глупи, Рогир. Я рада, что ты это сделал, - сказала она и наши губы вновь соединились.
– Пожалуйста, возвращайся скорее.

– Вернусь, Окина. Береги Дагзетта от его собственной горячей головы. И смотри, чтобы этот шерстяной обжора не сделал весь народ степных орков голодающими.

– До встречи, Рогир, - сказала она напоследок, когда я забирался в седло.

На счетчике оставалось десять минут, когда мы выдвинулись из лагеря. Покончив с едкими шутками про мою связь с сестрой вождя, Кинн предложил скрыться в кедровой роще, подальше от сторонних глаз. Я согласился.

Оказавшись на сокрытой в глубине леса поляне, мы расседлали лошадей, сняли с них ремни и поводья, а затем уселись на мягкую траву. Кинн выглядел абсолютно спокойным, словно совершал подобное не в первый раз.