Джентльмен-дьявол

– Жена Рэвелстоука не такая. – Изабелла покачала головой, но Джордж продолжал: – Дайте ей шанс. Как только она услышит, что произошло, ее сердце наполнится состраданием.

– Как только она услышит, что произошло, она тут же решит, что я получила по заслугам. О, вероятно, она слишком воспитанна, чтобы сказать это вслух, но подумает именно так. И другие тоже.

– Предположив подобное, вы оскорбляете моего дорогого друга. Это невозможно.

– Неужели она такое совершенство, что способна снизойти к падшей женщине и ее незаконнорожденному сыну?

– Вам никогда не приходило в голову солгать насчет вашего положения? Сказать, что вы вдова? Никто бы не догадался.

Видит Бог, что, приехав в эту деревню, она действительно думала о такой уловке, даже пыталась скрыть свое родство с Джеком. Но врожденная гордость не позволила Изабелле прибегнуть ко лжи. Не желая признавать этого, она сменила тему:

– Зачем вы все это делаете?

Аппертон слегка покачал головой.

– Делаю – что?

– Помогаете мне. Вчера ночью – это одно, но сейчас…

– Странный вопрос, – смутился он. – Какой джентльмен способен оставить леди в беде?

Действительно, какой? Тот, кто ждет чего-то в ответ. Изабелла хотела возразить, но появление дворецкого сомкнуло ее уста.

– Лорд Бенедикт сейчас в конюшнях. Я послал за ним мальчика. Смею сказать, что вы можете подождать его в кабинете, что касается вашей протеже…

Он запнулся. Щеки Изабеллы вспыхнули.

– Это мисс Миерс, – вмешался Джордж. – Она живет в деревне.

– Нам известно о положении мисс Миерс.

Скулы на лице Джорджа окаменели.

– При вашей профессии нелепо доверять слухам. Мисс Миерс находится здесь по делу чрезвычайной важности. Или вы впустите ее в дом, или я за себя не отвечаю.

Дворецкий отступил в сторону, но глаза его сверкнули возмущенным огнем. Он явно не одобрял происходящего, но возразить не посмел, потому что и так уже позволил себе слишком много.

– Она может подождать вас в холле.

– Она пройдет со мной в кабинет Рэвелстоука. То, что мне нужно с ним обсудить, связано непосредственно с мисс Миерс. И вообще, это вас не касается ни в малейшей степени. – Джордж прошел мимо дворецкого, громко топая по паркету гессенскими сапогами.

Холл тянулся до задней стены дома. Высота его потолка достигала двенадцати футов. Но Изабелле он показался тесным и неуютным. Каменные стены как будто удерживали внутри дома сырой воздух с пролива. Девушка ощутила, как холод пробирает ее до костей.

Что за люди избрали для себя жизнь в этом каменном мешке на высоком утесе, открытом всем порывам морского ветра? Дрожь пробежала у нее по спине. Пусть хозяин этого дома и друг Джорджа, но, узнав, кто она такая, он, как и любой мужчина, станет оценивающе рассматривать ее, с особым вниманием останавливаясь на груди и не давая Изабелле забыть о своем позоре.

А его безупречная жена вынесет собственное суждение – все так поступают, – и последует предупреждение: «Однажды ты уже поддалась соблазну. Так не вздумай повторить это с моим мужем». Жены торговцев и ремесленников в деревне были достаточно жестоки. Насколько хуже с ней обойдутся дочери большого света?

– О Господи, где ты был всю ночь?

Им навстречу шел широкоплечий мужчина в бриджах и тяжелых башмаках. Его черные волосы прилипли ко лбу. Вдруг он заметил Изабеллу, окинул ее пристальным взглядом с ног до головы и остановился на лице. Как видно, оно было таким осунувшимся, что сразу привлекало внимание. Хозяин дома перевел взгляд с нее на Джорджа и обратно. Одна его бровь вопросительно приподнялась.

– А это кто бы мог быть? – Его тон был так же холоден, как и взгляд, а любопытство почти не ощущалось под фасадом привычной сдержанности. Почти, но не совсем. Скорее всего он решил, что она только что провела ночь с его другом.

– Лорд Бенедикт, это Изабелла Миерс, миссис Миерс.

Услышав эту дерзкую ложь, Изабелла едва не забыта поклониться. Она не просила об этом. Одно дело обмануть дворецкого, но друг Джорджа – совсем другое. Ей казалось, что ложь унизила ее даже больше, чем правда, ведь теперь получалось, что она провела ночь с мужчиной, будучи замужем, то есть совершила адюльтер.

– Мне кажется, я вас где-то видел, – сказал Рэвелстоук. – Ваше лицо мне знакомо.

– Я живу в деревне, милорд. Может быть, вы видели меня, когда я продавала саше и сухие букеты. Мне кажется, миледи, ваша жена, что-то у меня покупала. – Изабелла изо всех сил старалась копировать простонародную речь Бигглз и других обитателей деревни, но не знала, как долго сможет подражать им. Светская манера речи слишком глубоко укоренилась в ней.

Аппертон, прищурившись, следил за ней, но Изабелла не обращала на него внимания. Если он позволяет себе лгать без предупреждения, то и она спокойно может выдавать себя за служанку. В любом случае у служанки больше шансов остаться незамеченной, к чему и стремилась Изабелла в обществе всей этой титулованной публики. Избежать их внимания и осуждения – вот что важно.

Аппертон, откашлявшись, проговорил:

– У миссис Миерс пропал сын. Я решил просить тебя о помощи. Ты ведь влиятельный член местной общины. Да и в любом случае лишняя пара глаз не помешает.

– Верно, – согласился Рэвелстоук, – но я вот что предлагаю. Можешь привлечь моего брата и шурина. И других гостей тоже. – Он повернулся к Изабелле: – Не беспокойтесь, мадам. Мы найдем вашего мальчика живым и невредимым.

Изабелла ответила книксеном:

– Храни вас Бог, милорд.

– Разрешите проводить вас в утреннюю гостиную. Моя жена и ее сестра составят вам компанию.

– О нет, милорд. Я не хочу никому навязываться.

– Я настаиваю. В обществе вам будет легче ждать нас.

Изабелла закусила губу и опустила голову, чтобы скрыть свои чувства. Он должен видеть с ее стороны лишь благодарность, а не испуг. Что же ее выдало, и так быстро? Если бы она действительно была служанкой или женщиной, продающей за несколько пенсов то, что выросло у нее в саду, он никогда бы не назвал ее «мадам» и не захотел бы представить своей жене.

Он отослал бы ее на кухню к таким же служанкам. Но нет, он настаивал, одной рукой делая приглашающий жест в сторону коридора, ведущего в заднюю часть дома. У Изабеллы не осталось выбора. Они прошли в просторную светлую комнату. Балки поддерживали высокий сводчатый потолок. Столбы утреннего света проникали сквозь два больших сверкающих окна и рассыпались на тысячи лучиков. В камине потрескивал огонь. Воздух благоухал летними цветами – жимолостью, лавандой и розами. Свежесрезанные букеты украшали несколько столиков, расставленных по всей комнате.