Двойня после развода

– Привыкай, – развожу руками.

– Да уж привыкну, – бурчит под нос, – кстати, по поводу переезда.

Внутри все холодеет. А я уж надеялась, что девчонки его отвлекут от этого разговора и он не вспомнит. Нет, с памятью у Наиля всегда был порядок.

– Наиль, давай мы не будем торопиться, – складываю руки в молитвенном жесте, – подумай о девочках. Я понимаю, что у тебя горят сроки, но им нужно к тебе привыкнуть.

Таранов недовольно сжимает губы, но не бросается на меня с возражениями. А значит, у меня есть все шансы убедить его в своей правоте.

– Марин, нам надо будет появляться много где. Вместе, – он делает ударение на последнее слово.

– Прям с детьми?

Меня слегка шокирует такая перспектива. Но я даю шанс высказаться бывшему. Он качает головой.

– Нет, не везде. Мне предложили появиться хотя бы раз с дочерями, когда мы объявим о том, что снова вместе.

Закатываю глаза. У меня в голове пока никак не укладывается, что именно будет происходить.

– А после того, как ты добьешься места в администрации, ты что будешь делать?

Наиль поднимает на меня вопросительный взгляд.

– Что ты имеешь в виду?

Развожу руками.

– Куда ты нас денешь? Просто скажем, что снова разошлись?

Он хмурится. Лицо становится строже и взрослее.

– Мы какое-то время ещё будем вместе.

– Типа вместе, – изображаю в воздухе кавычки.

– Да, – давит голосом, – типа. У дочерей теперь будет два родителя, Марина. Смирись с этим.

Дую щеки.

– Я и не собираюсь как-то этому препятствовать. Просто…

Осекаюсь. Черт, а как эту тему поднять?

– Что?

Наиль снова подходит почти вплотную и встает напротив, убрав руки в карманы брюк. Стоит, как из камня высечен. Каждая черточка знакома до боли под ребрами. И хочется просто постоять и посмотреть на него. Но это губительно…

– Что насчет личной жизни? – все же рискую и тут же жалею.

Наиль в один шаг преодолевает небольшое расстояние и прижимает меня к комоду, который стоит за спиной. Вдыхаю и забываю выдохнуть, когда мое сердце ударяется о ребра от его близости.

Боже… ну что за дура я такая? Почему после всего, что он сотворил с нами и с нашей семьей, я все ещё так остро реагирую на него? Не могу забыть…

– Наша личная жизнь на время нашего уговора — только мы вдвоем. Никаких свиданок с Лапиным.

Прищуриваюсь. Внутри вспыхивает факелом злость. Приходится даже стиснуть зубы покрепче, чтобы не начать ругаться. Не хочу скандалов при моих лисах.

Бросаю на них взгляд и убеждаюсь, что все в порядке. Мила чем-то шуршит в игрушечном домике, Мира играет с папиной игрушкой. Мои крошки…

– А что насчет тебя? Это ты у нас любитель сходить налево.

Серые глаза вспыхивают звериным бешенством. Наиль открывает рот, но, видимо, тоже вспоминает, что мы тут не одни. Оборачивается на дочерей, и я слышу его громкий выдох.

– Я тоже буду держать себя в руках, не переживай за это, – недовольно цедит.

– Отлично. Но пока никакого переезда. Можешь проводить с девчонками все свободное время, – поднимаю руки, – я совсем не против. Но жить пока лучше так, как мы жили до этого.

Я знаю, что этого времени у Наиля не так уж много, поэтому так легко и говорю об этом.

Наиль скрипит зубами, но кивает.

– Ну а в гости ко мне вы будете приезжать? Точнее, в наш бывший дом.

Равнодушно пожимаю плечами.

– А почему нет? Девчонок можешь забирать, я тоже не буду мешать.

Наиль обхватывает мой подбородок и слегка сжимает пальцами, фиксируя мое лицо. Мне приходится смотреть в его хищные глаза, отчего вдоль позвоночника пробегает разряд. Стоит только окунуться в серую пучину...

– Нет, Мариш, – проводит пальцем по линии челюсти, – мне нужна и ты.

Глава 20

В кондитерской затишье в заказах, и я решаюсь на небольшой отпуск. Но постоянно держу руку на пульсе. Привыкла уже быть в курсе всего, что происходит в моем детище.

И все же хорошо дома, с моими маленькими лисами. Проводить время вместе и ни о чем не думать. Вот и сейчас пап Саша привез нас к маме на пикник. Отчим поехал затариться к предстоящему застолью, а мы вчетвером решили приготовить блинчики.

Тим с самого утра умотал на какие-то занятия по скейту. И вот эта атмосфера до боли сжимает ребра. Я дома. Я среди тех, кто меня любит и не отвернется от меня.

Мои дочки и мама – самое родное, что может быть.

– Мариш, – отвлекает меня мама от замешивания теста, – как у вас дела?

И вот хочется включить дурочку, которая ничего не понимает, и просто ответить, что все хорошо, но я прекрасно осознаю, к чему этот вопрос.

Наиль. Мама спрашивает именно о нем.

– Все хорошо. Наиль постоянно звонит лисам по видео и очень старается поскорее включиться в их жизнь.

Отвечаю нейтрально. Ну не говорить же маме, что после каждого звонка у меня все меньше остается ненависти к нему.

Да и за что ненавидеть?

– А ты как с ним? – внимательный взгляд мамы вгоняет меня в краску.

Опускаю глаза и забираю из ручек Милы яйцо.

– Мил, разбиться может, и не будет у нас яичка. Да, лучше в муке поищи фасольку. Вон как сестра.

Пододвигаю ей небольшой контейнер со всем необходимым. Да, я начиталась, что так у детей развивается моторика, главное следить, чтобы они ничего не проглотили…

Сестры включаются в увлекательное занятие, а я периодически кошусь в их сторону, чтобы контролировать.

– Мы с ним стараемся не спорить и не вспоминать прошлое.

Мама удовлетворенно кивает и забирает из моих рук миску. Встает возле плиты, задумчиво посматривая в окно.

– Я считаю, что это правильно– не препятствовать. Слишком это ответственное решение было – лишить Милку и Мирку отца. Я понимаю тебя, как женщина. Но как мать я рада, что ты приняла такое решение в итоге. Это правильнее для них троих.