Дядя
Шрифт:
– Давно не виделись.
– Так точно, милорд! Я был совсем мальчишкой.
– А теперь Малу - сотник моей личной стражи, - с упреком добавила Алеста.
– Очень умелый и подающий надежды воин. Как время летит... кошмар!
– Что в записке?
– сменил тему Трофим.
– Ее принес один из этих, - пояснил юнец.
– Смею судить, послание некроманта.
Дядя отобрал свиток, отошел к окну и развернул на вытянутых руках - подносить вонючую кожу к лицу он явно не хотел.
– Приходи на рассвете в монастырь Панхистора, иначе с первыми лучами начну приступ.
Ниже подписи виднелась строчка на странном языке, но Трофим по долгу службы знал и его, однако зачитывать вслух не стал бы и под страхом смерти.
– Это клятва Тьме. Если маг нарушит слово, Извечная Пустота высосет его душу. Иначе говоря, он не врет.
– Свиток полетел в огонь. Парень понюхал руки и скривился.
Алеста побледнела пуще прежнего и замерла, боясь пошевелиться.
– Что посоветуешь?
– наконец спросила она.
– Надо ехать.
– Немыслимо!
– Малу вскочил, смахнул со стола шлем будто пушинку, тот загрохотал по полу.
– Ваше Величество, не позволю! Я не отдам вас в лапы этого ублюдка!
– Успокойся. Милорд прав, я не стою всего королевства. Плох тот правитель, что прячется за спинами подданных.
– Но...
– Секундочку!
– Дядя поднял руку.
– Я сказал: «надо ехать». Про сдачу не было и слова.
Все четверо с удивлением уставились на него.
– То есть?
– Я спрячусь и поеду с тобой. Когда упырь покажется...
– Он свистнул и щелкнул пальцами у кадыка.
Собравшиеся переглянулись и снова вперились в Трофима без малейшего понимания.
Он развел руками:
– Никто не слышал о Троянском коне?
+
По просьбе Трофима стражники запрягли телегу парой кобыл - белой и вороной. Согласно обычаям Дивэйна, эти масти считались олицетворением жизни и смерти. В упряжку их ставили лишь в одном случае - когда везли покойника на погребальный костер. Вполне подходящий вариант для девушки, отправляющейся в объятия некроманта.
В кузов поставили две бочки, наполовину заполненные водой и сухарями. Путь дальний, погода жаркая - рано или поздно захочется перекусить и напиться.
Трофим проверил, хорошо ли держат ремни, и вернулся в замок. На поясе проводника покачивались обтянутые воловьей кожей деревянные ножны, фальшивый зонт он отдал Алине.
– Так, экскурсия подходит к концу. Если повезет - завтра продолжим.
– А если не повезет?
– холодно спросила племянница.
Дядя попытался отшутиться, но ничего дельного на ум не пришло. Он влипал в неприятности не в пример опаснее, но легкой прогулкой задумку точно не назовешь. Трофим не любил оценивать все в процентах, как некоторые коллеги, но шанс помереть значительно отличался от нуля.
– Я справлюсь. Уверен, уже завтра будем отмечать победу. Пиры, танцы, гривастые сотники...
Девушка фыркнула и отвернулась, спрятав ладони под мышками.
– Дядя Трофим, а можно побыть тут хотя бы часик!
– взмолился Вася.
– Никак нет. Спать пора. Впрочем, если хотите продрыхнуть завтра весь день вместо приключений,
то...– Не хотим!
– Тогда бегом домой. И ведите себя хорошо. А к тебе.
– Он указал на мальчишку: - У меня особое поручение. Приглядывай за сестрой и береги ее. Договорились?
Алина хмыкнула.
– Но ведь я маленький! А она - дылда!
– Возраст не важен.
– Дядя легонько ткнул его в живот.
– Важно поведение. Если в двенадцать ведешь себя как взрослый мужик, то и относиться будут как ко взрослому мужику. А взрослые мужики не обзываются, понял?
– Да.
– Вот и молодец.
Взмах клинка, и посреди зала вспух сияющий белый шар. Малу заслонился рукой и одними губами прошептал:
– Колдовство...
– Не забудьте почистить зубы и все такое. И не вздумайте драться.
Девушка первой вошла в портал, всем видом давая понять, что наставления и нравоучения в гробу видала.
– Пока, тетя королева!
– крикнул Вася, прежде чем исчез в ослепительном сиянии.
– Пока, малыш, - тревожно ответила Алеста и повернулась к другу.
– Ну что, пора?
Трофим нахмурился.
– До монастыря два часа, а до рассвета - три с половиной. Еще рано.
– Ох уж это твое обостренное чувство времени.
– Издержки профессии.
– Он улыбнулся.
– Потанцуем?
– Не сегодня. Старая рана едва зажила, а ты предлагаешь сунуть в нее раскаленный кинжал. Лучше пойду переоденусь.
– Не забудь плащ. Никто не должен видеть твоего лица.
+
– Алин, включи свет!
– заныл Вася.
– Не видно ничего.
– Потому что ночь, балбес!
– А ты дылда!
– Ну получишь сегодня, засранец. Никто тебе не поможет.
– Я маме расскажу! И дяде Трофиму! Ай!
Мальчишка споткнулся и растянулся на полу. Но не заревел, как обычно, а испуганно прошептал:
– Алин?..
– Чего?
– Пол каменный. И грязный. Фу, пыль!
– Замри...
Над головами детей с громким жужжанием вспыхнули три сверкающих шара. Как порталы, но поменьше, с яблоко величиной. Яркий белый свет озарил древние каменные стены - растрескавшиеся, побитые, увитые плющом.
Из заброшенного здания вынесли все, что плохо лежало, осталась лишь голая серая коробка и крошево на полу.
– Дядя?
– пискнул Вася.
– А где мы?
Сидевшая на ступеньках фигура медленно встала и побрела к ребятне. Издали незнакомца вполне можно было спутать с Трофимом - такой же высокий, широкоплечий и в пальто. Но чем ближе он подходил, тем заметнее становились отличия.
Вместо делового костюма человек носил потертые джинсы, высокие кожаные сапоги и черную кофту с глубоким капюшоном, из которого торчали густые космы седых волос. Пальто же выглядело так, будто по нему стадо слонов пробежало и не один раз. Все мятое и грязное, правый рукав вырван, полы разодраны в клочья и свисают бахромой.
Более-менее новыми выглядели притороченные к бедру короткие - в две ладони - ножны. Торчащая из них рукоять была точь-в-точь как у шпаги Трофима, но косая обмотка изрядно истрепалась и кое-где сгнила, обнажив ржавый металл.