Двойная ложь
Шрифт:
Глава 19
Нью-Йорк для клаустрофоба оказался настоящим кошмаром. Улицы и авеню с высоченными небоскребами казались Тайлеру откосами глубокой гранитной пропасти. Обратный рейс «Юнайтед Эйрлайнз» из Чикаго был переполнен, и Тайлер промучился весь полет, страдая от невозможности выпить. Перед вылетом он заполнил все необходимые документы, чтобы пронести на борт оружие и боеприпасы, и теперь по закону ему было запрещено употреблять спиртное. Прист, сдавшая незаряженный пистолет в багаж, попросила стюардессу принести водку с тоником — главным образом, чтобы помучить Тайлера.
Ей понадобилась всего одна порция, чтобы признаться:
—
— В смысле с нами или в смысле моей идеи?
— С идеей, — ответила она. — А с нами? — задумчиво протянула Прист. — Об этом я боюсь даже и думать….
— Если вся история действительно не что иное, как махинация, — принялся он развивать свою мысль, — то вполне вероятно, что кто-то из сотрудников…
— …получил повышение, был переведен или отправлен на пенсию досрочно, — подхватила она. — Я это поняла, еще когда ты объяснял в первый раз. Кстати, тогда идея показалась мне более разумной, чем сейчас.
— Компания слишком большая, — рассуждал он. — Одному человеку не по силам, даже если это О’Мейли, сохранить в тайне все подробности происшествия на переезде.
— Ко мне компания относится хорошо, Питер. Я получала более высокие должности, которые могли достаться другим.
— Ты же уже определилась, на чьей ты стороне, — напомнил Тайлер. — Они отправили Гарри Уэллса на поиски Альвареса. А тебе рассказали только половину правды.
— Тому могут быть свои причины, — упорствовала Нелл. — А мы их не знаем. Например, страх того, что информация может просочиться в прессу. Или они не хотели, чтобы я оказалась вынуждена врать тебе — точнее, федералам.
У Тайлера не было желания вступать в дискуссию по поводу того, является ли ложью утаивание истины или нет. Для него ответ был однозначен. Объяснение, которое предложил О’Мейли в гостиничном баре, было кратким и тщательно продуманным, однако неубедительным; по сути, он просто ушел от ответа.
— Все, что требуется, — это проникнуть в ваш отдел кадров.
— Отдел человеческих ресурсов, — поправила Нелл.
— Задавать вопросы буду я.
Ее все еще не оставляли сомнения.
— Я не хочу, чтобы тебя выперли с работы, — напомнил Тайлер.
— Конечно, — кивнула она. — Ты всего лишь хочешь, чтобы я помогла тебе уничтожить компанию.
Тайлеру невыносимо хотелось виски.
Компании «Нозерн Юнион Рейлроудс» принадлежал небоскреб в шестьдесят этажей, построенный в центре Манхэттена лет семьдесят назад. Потолок в холле был украшен росписью — винегрет из изображений Бога, ангелов и рабочих. Корпорация оставила себе двадцать этажей, остальные помещения сдавались в аренду под офисы.
Тайлер прошел через систему безопасности «Нозерн Юнион», зарегистрировавшись как агент НУТБ и гость Нелл Прист. Поднявшись на ее этаж, он выпил чашку на удивление приличного кофе, пока Прист висела на телефоне.
Тайлеру хотелось поговорить с О’Мейли по поводу личности Альвареса, однако он понимал, что шансы на такую встречу крайне малы. А раз так, он решил покопаться в архивах отдела человеческих ресурсов и посмотреть, не было ли каких-либо перестановок в штате, совпадающих по времени или, вернее, последовавших за инцидентом в Генуе, штат Иллинойс.
— Если ты мне поможешь, — начал он, когда Прист повесила трубку, — и что-то обнаружится, и окажется, что я прав…
— Я понимаю.
