Дюна. Последний бой Империи

– Да? А с ним что случилось ?

Раббан вспомнил о Лингаре Бьюте, которого несколько дней пытал в этом же доме, а потом предал мучительной смерти, и буркнул:

– Он всё подписал и уехал.

– Ты - настоящий Харконнен, брат, - рассмеялся Фейд-Раута.
– Возможно, тебе тоже стоит сменить фамилию?

– Спасибо за комплимент, но так только кажется. Я - действительно мужик, и люблю сытно поесть после победы, но вторая моя половина равнодушна к деньгам и хочет вернуться на Ланкивейл, - закончил он с фальшивыми нотками ностальгии в голосе.
– Как там сейчас, братик?

Фейд-Раута пожал плечами.

– Ты же знаешь, я там бываю не слишком часто. Пеоны работают, солдаты уходят воевать.

Раббан скривился. Так он и думал. Барон забирает у них Ланкивейл, разбросав их по разным планетам. Туда, где они не смогут, как Раббан, или не захотят, как Фейд-Раута, ничего изменить.

Он сказал задумчиво:

– Возможно, я попрошусь обратно через год или два. Здешний климат ужасен.

– И наворуешь столько специи, что сможешь купить ещё пару планет?

Раббан не ожидал такого вопроса. Наверняка Фейд-Рауту подослал барон, что-то заподозривший. Мерзавец спрятал где-нибудь на теле микрофон и записывает их разговор, чтобы всё донести.

– Хочешь, можешь поворовать тут вместо меня, - с этими словами он ущипнул Фейд-Рауту за зад.
– А я тебе немного поворкую.

Фейд-Раута отпрыгнул в сторону:

– Я - наследник титула!

– Ну, ладно-ладно...

Фейд-Раута выхватил нож.

– Хочешь сразиться, брат ?

Раббан примирительно улыбнулся и ответил, тщательно подражая барону:

– Не сердись, мальчик.

Фейд-Раута спрятал нож и несколько успокоился. Они сделали несколько шагов в обратном направлении.

– Ты знаешь, я здесь с особой миссией, - тихо произнёс Фейд-Раута. Его заносчивость исчезла без следа.

– Знаю, - снисходительно ответил Раббан.
– Но с добычей специи сейчас действительно проблемы. Много оборудования утрачено, квалифицированные работники, умеющие трудиться в песках, погибли или разбежались. Солдаты стали гарнизонами повсюду, где есть жильё - и повсюду мародёрствуют, собирая специю, которую хотят отвезти домой. Если ты посчитаешь количество потребителей специи по всей Империи, и количество солдат, здесь разместившихся, то поймёшь, почему специя никак не может добраться до покупателя. Ещё хорошо, что сардаукары убрались восвояси.

Фейд-Раута оживился.

– Ты слышал, что они натворили? Они атаковали Икс!

Раббан, уже успевший прочитать корреспонденцию с других планет, знал об этой скандальной истории, но решил разыграть из себя невежду.

– Икс?! Это невозможно!

– Они сварили из стальных плит что-то наподобие хайлайнера и подошли к Икс вплотную, используя условленные кодовые сигналы, известные им не поймёшь от кого...

– А Гильдия?

– Всё отрицают. Слушай дальше: они сбросили этот хайлайнер прямо на Икс, вместе с протонным зарядом. Океан вышел из берегов, цунами сносят прибрежные города...

– Я слышал, подобное раньше не раз случалось на Гайеди Прим, - перебил Раббан.
– Что говорит правительство Икс?

– Визжат о нападении, но их никто не слушает, они ведь республика, к тому же многие подозревают сговор Гильдии и императора. Никто не решится выступить против них. Говорят, погибло более миллиарда человек, а скорость вращения планеты изменилась.

– Бывает, - удручённо произнёс Раббан.
– Вероятно, они наступили императору на больной мозоль. Не удивлюсь даже, если это связано с Арракисом.

Фейд-Раута кивнул.

– Дядя Владимир тоже так говорит. Он подозревает Икс в поставках вооружений фрименам.

– Фейд-Раута, я тебе скажу: если звёзды на небосводе объединились так, что одна из них упала демократам на голову, то так им, неправедным, и надо.

– Барон уже отправил им соболезнования, - ехидно сказал Фейд-Раута.
– Кроме того, он обещал предоставить им на миллиард солари всего необходимого.

Раббан хмыкнул.

– Барон пользуется расценками Картага.

– О чём это ты?

– Это долго объяснять, лучше спроси у него сам. К сожалению, Арракис слишком страдает от их оружия, чтобы мы могли выразить соболезнования. Может, я пришлю им несколько тысяч фрименов, которых они тут вооружили.

Фед-Раута рассмеялся.

– Эти отбросы ещё существуют? Говорят, сардаукары полностью их истребили.

– Да куда там. Они только прогнали их в пустыню. Сардаукары сами похуже любых фрименов. До них фримены ещё собирали специю и никуда не лезли!..

– А сейчас?

– А ты видел эти трофеи?
– почти причитал Раббан.
– Они сваливали тела просто грудами и обливали какими-то реагентами, ускоряющими гниение. Вонь от этих мертвецких гор была слышна за километры. Фримены высылали отряды, чтобы захоронить покойников - и попадали в засады. Казалось, это будет длиться бесконечно...

Фейд-Раута понял, что его брат не слишком подходит на ту роль, которую должен сыграть. Он - всего лишь управляющий с кнутом.

Раббан посмотрел в глаза младшему брату и увидел там презрение.

– Тебе что-то не понравилось, брат.

– Нет, что ты, Глоссу.

– Не называй меня так!
– Фейд-Раута, зная, что Раббан ненавидит своё имя, слишком игривое, по его мнению, явно пытался спровоцировать его. На что?

Раббан увидел, как за обширным метастеклом, отделяющим обеденный зал от веранды, выжидательно вытянулся Галиххим, одетый в форму дворецкого. Раббан использовал его для разнообразнейших поручений, включая убийства при помощи яда, ножа и удавки, однако на этот раз он должен был лишь присматривать за гостем. Раббан подал знак "Всё в порядке" и провёл Фейд-Рауту к обеденному столу, накрытому хрустящей белоснежной скатертью. Кроме них и прислуги больше никого не было - Раббан, обладая достаточной военной силой, уже не считал необходимым унижаться до общения с Малыми Домами. Званые обеды ушли в прошлое.

– А что с этим Муад'Дибом?
– спросил Фейд-Раута, усаживаясь за стол.
– Он действительно угрожает Империи?

– Он очень похож на тебя, братишка, если верить тем, кто его видел.

– Я не считаю себя угрозой Империи, - загадочно сказал Фейд-Раута.

Раббан ответил ему такой же улыбкой. У императора пять дочерей, включая наследную принцессу, Ирулан. Если Фейд-Раута не поддастся барону окончательно...

Глянув на потолочный ядоискатель и убедившись, что всё в порядке, Раббан поднял бокал вина: