Две Войны

У Гретхен он вызывал все большее отвращение с каждым днем. Покинув Аахен, Юбер постоянно ныл о возможном поражении и требовал у Ганелона еще и еще войск. Темный Паладин неизменно отказывал - из Купели, расположенной в окрестностях Аахена более не вышло ни единого демона, кроме тех, что привел с собой Ганелон.

– Конечно может, - рассмеялся Темный Паладин, - но в этом же и кроется все удовольствие, которое получаешь от сражения. Кровь должна кипеть от ощущения опасности, иначе любой бой не в радость.

Гретхен не разделяла его точки зрения по этому поводу. Она предпочитала чистую победу без каких-либо условий и возможных вариантов развития событий. Но и высказываться в поддержку мерзкого сенешаля не собиралась. Жаль, ей не дали собрать небольшую рать джагассаров, вот тогда бы можно было говорить о такой победе, но, увы, их господину нужно было нечто иное. Ганелон был этим донельзя доволен - ему только дай повоевать, Юбер де Лейли, естественно, не просвещенный в эти планы, но догадывающийся о них, злился от полного бессилия что бы то ни было изменить. Колесо судьбы уже не остановить, после всего сотворенного Юберу нечего и мечтать остаться в живых, его ждут пытки инквизиторов в этом мире и вечные муки после смерти, надеяться попасть куда-то кроме Долины мук завзятому грешнику-сенешалю попросту глупо.

– Вы понимаете, что означает для меня поражение?!
– вскричал де Лейли.
– Я не желаю...

– А я не желаю слушать твои визги, Юбер, - перебил его Ганелон.
– Пошел прочь из моего шатра! И не возвращайся больше. Ты сам назначил меня своим главнокомандующим, так и не лезь в мои, военные, дела.

Сенешаль обиженно засопел, однако возражать Темному Паладину не решился и молча убрался из палатки. Ганелон сплюнул ему в спину и обернулся к Гретхен.

– Он мне надоел, - вздохнул Темный Паладин.
– С удовольствием задавил бы его своими руками.

– Его оставил для себя кое-кто другой, - усмехнулась Гретхен.
– Но отчего ты не желаешь, чтобы я собрала несколько сотен джагассаров из солдат-людей. Мы бы втоптали в землю любую армию, которую способен выставить против нас принц.

– Ты еще не поняла, Гретхен, - криво улыбнулся в ответ Ганелон.
– Мы не должны победить, как не должен был победить и Астарот. Наш удел убедительно проиграть Маркварту и унести ноги, желательно, при этом сохранив на плечах головы.

– Противно как-то воевать таким образом, - передернула плечами Гретхен.
– Я, конечно, ведьма, а не полководец, однако намеренный проигрыш мне претит. Даже если он в итоге приведет к победе.

– Наш господин хочет быть не завоевателем, а законным наследником престола. Не знаю, это, наверное, нехарактерно для него. Я, конечно, не был клириком при жизни, но всегда слышал, что он всегда водил армии, сшибавшиеся с Небесным Воинством в честном бою.

– Это россказни глупых клириков. Коварства и подлости нашему нынешнему господину всегда было не занимать, он бил в спину, совершал обходные маневры, склонял к предательству, так было с вашим Господом и с моей бывшей повелительницей, да и другими врагами.

– Кем это?
– не понял Ганелон, всегда числивший среди непримиримых врагов лишь Господа и Баала. Слышать про Килтию - богиню смерти - ему было в диковинку.

– Гномьим Ямиром или эльфийским Галеаном, - ведьма на секунду прервалась, - хотя с последним несколько иная история.
– Она замолчала, вновь отпив вина из бокала (специально для нее Ганелон - именно Темный Паладин, а не сенешаль - добыл столь любимое ей аквинское).
– Господь и Баал, вообще-то, не слишком стеснялись в средствах, завоевывая жизненное пространство для своей паствы. Ямир, Галеан и Килтия - древние боги этого мира, им поклонялись еще до того, как люди приплыли сюда из-за Океана Слез. Инквизиция поначалу весьма активно боролась как раз таки против эльфийских и гномьих магов, равно как и демонологи. Это уже позже, когда мы отвоевали себе жизненное пространство, разогнав по норами и лесам остальные расы, вы взялись друг за друга.

