Дьявол в музыке

– Великий Боже! – воскликнул МакГрегор. – Тогда бедной девушке лучше рассказать всё, что знает и уповать на то, что Орфео повезёт.

– Я согласен, - как из ниоткуда появился Гримани, - и любого, кто сможет её убедить так поступить, я приглашаю попытаться.

Карло перевёл это МакГрегору, который ответил:

– Она уже начала говорить. По крайней мере, вы знаете, из-за чего подрались Орфео и Тонио.

– Я знаю ту версию, что он решила изложить, - поправил Гримани.

– Нет сомнений, что ссора была из-за Лючии, синьор комиссарио, - раздался спокойный и чуть скучающий голос. – Это было очевидно и раньше.

Все повернулись. С побережья приближался Кестрель, зажав трость под мышкой.

– Что вы имеете в виду? – резко спросил Гримани.

Кестрель повернулся к Карло.

– Вы помните, синьор граф, когда вы показывали мне грот, я попросил вас подождать наверху? Я кричал из грота, как мог, но вы ничего не слышали.

– Да, - Карло был заинтригован, - и что же?

– Мы знали, что Тонио и Орфео подрались в гроте, а Лючия услышала это и привела отца. Но это невозможно – какой бы шум они не подняли, его можно было слышать только изнутри. Потому намного вероятнее, что она была с ними в гроте с самого начала. А когда два юноши начинают драться в присутствии единственной в их окружении девушки, скорее всего, именно она и была причиной.

– Почему вы не говорили об этом раньше? – требовательно спросил Гримани.

– Прошу меня простить, синьор комиссарио. Я не думал, что моё мнение вас интересует.

– Это никогда не останавливало вас прежде.

Кестрель одарил его почти незаметной, загадочной улыбкой.

– Насколько вам известно – никогда, синьор комиссарио.

Гримани сверкнул глазами.

– Если вы скрываете от меня что-то ещё, синьор Кестрель, вам лучше немедленно рассказать! Со мной шутки плохи!

– Я не шучу шуток, - спокойно ответил Джулиан. – Я никогда не был так серьёзен.

– Вам лучше не пытаться сделать из меня врага.

– Я бы тоже хотел этого избежать. Но не стану отказываться от такой чести, если она будет мне оказана.

– Успокойся, парень, - МакГрегор схватил Кестреля под локоть, собираясь увести. Он не понимал их разговора, но его встревожил тон. У этих двоих и раньше случались пикировки, но сейчас всё было по-другому. Кестрель был по-настоящему зол, и теперь МакГрегор понимал, чего так боялся Брокер. Кто бы мог подумать, что столь тихий человек будет обладать такой силой?

Они с Кестрелем пересекли террасу и вышли в сад. Здесь МакГрегор забросил Кестреля вопросами о том, что с ним сегодня такое и отчего он так зол на Гримани. Но в ответах своего молодого друга доктор уловил крупицу скрытности, так что вместо языка решил пустить в ход глаза и ум.

– Ты был у Лючии.

– Я пытался. Прорвался через полк жандармов вокруг дома Руги и поговорил с его женой. Она заверила меня, что у Лючии удобная комната, хорошая еда, а беспокоит её только дон Кристофоро со своими разглагольствованиями о долге католички. Я попросил встречи, но получил недвусмысленный отказ. Я мог настаивать, но что в этом толку? Никто – и особенно я – не сможет развязать её язык, когда верность и совесть велят молчать.

– Верность и совесть? – скептично спросил МакГрегор.
– Скажи прямо – любовь.

Кестрель не ответил – только ударил тростью по кустам.

– Ты думаешь, Орфео соблазнил её? – спросил доктор.

– Нет. Но это хорошо говорит о ней, а не о нём.

– Кажется, ты принимаешь в ней большое участие.

Кестрель пожал плечами.

– Меня равно восхищает её отвага и отвращают методы Гримани.

– Но она явно настроена против тебя.

– Она мне не доверяет. И я бы не стал, будь я на её месте, - он сделал небольшое, но решительное движение, будто стряхивая с себя задумчивость. – Вы должны простить меня, мой дорогой друг. Меня потрясло осознание того, как мало времени у меня осталось. Меньше, чем через три дня Гримани притянет Лючию к ответу. Она не сдастся просто так, и один дьявол знает, что он сделает с ней.

– Значит мы должны найти убийцу к вечеру среды.

– Убийцу… или Орфео.

МакГрегор нахмурился.

– Ты всё ещё думаешь, что он невиновен, верно?

– В убийстве – да.

– Если ты найдёшь его и отдашь Гримани, для него это конец, виновен он или нет. Это тебя не беспокоит?

– Беспокоит, - кисло признал Кестрель, - но Орфео сам заманил себя в этот переплёт, то появляясь, то пропадая. Если придётся выбирать между ним и Лючией, я сам свяжу его и притащу к Гримани в застенок.

МакГрегор почувствовал, как по спине пробежал холодок.

– Что мы будем делать теперь?

– Я подошёл слишком близко в этой мозаике и разглядываю отдельные кусочки, а не пытаюсь понять всю картину. Мне нужно подвести итог, что мы знаем, и понять, что требуется узнать, - Кестрель улыбнулся. – Иными словами, мой дорогой друг, мне ничто так не требуется, как поговорить с вами.

– Что же, я здесь, - МакГрегор хлопнул его по плечу. – Говори, я слушаю.

– Мы не можем говорить здесь так свободно, как я хотел бы. Сад – это рай для шпионов, а вокруг слишком много тех, кто знает английский. Помните, мы говорили о том, чтобы побывать на вилле Плиниана?

– Та самая, где бьёт загадочный источник? Да.

– Я думаю, сейчас мы захотим посмотреть на этот источник.

– Веди, - предложил МакГрегор.

– Мы не можем прятаться в наших комнатах весь день, - сказал Флетчер.

– Я не прячусь, - возмутился Сент-Карр. – Я не хочу, чтобы на меня глазели.

– Люди глазели на нас до того, как все стали подозревать в одном из нас Орфео.

– А теперь глазеют ещё больше. И тычут пальцами, крестятся и бормочут. Можно подумать, мы готтентоты.

– Я думал, вы будете ради выйти на воздух, - убеждал Флетчер. – Только вчера вы жаловались на дым, запертые окна и гусей, которые так шумели, как будто забрались вам под кровать.

– Я не хочу на воздух. Я хочу вернуться в Англию. Это отвратительное место, где люди бормочут, как обезьяны, а полиция просто сумасшедшая. Это всё ваша вина. Когда мы уехали из Милана, вы сказали…

Раздался сильный стук в дверь. Флетчер открыл и увидел на пороге Марианну Фраскани – подбоченившуюся, со сверкающими глазами и парой длинных, зловещих шпилек, торчащих из пучка волос, будто скрещённые мечи. Они разразилась тирадой на миланском.

– Помедленнее! – взмолился Флетчер. – Я не понял ни слова.

– Миланский комиссарио пришёл сюда с солдатами! Он хочет видеть вас и молодого синьора прямо сейчас, - она потрясла кулаком прямо под носом у Флетчера. – Два дня подряд из-за вас по моему дому бродит полиция – у меня такое впервые!

Она бросилась вон. У Флетчер и Сент-Карра не было иного выхода – пришлось идти. Они преодолели лабиринт коридоров, окружающий их комнату и оказались в тёмном, пустом холле. Здесь нашёлся комиссарио Гримани со своим адъютантом и четыре солдата в серебряно-голубых австрийских мундирах. Чуть поодаль, наполовину в тени, расположился Гастон де ла Марк со своей обычной беззаботной улыбкой.