Двое из логова Дракона

— Что ж, чужеземец, прости меня за мою грубость. Ты спас не просто мальчика, ты спас надежду Тэллоса, и заслужил не смерть, а награду. И однажды ты, несомненно, её получишь. А пока будь всё же гостем в нашем доме. Как знать, может, мы сможем помочь тебе в твоих поисках.

— У меня есть ещё один интерес в городе, — заметил Кирилл. — Я должен как можно больше узнать о Битве Детей Дракона.

— Тогда ты попал куда нужно, — улыбнулся мальчик. — Задур не просто мой телохранитель и слуга, он мой учитель и наставник. До того, как нам пришлось бежать из дворца, он был хранителем собрания рукописей. Вряд ли есть кто-то, кто лучше него знает об интересующем тебя предмете.

Я снова поехала во дворец на флаере, взяв с собой Мангуста и Хэйфэна. Последнего потому, что в прошлый раз он произвёл на царя неизгладимое впечатление, а сам внимательно смотрел, слушал и сделал правильные выводы.

Когда мы подъехали к ступеням дворца, я достала серый жезл и вставила его в специально оборудованное гнездо, после чего включила позывные, на которые должны были слететься наши микроразведчики. Конечно, существовала опасность, что часть из них не услышит сигнал через толщу камня, но кто-то всё равно вернётся и принесёт информацию.

После этого я распахнула дверцу и выпрыгнула из салона на раскалённую кладку мостовой. Мне тут же захотелось залезть обратно, потому что ощущение было такое, словно я оказалась внутри мартеновской печи. Жара на Агорисе, и правда, была устрашающей.

Вместо этого я начала подниматься по ступеням, стараясь не слишком торопиться, чтоб выглядеть солиднее, хотя на самом деле мне хотелось мчаться вприпрыжку через три ступеньки, чтоб скорее достигнуть спасительной тени. А тут ещё, как назло, навстречу мне выплыл давешний розовый церемониймейстер. Мы встретились где-то на полпути, и он почтительно, но непреклонно преградил мне путь.

— Царь Мизерис не может принять вас, досточтимая Богиня Неба, — елейно улыбнулся он. — Он сегодня отдыхает после вчерашних напряженных трудов во благо народа и государства.

— Представляю себе, — проворчала я, глядя на вожделенный чёрный квадрат входа наверху. Несмотря на хорошую терморегуляцию мундира, по спине у меня пробежала противная струйка. — Может, для меня он всё же сделает исключение?

— Сожалею, но это так же и приказ царицы Эртузы.

— С этого и нужно было начинать, — доверительно поведала я ему.

Я уже собиралась повернуть назад, когда откуда-то сверху раздался крик:

— Богиня Неба! Какое счастье, что вы пришли!

Я подняла голову и увидела Мизериса, который свесился через перила террасы и протягивал ко мне руки. Вид у него был очень радостный и, как всегда, нетрезвый.

— Мне сказали, что вы не принимаете, господин! — крикнула я в ответ.

— Только навязчивых глупцов, от которых нет проку! Гисамей, проводи Богиню Неба и её воина ко мне! Немедля!

Выражение его лица на какой-то момент стало свирепым, и он исчез из виду. Гисамей медово улыбнулся мне и, кланяясь, указал пухлой ручкой наверх. Я взбежала по лестнице и остановилась, только когда каменный свод закрыл меня от немилосердного солнца. Мне снова пришлось следовать за нашим провожатым по жутковатому лабиринту дворца.

На сей раз Гисамей проводил меня в личные покои царя — анфиладу высоких комнат, выходящих на широкую террасу. Я с интересом разглядывала мозаичные картины на стенах, изображающие сцены из народной жизни. При этом я могла оценить, как сильно изменился Тэллос за то время, что прошло с момента создания этих мозаик. На стенах цвели сады, в которых на берегах голубых озёр и ручейков сидели юноши и девушки в венках из ярких цветов, по изумрудным лугам прогуливались тучные коровы с рогами, напоминающими лиры. По волнам бирюзового океана плыли богато украшенные зелёными гирляндами корабли под белоснежными парусами.

