Двое из логова Дракона

Танирус с интересом наблюдал за тем, что происходило с пришельцем, а происходило с ним что-то странное. Он не рухнул и не превратился в монстра, как другие. Он не рычал и не бился, не сопротивлялся, пытаясь содрать с себя маску. Он вдруг замер неподвижно, и дыхание его стало спокойным и глубоким. Минуту спустя Танирусу стало ясно, что мозг незнакомца оказался достаточно вынослив, чтоб выдержать контакт с Маской Тьмы. Более того, он действительно вглядывался в её лик, не пугаясь и не пытаясь уклониться от её взгляда.

— Разденьте его, — распорядился Жрец. — Если это он, то с ним всё равно должны происходить какие-то трансформации.

Его прислужники поспешно приблизились и, осторожно орудуя своими длинными ножами, разрезали на землянине одежду и сняли её.

И спустя несколько минут жрецы увидели, как на их глазах начала разрушаться искусно созданная иллюзия, и подлинное тело проступило из-под кокона придуманного когда-то образа. Пришелец вытянулся вверх, его плечи раздались, грудная клетка расширилась, кожа побелела, и на ней заблестел едва заметный перламутровый отлив, под кожей по всему телу проступили рельефные мускулы. Длинные волосы приподнялись, завиваясь в мелкие кудри, под напором которых развязалась сдерживавшая их чёрная лента, и каштановый водопад осыпался на бледные мускулистые плечи, мощную грудь и широкую спину.

Танирус отступил, глядя на возникшее перед ним тело, полное силы и изящества. Он рассматривал его, не скрывая восхищения.

— Вот он, Воин Тьмы, — прошептал он, наконец. — Да, это он, достойный вершитель судеб этой несчастной планеты. Он великолепен. Он непобедим. Никто не сможет сравниться с ним в ловкости и мощи. Принесите цепи. Пусть спит, и Тьма рассказывает ему сказки. Мы должны удержать его здесь до Битвы. Мы повесим его там, над пропастью, чтоб дыхание спящего Дракона пропитало его насквозь, и он стал ещё сильнее.

Служители принесли чёрные цепи, которыми сковали тело обретённого воина. По мосту его перенесли на другой берег пропасти и повесили там, после чего мост убрали. Танирус приказал вызвать храмовых лучников, которые должны были днём и ночью держать пленённое Существо под прицелом.

— Мы ещё не можем управлять им. Но теперь он здесь, и очень скоро я узнаю, как заставить его повиноваться. Пошлите за царём, а я пойду в хранилище истины и буду вопрошать о нём Тьму.

Царь прибыл незамедлительно. Мрачно взглянув на встретившего его Главного Жреца, он проворчал:

— Надеюсь, на сей раз я не зря оставил более важные занятия ради вашей находки. Или вы опять отловили какого-то человеко-зверя.

— Нет, господин, — улыбнулся тот. — Это не зверь. Я был удивлён, узнав, что на звездолёте землян несколько существ, связанных с Тьмой, но этот — жемчужина среди них. Он создан для боя и разрушения.

Мизерис хмыкнул и недовольно проворчал:

— Показывайте ваше сокровище.

— Он здесь, — проговорил Танирус. — Идёмте, господин. Я покажу.

Он провёл царя в высокий сумеречный зал, разделённый на две части глубокой пропастью, рассекавшей чёрный каменный пол. Несмотря на множество факелов, их свет рассеивался, и тьма заполняла огромное пространство вокруг. Своды зала терялись в этой тьме. Взглянув туда, Мизерис чуть не споткнулся о тело на полу.

— Осторожнее, господин, — Жрец бережно поддержал его за локоть.

Царь остановился, глядя на землянина, лежавшего у его ног.

— Этот оказался слишком слаб для маски, — пояснил Танирус. — Он был с тем, вторым.

— Так где же тот? — спросил царь, перешагнув через неподвижное тело.

— Вот он, — Танирус остановился и указал куда-то по другую сторону пропасти.

Мизерис взглянул туда и замер. Там, посреди плотной, как глина, темноты висел опутанный чёрными цепями человек.

— Вы уверены, что это он? — недоверчиво спросил Мизерис, переводя взгляд с незнакомца на стоявших вдоль пропасти лучников, с наведёнными на него стрелами. — Не слишком ли он хорош для Тьмы?

— Нет ничего, что было бы слишком хорошо для Тьмы, — возразил Танирус.

Царь подошёл к самому краю пропасти, вглядываясь в пленника.

— Как странно, — пробормотал он. — На первый взгляд он очень молод и тонок в кости. Смотри, какие у него изящные запястья и узкие бёдра. Но широкие плечи и мускулы говорят о немалой силе. Пропорции его тела безупречны. Кожа белее слоновой кости, белее мрамора. И эти шёлковые кудри. Если б ты не сказал, что это живое и дышащее существо, внутри которого бежит по жилам кровь, я бы решил, что это изваяние. Снимите с него маску.

— Не надо, господин мой, — Танирус обеспокоено взглянул на своих подручных. — Это не человек из плоти и крови, это демон. Он может быть опасен. Маска удерживает его в плену иллюзий и грёз, но если он очнётся…

Царь нетерпеливо передёрнул плечами.

— Разве твои волшебные цепи не удержат его? А эти лучники по ту и эту сторону пропасти? Их стрелы не поразят его?

— Не знаю, — помрачнев, признался Жрец. — В любом случае, он нужен нам живым. Если лучникам придётся расстрелять его сегодня, то кто завтра вступит в битву с Существом Света?

— Логично, — разочарованно проворчал царь. — Ты собираешься держать его в цепях и грёзах до начала поединка? Ты уверен, что он сможет сразу же вступить в бой и победить?

— Сможет, — улыбнулся Танирус. — Я уже выяснил о нём достаточно, чтоб быть уверенным в этом. Это не просто демон. Это истребитель ангелов, наёмный убийца Тьмы. Едва завидев противника, он ринется в бой.

— Тем хуже, — пробормотал Мизерис.

— К тому же, я знаю, как им повелевать. Мне известно его имя.

— И всё же ты не решаешься снять с него маску? — невинным тоном поинтересовался царь.

— Мне не до конца ясны законы его мира, — невозмутимо пояснил Танирус. — Считается, что знание имени демона даёт власть над ним, но, возможно, нужно ещё что-то. До Битвы я разберусь с этим.

— Как хочешь, — проговорил царь, зевнув и явно теряя интерес к пленнику Танируса. — Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Что-нибудь ещё?

— Пожалуй, нет, — немного обиженно ответил Танирус.

— Тогда я пойду.

— Постой, — прозвучал в тишине незнакомый голос, который внезапный порыв холодного ветра донёс с другого края пропасти.

Царь вздрогнул и резко обернулся. Он увидел, как жутковато поблескивающая маска шевельнулась и отодвинулась от лица пленника, а потом поднялась выше и повисла во тьме. Напряженно и жадно он вглядывался в открывшееся лицо неведомого и опасного существа, бледное, гладкое, прекрасное и отталкивающее одновременно. Высокий лоб, чуть скошенные скулы, прямой нос и напряжённо сомкнутые губы демона были также пропорциональны, как его тело, но запавшие глаза под широкими бровями казались провалами в бездну. Густые золотистые ресницы дрогнули, веки приподнялись, и из-под них замерцали зеленоватыми искрами холодные глаза. Демон взглянул на Мизериса, и на его губах появилась тонкая и злая усмешка.