Дыхание бездны

Тыгрынкээв нагнулся, зацепил пальцем это что-то и, слегка повозившись, извлек наружу череп. Сначала ему показалось, что это череп большого оленя, но он тут же понял свою ошибку. Череп был с рогами и рога эти не были оленьими, они были короткие, изогнутые и заостряющиеся к концам. Странный был череп - странный и страшноватый. Может, это череп чёрта? Место-то - самый раз для чертей. Зазевался, не заметил, как Смерть домой возвращается, тут она его и убила?

Тыгрынкээв развернул череп обратной стороной. С одного краю скула черепа была выломана, образуя полукруглую дыру на месте, где когда-то начиналась шея. Размер этой дыры навел Тыгрынкээва на интересную мысль. Он положил череп на землю, прижал его коленями и взялся обеими руками за кость нижней челюсти с другой стороны пролома. С негромким хрустом кость сломалась, и дыра в черепе теперь была почти идеально круглой. Как раз в размер головы. С некоторым содроганием, Тыгрынкээв надел череп себе на голову и поглядел на окружающий мир через пустые глазницы. И увидел всё тот же мир духов - шкура серой собаки, шевелимая неощутимым ветром.

Полный разочарования, Тыгрынкээв снял череп и замер в изумлении - он вернулся в мир людей. Окружающее пространство обрело краски и звуки, и хотя черный камень под ногами остался черным камнем (Тыгрынкээв никогда не видел асфальта), но трава стала зеленой, дом - грязно-красным, а железные двери в жилище Смерти - ржаво-рыжими. Затаив дыхание, Тыгрынкээв надел череп снова. И снова окунулся в мир духов. Снял - мир людей. Тыгрынкээв торжествующе улыбнулся - вот оно! За ним, за этим черепом, и ни за чем другим пришел он сюда.

Теперь можно и возвращаться.

Тыгрынкээв надел череп и сразу увидел волчицу. Наклонив голову набок, она сидела прямо перед ним и скалила зубы - улыбалась. Интереса ради Тыгрынкээв снял череп - никого перед ним не было: пустой черный камень, проржавевшие ворота в конце него, и далее - куда ни кинь взгляд - одна лишь тундра. Юноша удивленно покачал головой, надел череп и сказал своей жене-волчице:

– Вези меня домой!

Та встала на ноги и повернулась боком. Тыгрынкээв сел на неё верхом и запустил пальцы в шкуру.

– Смотри, чтобы череп не свалился, - сказала волчица глухим хриплым голосом, - упадешь и разобьешься.

Тыгрынкээв кивнул, и, одной рукой плотнее прижал череп к лицу, а другой - еще крепче вцепился в шкуру.

– Поехали!

– Мог бы и сам добраться, - проворчала волчица, одним прыжком перепрыгивая двухметровой высоты проволочное ограждение.

Тыгрынкээв недоуменно поднял брови, но возражать не осмелился. Он не знал, что и в самом деле мог бы добраться сам. Нескоро, правда: заброшенную воинскую часть от его родного стойбища отделяло километров триста.

Давно уже откочевал род Тыгрынкээва с того стойбища. И сам Тыгрынкээв давно из своего рода ушел, вместе со своим отцом. Но и поныне передают из уст в уста историю о том, как молодой шаман вышел однажды ночью в тундру, как днем нашли всю его одежду в ста шагах от яранги, и как к вечеру он вернулся. Верхом на ветре, одетый в землю и траву, и с рогатым черепом вместо лица.

Глава 3.

Тыгрынкээв открыл глаза еще до того, как чужак подошел к ыттыельрану . И не успел он шагнуть внутрь, как Тыгрынкээв уже стоял и держал в руке копье с зазубренным наконечником из китовой кости - такой, воткнувшись в тело, сразу ломается, и извлечь его никак нельзя.

– Кто ты?
– спросил он незнакомца. Тот открыл рот, но прежде, чем он ответил, в ярангу вошел еще один чоуча.