Я невольно задержалась перед ярким панно во всю стену, на котором среди покрытых зеленью холмов стояли аккуратные яркие домики. Между ними текла широкая синяя река, через которую был перекинут дугообразный мост. На мосту стояла пара взявшихся за руки влюблённых, а над их головами сияла радуга.

— Мне есть о чём горевать, — услышала я сзади и обернулась.

Гисамей куда-то пропал, а на пороге комнаты стоял царь Мизерис и печально смотрел на мозаику.

— Я вижу всё это каждый день, — продолжил он, подходя ближе. — Мои несчастные подданные этого никогда не видели и не знают, что такое бывает. Это не огорчает их. А я много скитался по владениям Небесного Дракона и забредал в миры, где всё это есть. И я знаю, что это не выдумки художников, а картины, нарисованные когда-то с натуры. Но того Агориса и того Тэллоса уже нет. Мы деградируем. Этот мир гибнет. Знаете, Богиня Неба, в моём хранилище рукописей тысячи свитков со стихами, поучительными историями, научными трактатами и хрониками былых лет. И почти все они написаны до правления моего деда. Теперь не сочиняют стихов, не стремятся познать мир, не видят ничего, что хотелось бы запечатлеть для будущих поколений, и ничему не учат детей. Мы выживаем на грани возможностей. Мы уже привыкли к этому. Вернее, все привыкли, а я не могу, потому что я видел радугу. И потому что я хочу увидеть её снова. Вон над теми горами!

Он обернулся и ткнул пальцем в окно, туда, где в жарком мареве белели иссохшие хребты гор.

— Может, если тиртанским инженерам удастся вернуть реку, это станет возможным, — произнесла я.

— Может, эти холмы и зазеленеют, — печально улыбнулся он. — Но оживит ли это сердца и умы моих добрых подданных?

Он вздохнул, и повернулся ко мне.

— Но я всё о своём. Всё равно всё скоро закончится. Может, и эти картины погибнут в очередной катастрофе, или на них уже некому будет смотреть. И проблема решиться сама собой. Давайте, о более насущном. Что вас привело ко мне? Вы нашли своего человека?

— Да, того, первого мы нашли. Потом пропал второй. Его тоже удалось отыскать. Затем пропал третий. И вот его мы найти не можем.

Он нахмурился и покачал головой.

— Очень странно. А что случилось с первыми двумя?

— На них надели маску из чёрного хрусталя, — пояснила я, внимательно наблюдая за ним. — Это едва не свело их с ума. Этому подвергся ещё один член нашего экипажа, но он, к счастью, своевременно вернулся на борт баркентины.

— Маска Тьмы, — мрачно кивнул Мизерис. — Знаю, я надевал её в юности. И после этого устроил в храме погром, из-за которого брат вышвырнул меня с Агориса. Но ведь маска находится в Храме Тьмы.

— Совершенно верно. Находилась.

— А! — воскликнул он. — Так ваших людей похищали жрецы Тьмы! Они совсем совесть потеряли! Придётся казнить их через одного.

— Не стоит, — покачала головой я. — Пусть лучше вернут нам третьего пропавшего.

— А вы уверены, что и его забрали они? Кстати, почему вы сказали, что маска находилась в Храме?

— Теперь она на баркентине, и я её не отдам. Ну, может, если ваши жрецы проявят добрую волю, обменяю на нашего человека. В противном случае, я заберу её себе в качестве трофея.

— Справедливо, — немного подумав, согласился царь. — Я поговорю с Танирусом. Он очень дорожит этой реликвией и, если ваша пропажа у них, он пойдёт на обмен. А если нет, то, по крайней мере, они приложат максимум усилий, чтоб его найти…

Он замолчал и обернулся к двери, за которой раздался странный звук, словно кто-то скрёбся по ту сторону. Мизерис многозначительно взглянул на меня и проговорил:

— Сейчас вы поймёте, почему у меня бывают неприёмные дни. Входи, Изеракис.

Дверь приоткрылась, и в щель просунулась маленькая головка с чёрными, гладкими, словно намазанными маслом волосами и морщинистым личиком. Увидев меня, человечек испуганно ахнул и скрылся.