Эдем Джадсона

Джадсон задержался лишь на секунду, чтобы попросить Бегги открыть все люки корабля и приказать персоналу сойти вниз.

4

Когда напуганная команда выбралась наружу из своего заключения в космическом корабле на тускло освещенную площадь, люди начали растерянно озираться, как будто впервые увидели твердую поверхность. И они как будто впервые вдохнули свежий воздух, а не законсервированный. Ни один член команды даже не стал искать своего командира, а все разом устремились в боковые улицы, как голодные животные в поисках пищи.

Игл попытался остановить одного из офицеров, но тот, не обратив ни малейшего внимания на него, оттолкнул его в сторону и помчался дальше. Больше адмирал не возобновлял попыток остановить своих подчиненных. Вконец расстроенный, адмирал повернулся к Джадсону:

– Слушайте, мистер, - рявкнул он.
– Я не знаю, как именно вы манипулируете моими людьми, если только в вашем распоряжении не находится какой-нибудь агент-провокатор. Но я уже и так достаточно всего наслушался с этими рубинами и золотом - хватит пытаться меня подкупить!

– Как, - шутливо произнес Куки, - вы больше не желаете разжиться сапфирами, сэр?

– Это - другое дело, - пробурчал Игл. Он поймал взгляд Куки. Возможно, вы даже и не знаете, чем вы именно располагаете.

– Кэп, мы знаем или не знаем, чем именно мы располагаем?

– Так, адмирал, чем же именно мы располагаем?
– обратился Джадсон непосредственно к гостю Эдема.

– Вы никогда не слышали о контролируемой субстанции, известной ряду исследователей как "жазрил"?
– спросил Игл саркастически.

Джадсон кивнул.

– Я слышал, что эта субстанция может запросто поджарить мозги прямо в голове, - объяснил он.

– Все не так просто и не так очевидно, - с сомнением в голосе произнес Игл.
– Жазрил - это психоактивное химическое соединение, которое может актуализировать самые глубокие мозговые импульсы.

– Поэтому Мак-Гилликади отшил вас, - заметил Джадсон.
– Именно поэтому вы его и ударили.

– Никаких комментариев, - пробормотал Игл.
– Я нашел несколько частичек, после того, как мы побывали на вашем складе. Как это вы производите столь опасное вещество, да еще и оставляете его лежать на открытых местах, доступных всем?

– Вы медленно соображаете, адмирал, - сказал Куки терпеливым тоном. Как уже сказал кэп, Сапфировый город - это естественное образование. Если это вещество и является наркотиком, никто об этом не знает.

– Это вещество, - в тон ему сказал Игл, - стоит как минимум миллион гаков за унцию. А у вас здесь этого вещества несметное количество.

– О, нам и в голову не приходило, что можно приторговывать наркотиками, - сказал Куки пораженному адмиралу.

– Таким источником доходов нельзя пренебрегать, - указал Игл. Особенно теперь. Это наши окончательные условия, - он сделал значительную паузу.

Куки переспросил:

– Условия чего?

– Условия нашего взаимного понимания, - холодно заявил Игл. Перво-наперво я проинспектирую запасы золота и драгоценных камней, затем вы откроете мне все тонкости вашей секретной артиллерии, так же, как и поделитесь секретами вашего радара.

– Это все?
– спросил Куки.

Игл покачал головой.

– Никоим образом, сэр. Но я думаю, я предпочел бы хорошо отдохнуть ночью, перед тем, как окончательно утрясать наши дела. Пожалуйста, проводите меня в апартаменты, которые соответствуют моему статусу.

Куки встал рядом с Джадсоном и указал большим пальцем в сторону адмирала.

– У этого клоуна больше наглости, чем у девяносто девятого в роду Фордов, - заметил он.

Джадсон проигнорировал реплику и проводил Игла к большому зданию, где они вошли в лифт и в тишине поднялись вверх. Игл с глубоким интересом изучил лифт.

– Я не вижу никакой таблички с датой патента, - отметил он.

– Да, сэр, - согласился Джадсон.
– Патента нет.

– Как так?
– резко спросил Игл.

– Правильно, - подтвердил Джадсон.
– Каждый знает человека по имени Джек Гринбаум, разработавшего эту систему, а дата патента занесена в файлы памяти патентного бюро.

– И, конечно, основой для изобретения стал патент, украденный у землян, - заметил Игл.

– Очевидно.

– И никто не пытается использовать в своих интересах его изобретение?

– Мы все им пользуемся, - согласился Джадсон.
– Джек был изобретательным человеком. Он разработал модель Т, кинокамеру, а также еще несколько полезных предметов. У него просто блестящие способности по-новому интерпретировать старые планы и изобретения. Он как раз работал над бипланом, когда погиб в аварии.

– Авария, - фыркнул Игл.
– У вас великолепные современные летательные аппараты. Зачем вам старинный биплан?!

– Это было еще до того, как мы разработали систему, основанную на современных принципах, - проинформировал его Джадсон.

– Но как давно все это было?
– спросил Игл резко, тоном человека, который требует то, что причитается по закону.

– Довольно давно, - добавил Куки.
– Помните большое дерево перед Башней?
– спросил он.
– То, с красными цветами?

Игл кивнул в знак согласия.

– Да, очень красивое дерево, - добавил он.

– Это дерево посадил Джек после того, как он завел свой первый электрический мотор. Это своего рода памятник. Много времени прошло.

– Но как давно?

– Мы не можем сказать точно, потому что у нас нет точной системы отсчета времени, как на Земле, где солнце и луна восходят в определенные часы, и так далее. У нас есть Коричневое Светило и Младший. Это очень сложный вопрос. Нет такого повторяющегося цикла, который мог бы заметить средний человек.

– Это абсурд!
– воскликнул Игл.
– Мне - что? Верить, что у вас нет часов, нет календаря, нет понятия истории?

– Да, примерно так обстоит дело, - согласился Куки.
– Мы обнаружили, что нет смысла мерить минутами или секундами свою жизнь.

– В результате, - добавил Джадсон, - мы не ощущаем, что подвержены процессу старения, и считаем, что каждый умирает в отведенное ему время. Такова наша концепция времени. Там, на Земле, ребенок начинает быстро расти - и это решает многие его проблемы. Когда он вырастет, он начинает ждать часа смерти. Он ждет этого с особым нетерпением, когда ему исполняется восемьдесят лет. Он начинает ковылять, перестает много двигаться, бросает все дела и ждет - и, конечно, вскоре он на самом деле умирает.