– Я знаю его, Эургын, - сказал он, - это Эпкыр из Нэтена. Моя сестра живет в его яранге.

'Почему он назвал меня Эургын?' - удивился Тыгрынкээв. Но тут случилось то, что удивило его еще больше - рот Тыгрынкээва вдруг открылся сам по себе и произнес слова, хотя Тыгрынкээв ничего говорить не собирался.

– Зачем ты пришел, Эпкыр из Нэтена?
– вот какие слова сказал его рот.

– Ко мне пришел Нутэлкут - старейшина чавчувенов . Он собрал четыреста человек, и идет с ними воевать русских в Анадырск. Предлагают забыть вражду и вместе идти.

– Я думаю, это хорошо, - сказал второй чоуча, - Пойдем вместе, восемьсот бойцов будет. Юкагиры тогда тоже не смогут отказаться - тысячу наберем. Что скажешь, Эургын?

'Вам вороны мозг выклевали!?', - хотел возмутиться Тыгрынкээв, - 'Что вы такое говорите?', - но не смог открыть рта. А потом его рот опять открылся сам собой.

– Нет, Геункеу, - сказал, - Коряки плохие воины. Русские победят их, а когда коряки побегут, дух чоучей упадет. Пусть коряки идут. Они ослабят русских, потом нападем мы и убьем всех. А юкагиры - вообще не воины.

Геункеу кивнул и вышел, а Эпкыр остался.

– Я тоже пойду на русских, - сказал он, - я привел двух своих сыновей и Алеля с тремя сыновьями. Они хорошие охотники, Эургын. Едят быстро, дикого оленя на бегу догоняют. Позволь нам остаться.

Тут Тыгрынкээв понял, что он - лишь наблюдатель в чужом теле и перестал удивляться. И, как только он это понял, то сразу перестал ощущать себя в теле Эургына и теперь смотрел на происходящее как бы со стороны.

– Видел ли ты когда русских?
– спросил Эургын, - одеты эти таньги огнивые в железо с ног до головы, у них усы, как у моржей и круглые глаза, как у сов. Дерутся они ножами в руку длиной, стреляют громом из железных палок и страха не знают. Испугаешься, их увидев, ты сам или твои молодые. Побежите, крича от ужаса.

– Я и отец с Митреем биться ходили, и мой отец своей рукой Митрея убил. А сыновья Алеля за мать и братьев отомстить должны - когда они на юкагиров ходили, русские пришли, оленей угнали, женщин и детей огнем пожгли.

– О, о!
– усмехнулся Эургын, - Я уже сорок человек знаю, которые своей рукой Митрея убили. Но пусть остаются. Мужчина должен мстить за пролитую кровь, иначе он не мужчина. И ты оставайся. Доспехи есть?

– У меня есть костяной и у Алеля железный. У сыновей его лахтачные.

– Хорошо, - довольно кивнул Эургын, - но щиты не одевайте. Русские стрелами не дерутся, а от ружей щиты не помогут.

В ярангу вихрем ворвался молодой чоуча.

– Эургын!
– закричал он от входа, - Нанкачгат вернулся от Омваана, оленей у русских увёл! Семь табунов увёл и пастухов всех перебил! Завтра здесь будут!

– А русские?
– быстро спросил Эургын.

– Русские следом гонятся. Сам Якунин их ведет!

Обрадовался Эургын, бросился одеваться, кричит:

– Собирайтесь все! Яранги разбирайте!

Оделся Эургын, вышел наружу. Позвал к себе мужчин. Так им сказал:

– Грузите яранги на нарты, пусть женщины с ними остаются. Сами же оружие берите, доспехи и байдары. И пойдем к Нанкачгату навстречу. С ним соединимся, русских, что за ним идут, всех убьем. До реки Анадырь дойдем по суше, там пересядем на байдары, войдем в Анадырск, переломаем русским головы и шеи, дома сожжем и будем там пасти табуны оленей!