Двойня после развода

– Зачем?

Вздыхаю и стараюсь не закатывать глаза. Откуда ему знать, сколько всего нужно таким маленьким крошками. И вот так с бухты-барахты ты никуда не поедешь без тщательных сборов.

– Взять для них памперсы, переноски для машины, еда, вода, – загибаю пальцы. – Сюда я брала только самое необходимое и знала, что не задержусь тут с ними больше чем на пару часов. А вот детский праздник уже совсем другое, и нужно подготовиться.

Таранов внимательно слушает и глотает каждое слово. Кивает.

– А если в магазин заехать по пути?

Округляю глаза.

– А зачем? – пожимаю плечами. – У меня все есть дома. Да и нужно запасную одежду, на случай если испачкаются.

– Мы же туда не на месяц, – удивленно хлопает глазами, а я в ответ только хмыкаю.

– Это дети, Наиль. И им требуется нереально много всего, и нужно умудриться предусмотреть все. Так что поехали к нам домой.

Наиль недовольно поджимает губы, а я готовлюсь к очередной пикировке. Ну вот что он за человек? Обязательно со мной поспорить?! Ведь может же быть нормальным и адекватным. Почему сейчас-то ведет себя как мальчишка?

Наиль прокашливается.

– Хорошо, заедем. Но потом ты мне скажешь, что нужно, чтобы было у меня.

Выгибаю бровь, не сразу соображая для чего. Таранов недовольно косится в мою сторону, и я решаю промолчать.

– Девчонки, – подхожу к дочерям и хватаю Милку на руки, – поедем на праздник?

Наиль замирает возле Миры и вопросительно смотрит на меня. Будто бы спрашивает разрешения, можно ли взять дочь на руки.

– Как думаешь, она не будет против, если я возьму её?

И столько неуверенности в голосе, что это трогает до глубины души.

– Пока не попробуешь – не узнаешь.

Таранов выдыхает, как будто не ребенка поднимать собрался, а прыгать с тарзанки. И за этим внезапно забавно наблюдать. Прикусываю щеку, чтобы не задеть Таранова своими хихикалками. Я понимаю, что в этой ситуации есть моя вина: если бы я не скрыла детей, то сейчас Наиль вел бы себя с родными дочерями не так скованно и неуверенно.

– Не бойся, если ей не понравится, то она даст знать.

Да, они привыкли к Наилю. Но одно дело просто их тискать, и совсем другое – куда-то нести на руках. И я даже могу понять неуверенность Наиля.

Терпеливо жду, пока они с Милкой насмотрятся друг на друга. Дочь сама шагает навстречу Таранову и задирает ручки, развеивая всю неловкость. Наиль с улыбкой подхватывает дочь. Она доверчиво обнимает его и утыкается в шею.

– Черт, – шипит бывший сквозь зубы и косится на меня, – я не думал, что это так…

Он замолкает, а я жду, что же он скажет. Мне интересно послушать его эмоции.

Но он молчит, только крепче прижимает ребенка к груди. Милка кладёт голову ему на плечо и улыбается мне. Словно показывая: мама, я не забываю, что ты тут тоже есть.

– Как? – у самой в горле как-то подозрительно тесно становится, даже для того, чтобы сглотнуть слюну.

– Необыкновенно, – выдыхает чуть ли не с благоговением. – Ну что, готовы? – Наиль подмигивает мне.

Или, может, не мне, а второй дочурке. Поэтому я решаю изобразить полное безразличие.

Усаживаюсь с девчонками на заднее сидение, нервничаю, потому что у Наиля нет кресел. Сюда-то мы ехали с пап Сашей, а у него в машине все предусмотрено. Наиль замечает мою тревожность и выгибает бровь, смотря в зеркало заднего вида.

– Марин, ты чего как на углях? Нормально все?

Прикусываю губу. Не знаю, как ему сказать, чтобы не показаться истеричкой и полной идиоткой. Но на кону безопасность детей, и я никак не могу ею пренебрегать, хоть и живу я в нескольких минутах от кондитерской.

– Девчонкам нужны автокресла, чтобы можно было спокойно возить везде.

Наиль хмурится. Глушит мотор и выдергивает телефон из панели. Заходит в приложение с картами и что-то забивает. Мне со своего места не видно, как бы я ни вытягивала шею.

– Какие нужны? – вижу на экране каталог с креслами.

Наиль поворачивается и протягивает мне телефон. Мотаю в поисках подходящего по габаритам. Наиль же внимательно смотрит за моими манипуляциями. Как будто боится, что я залезу куда не надо и увижу то, что не предназначено для моих глаз.

– Вот такие, – открываю нужное и возвращаю гаджет.

Наиль пробегает глазами по экрану и набирает кому-то.

– Добрый день. Нам срочно нужно два кресла, – диктует марку, – с доставкой до кондитерской на Фрунзе, да, два одинаковых. Через пятнадцать минут.

Округляю глаза. Да это же нереально.

– Я плачу три стоимости за скорость. Жду.

Сбрасывает, пока я моргаю и пытаюсь переварить услышанное.

– Готово, сейчас привезут.

– Но… как?

Хотя чему я удивляюсь? Просто я уже отвыкла от того, что Наиль может решить почти любую проблему, и у него это порой слишком легко выходит.

– Деньги творят чудеса, ангел, – слегка проводит по щеке и улыбается дочерям, – кудряшки, придется нам немного подождать, пока вам доставят ваши троны.

Хмыкаю.

Курьер приезжает даже раньше. Мы с Наилем вместе разбираемся с механизмами, пока девчонки хозяйничают на переднем сидении. Слышен только довольный писк и грохот открывающегося бардачка.

– Мила, не ройся у папы в бардачке.

Наиль фыркает, и мы встречаемся взглядом.

– Да пусть копаются, у меня там ничего нет противозаконного.

Поджимаю губы, тут же вспоминаю, как я нашла там помаду. Настроение грозится испортиться, но я одергиваю себя. Прошлое… это прошлое, Марина. И хватит его постоянно вытаскивать из пепла.

– Для тебя там может и не быть ничего такого. Но они могут найти какую-нибудь мелкую деталь, и тогда может быть не очень приятно.

Наиль сжимает губы, но не спорит.

– Да уж, многому мне ещё предстоит научиться и многое узнать о годовалых детях.

И впервые я не слышу в его словах упрека. Он просто озвучивает это как данность.

– Ты справишься.

И снова мы встречаемся взглядами, и он улыбается. На этот раз точно мне.

– Вроде все, – Наиль нагибается и проверяет крепления, дергая их.