– Тут ты ошибаешься, - вступил в их разговор матерелизовавшийся из темного угла демонолог в багровом одеянии и узкополой шляпе с тульей в виде усеченного конуса.
– Изначально с нелюдью воевали люди с именем Господа на устах, наш повелитель пришел в мир еще позже и объявил войну Господу.

– А как же там, - Ганелон принялся вспоминать Книг Всех Книг, - ну про волну баалову, затопившую материк Предтеч?

– Энеанцы все зло приписывали нашему господину, - покачал головой демонолог.
– Но я точно говорю, он появился здесь куда позже, нежели воцарился Господь. Варвары, разрушившие Феррару поклонялись ему, хотя и думали, что славят своих богов, поверженных повелителем.

– Спасибо за лекцию, - кивнула колдуну Гретхен, - но зачем ты пришел?

– Приближается войско принца Маркварта, - сообщил тот.
– Они строятся в боевые порядки и, похоже, готовятся вступить в бой прямо с марша.

– Иного я от принца и не ожидал, - усмехнулся Ганелон.
– Собери мне полдюжины джагассаров, Гретхен, они могут нам понадобиться на случай если придется прорываться из окружения.

– Раньше ты сказать не мог, - буркнула ведьма, поднимаясь из кресла.
– Теперь придется работать в суете, под свист стрел и болтов.

– Не бойся, Гретхен, - улыбнулся ей Ганелон, - ни одна стрела и ни один болт не упадет рядом с тобой.

В ответ Гретхен лишь коротко фыркнула.

***

Я покачивался на конской спине, стараясь примоститься в высоком седле поудобнее. После долгих изнурительных тренировок с Эмри болело все тело. Граф решил сделать из меня не только полководца, но и мастера копейной схватки, гештеха [26] , как звали его в Билефелии.

26

Гештех - конная схватка на копьях, от немецкого "штехен" - колоть.

– Предстоящем бою, - напутствовал меня он, - предстоит сражаться не с демонами или нежитью, а с рыцарями, привыкшими к конному бою. В гештехе главное не с разгону врезать по врагу копьем, как думают многие, а выжить после сшибки. Если бы это было не так, от рыцарства не осталось бы никого, разве что калеки или идиоты, чудом выдержавшие прямой удар копья. У нас нет столба с кольцом и мешком, так что тренировать тебя буду сам.

И ведь тренировал. Каждый раз после марша мы выбирали свежих коней, цепляли доспехи и началась моя пытка. Мы разгонялись - и врезались друг в друга. Спасало лишь то, что на концы копий были надеты даже на коронели [27] , а мягкие, набитые песком мешки, вышибавшие из седла не хуже боевых граненых стальных наконечников, однако причинить реального вреда не могущие никоим образом. Я раз за разом летал в снег, прикладываясь о мерзлую землю то спиной, то боками, а то и шлемом, когда не успевал вовремя подобраться при падении. И как только шею не свернул - не представляю. Однако результаты были, мучался я не зря.

27

Коронель - турнирный наконечник копья с коронообразным навершием, насаживавшийся на так называемое копье мира, которое лишь в исключительных случаях может причинить вред противнику.

Гештеху меня натаскивал еще граф Роланд и тогда, будучи молодым и податливым в силу возраста обучению, я делал кое-какие успехи. Потом правда мне редко - да практически никогда - приходилось сражаться на коне и с копьем в руках. Теперь приходилось в лихорадочном темпе вспоминать былые навыки и получать новые.

– Готовься, сэр Зигфрид, - сказал Эмри, кидая мне копье.
– Завтра мы вступим в бой с марша, так решили наши командующие, так что сегодня у нас последний день для тренировки. Я покажу тебе один прием гештеха, который не стоит применять на турнире - сразу выпрут, а могут и шпоры сорвать. Но в предстоящей битве он тебе пригодится.