— Так что подумай хорошенько. Тебя или повысят в должности, чтобы ты молчала, или вышвырнут на улицу без выходного пособия. — Тайлер вспомнил, как с ним самим обошлось управление столичной полиции.
—
Меня уже повысили, — сообщила Нелл.— Уже? — удивился он.
— Более высокая зарплата, более высокие премиальные.
— Однако делом Гарри Уэллса ты больше не занимаешься, — предположил он.
— Наоборот, — возразила Нелл. — Не далее, чем сегодня утром я получила исчерпывающие инструкции от самого О’Мейли. Он хочет включить меня в состав спецкоманды, чтобы мы нашли Альвареса.
— Значит, уже создана специальная команда? — Тайлер почувствовал, что не поспевает за развитием событий; видимо, он недооценил хватку и сообразительность О’Мейли.
— Во всяком случае, к концу дня таковая появится.
— Значит, действовать мне надо еще быстрее, — заключил он и тут же почувствовал ее сомнения. — Тебе не хочется помогать мне.
— Сначала я хотела бы выслушать точку зрения О’Мейли.
— А вот я не хотел бы, — сказал Тайлер, подозревая худшее. — Он играет в грязные игры, Нелл. Наверняка он убедил Рукера, что действует во имя всеобщего блага. Уверяю тебя, это не так. Он не командный игрок.
— Ты намекаешь на заговор. Я же больше склоняюсь к версии корпоративного бюрократизма. Мы с ног сбивались в поисках вагонного маньяка — как и все остальные транспортники. О чем говорить, ведь сейчас главное — цена акций, Питер. И все отражается на общественном мнении. Биржевой рынок сегодня — не просто двигатель экономики. Он — все. Таксисты спекулируют акциями «Палм Пайлотс»; моя парикмахерша разглагольствует о котировках и индексах. Каждое убийство, как удар молота — после одного из них акции упали на двадцать шесть процентов, представляешь? И это в тот момент, когда мы все ресурсы бросаем на «F-A-S-Т Трэк», наш новейший, суперскоростной, самый-самый — больше ста миллионов долларов! Гоин вогнал в проект все до последнего цента — он теперь в чертовски сложной ситуации, клянется, что мы сможем вернуть людей на железную дорогу, если предложим им более совершенные транспортные услуги. Поезд нужен стране. Кому могло взбрести в голову, что за всеми авариями и крушениями стоит Альварес, что «Нозерн Юнион», и только «Нозерн Юнион» является мишенью для ополоумевшего вдовца, одержимого жаждой мести? Ты же сам все понимаешь, Питер. Доказательств никаких нет. Одни только догадки. Поэтому я очень хотела бы выслушать позицию О’Мейли.
— По-моему, ты только что сама ее изложила, — саркастически заметил Тайлер.
Она поморщилась, фыркнула и сложила руки на груди.
— Если Альварес — всего лишь очередной чокнутый и доказательств его причастности к крушениям, как ты говоришь, нет, то в определенной мере я с тобой согласен. Но если речь идет о должностном преступлении, преступной халатности, если в том, что произошло на переезде, виновата компания, которая старается сделать, чтобы все было шито-крыто, дабы, упаси Боже, акции не упали в цене, тогда что? Умберто Альварес проигрывает ради того, чтобы выиграла страна, так? Я на такое не подписываюсь.
— Это всего лишь твои домыслы!
— Тогда опровергни их. Докажи, что я ошибаюсь. Проведи меня в отдел человеческих ресурсов и покажи — вот, мол, смотри, никаких кадровых перестановок после столкновения на переезде не было. Или, еще лучше, предоставь мне документы по расследованию столкновения. Дайте мне материалы дела. Готов дать голову на отсечение, вы их не найдете. Готов поклясться, О’Мейли стащил его раньше, чем оно попало в архив, или в компьютерную базу данных, или куда там еще. Можешь называть меня скептиком. Можешь злиться на меня. Но сначала докажи, что я ошибаюсь. Больше я ничего не прошу: докажи, что я не прав.