Дым и зеркала
Шрифт:
— Я хотела пойти потанцевать! — завопила она и пнула парня в голень.
— Брианна! — Зев ринулся к девчонке. — Ты в порядке?
— Я хотела потанцевать, а он закрыл двери!
— Тони не мог этого сделать. Он стоял слишком далеко. — Зев схватил Брианну за запястье и отвел ее ладонь от бронзовой дверной ручки. — Ты не хочешь туда войти. Там… — Он поднял глаза на Тони. — Там полно мертвецов?
Фостер кивнул.
— Я хочу посмотреть на них!
— Нет, не хочешь!
— Еще как хочу!
— Том…
— Том скучный. Он просто лежит и все! — Брианна скрестила руки
— Почему бы нам не?..
— Нет!
— Сырник! — Странная акустика дома ни на йоту не заглушала голос Эшли. — Тащи свою тощую задницу обратно или я расскажу маме, что ты вывесила в Интернете ее фотки в нижнем белье!
— Я этого не делала!
— Ну и что?
Брианна рывком высвободилась из хватки Зева и ринулась мимо Тони к входу в холл. Темнота между двумя лампами заботила ее куда меньше, чем желание добраться до сестры.
— А, вырву тебе язык, Урна с прахом!
— Такие милые малютки, — пробормотал Зев, проходя мимо Фостера.
— Конечно. — Тони повернулся, увидел, что Ли стоит за его спиной с лампой в руках, внезапно растерял нужные слова и сказал: — Зев думает, что эти малютки очень милы.
— Потому что он любит детей и никогда не брался за стойку, которую они сломали, а потом починили с помощью полутора тюбиков моментального клея. Наш музыкальный редактор не видел после этого свое фото в газете, на котором он размахивал бы четырехфутовым крестом в отделении «скорой помощи».
— А фотка была хорошая.
— Слабое утешение. — Ли уставился мимо Тони на двери бального зала. — Я все еще слышу музыку.
— Да, я тоже, — подтвердил Тони, хотя звуки были слабыми, далекими, искаженными. — Нам надо возвращаться.
Фостер не понял, почему за его предложением последовало минутное молчание.
— Правильно, — сказал Ли и повернулся, когда парень поравнялся с ним. — Тони, как думаешь, почему я слышу плач ребенка?
«Ли спросил это так, будто у него имелась на этот счет своя теория. Будто он просто хотел, чтобы я подтвердил его подозрения. Николас начал вспоминать теней?»
— Почему его слышим я, Маус, Кейт, Хартли и ты… конечно?
Наступившая пауза смущала Тони.
«Почему „конечно“ я? Ни один заложник теней не помнит, что с ним произошло. Арра стерла воспоминания всех людей, находившихся в студии звукозаписи во время последней битвы. Ли спрашивал так, словно думал, что я знаю ответ, но просто не говорю. Если заложники теней особо чувствительны к происходящему здесь, то значит ли это, что дом возвращает им воспоминания?»
— А почему вы спрашиваете?
— Прошлой весной Маус, Кейт и Хартли частично утратили память, как, кстати, и я. Со мной приключился несчастный случай на съемочной площадке. С тобой тоже. Я подумал, что между всем этим есть какая-то связь.
— Возможно. — Такой ответ казался Тони относительно безопасным.
— Я почти уверен в том, что Мэйсон тоже слышит странные вещи. Помнишь этого его друга, который появился на съемочной площадке прямо перед утечкой газа?
Тогда они дали самое традиционное объяснение людям, сбитым с толку, память которых была только что стерта
магическим образом. Все пришлось списать на утечку газа. Она же оказалась и традиционным объяснением того факта, что бальный зал наполняли мертвецы.— Его звали Майкл Сван, — продолжал Ли, не дав Тони ответить. — Я спрашивал о нем у Мэйсона, а тот не понял, о ком я говорю. Зато все остальные помнят этого человека.
Рид в то время был заложником тени. Конечно, он все позабыл.
Точно так же, как Ли не помнил самого странного — пришельца из другого мира, поселившегося в нем, Повелителя Теней, вожделеющего его тела… Николас не забыл только то, что происходило помимо этих странностей. К сожалению, он, похоже, выяснил достаточно деталей, чтобы пытаться сложить два и два. К счастью, в данном случае сумма этих чисел равнялось пяти. Вряд ли актер мог найти истинный ответ.
Тони внезапно осознал, что вот-вот выйдет из круга света, отбрасываемого керосиновой лампой, остановился и повернулся. Ли стоял шагах в пяти позади и наблюдал за ним.
— Что?
— Ты изменился с тех пор, как все это произошло.
— Как?
— Стал более уверенным. Ты общаешься с Чи-Би и не… — Ли помедлил, откинул волосы с лица, как будто не зная, что сказать дальше. — Ты не наблюдаешь за мной, как раньше.
— Что?
— Ты обычно… У тебя было такое выражение лица… Каждый раз, когда я оборачивался, ты был… — Ли пожал плечами. — Думаю, я к этому привык.
— Извините. — Тони понятия не имел, за что просил прощения, но другого ответа просто не смог придумать.
— Да. Нам нужно возвращаться.
— Конечно.
Четыре-пять шагов были сделаны в неловком молчании, потом Николас спросил:
— Я упоминал, что все слегка злятся на тебя, потому что ты нарушил соляной круг?
— Нет.
— Ну так знай об этом.
«Слегка злятся» оказалось преуменьшением. Кейт готова была бросить Тони на растерзание волкам, и никакие слова не могли ее успокоить.
— Он подверг нас всех опасности! Нам нужно избавиться от него!
— Как ты собираешься это сделать, а?
«Заткнись, Сордж. Ты мне не помогаешь».
Тони бросил взгляд на оператора-постановщика, молча спрашивая, на чьей тот стороне. Сордж ответил типично галльским уклончивым пожатием плеч.
— Мы запрем его где-нибудь в надежном месте, — настаивала Кейт. — Там, где он не сможет нам навредить.
— Он никому из нас не сделал ничего плохого! — огрызнулась Эми.
— Да ну? Откуда ты знаешь, что это не он все подстроил? Тони видит то, чего мы не замечаем. Нельзя верить ему на слово насчет того, что происходит.
— Она права!
«Бренда. Какая неожиданность!»
Тони придвинулся чуть ближе к Ли.
Бренда не была заложницей тени, но она и без того непрерывно психовала. К тому же в последнее время Тони, похоже, не слишком ей нравился, хотя он…
«Конечно. Я идиот!»
Парень снова отодвинулся бы от Ли, если бы тот не схватил его за руку.
«Чтобы утешить или удержать? Понятия не имею. Он скучает по моим прежним взглядам? Что это, к дьяволу, значит?»
— Может, Тони разбудил дом! Нарочно! Идиоты, хоть кто-нибудь из вас об этом подумал?