Эдгар По. Сумрачный гений

Современники (да и потомки — уже наши современники) были изумлены, с каким изяществом автор растолковал принцип действия автомата. Они, конечно, не знали, что По оказался не первым, кто разгадал загадку механического шахматиста. Тайна автомата, изобретенного австрийским механиком Вольфгангом фон Кемпеленом в 1769 году, стала известна многим европейцам уже в начале XIX века, когда информация просочилась сначала во французские, а затем и британские газеты. Вполне возможно, что По уже слышал или даже читал о нем. Более достоверный источник информации — публикации в балтиморских газетах 1827 года: некто, возможно по заданию редакции, наблюдал, как ночью какой-то человек вылезал из «автомата» и забирался обратно.

Тем не менее, несмотря на то что какие-то сведения и источники у По, безусловно, были, свое разоблачение он представил талантливо — мысль его развивается стройно, логично, поставленную перед собой задачу он решает поистине изящно.

16 мая 1836 года произошло одно из важнейших событий в жизни нашего героя — он женился на Вирджинии Клемм. Едва ли стоит всерьез воспринимать версию, что официальной брачной церемонии предшествовала тайная — со священником, но без свидетелей, — которая произошла в последних числах сентября 1835 года. В ней просто не было никакого смысла. Куда интереснее другое: в брачном документе, подписанном свидетелем (неким Томасом Клеландом), указан возраст невесты — 21 (!) год. В то время как в реальности ей не сравнялось еще и четырнадцати. К тому же выглядела Вирджиния даже моложе своих лет. А уж поведение… она была совсем еще ребенком! Уже замужем, она продолжала играть в куклы и, как вспоминали те, кто видел ее в Ричмонде, с удовольствием резвилась с другим «дитя» — Розали — в саду у Маккензи. Зачем было нужно идти на этот подлог и мужу, и свидетелю, и миссис Клемм? Остается только гадать, ведь никаких претензий к возрасту невесты и иных формальных преград к браку не существовало.

Был у молодых и медовый месяц, хотя длился он несколько меньше. Они провели его неподалеку, в том же штате, в тихом городке Петербурге. Нет сведений о том, была ли вместе с ними миссис Клемм. Но, скорее всего, была. Куда они без нее?

Совершенно естественно возникает вопрос о физической близости между молодоженами. Не хотелось бы (подобно многим!) заниматься спекуляциями на тему интимной жизни поэта. Но, вероятнее всего, близости (во всяком случае, тогда) быть и не могло: жена-ребенок была просто не готова для таких отношений. А для поэта эта сторона любви (столь важная для многих!), видимо, была не очень существенна. Восторгом его наполнял сам факт, что эта неземная красота и чистота принадлежат теперь только ему и не могут принадлежать никому иному.

Но медовый месяц был исполнен не только восторга. Есть все основания считать, что именно тогда По впервые взялся за большую работу — решил написать роман.

Роман был, конечно, необходим. Об этом ему говорил Кеннеди, это объясняли издатели из «Кэри энд Ли», о том же писали из издательской фирмы «Харперс энд бразерс», куда он, заручившись поддержкой нескольких литераторов, обратился в 1836 году с очередным предложением издать сборник рассказов. Вот весьма красноречивый фрагмент из послания «Харперс»:

«Причины, по которым мы вынуждены отказаться от издания, сводятся к следующему. Во-первых, большая часть книги уже публиковалась прежде… Во-вторых, книга будет состоять из отдельных рассказов… а наш большой опыт учит, что и то и другое является очень серьезным препятствием к успеху книги. Читатели в этой стране совершенно определенно предпочитают, чтобы в книге (особенно это касается беллетристики) излагалась одна определенная история и она занимала весь том или несколько томов».

Кстати, возражали они и против того, что тексты «слишком умны» и насыщены фантастическим:

«Третье соображение не менее убедительно. Представленные произведения чрезмерно научны и исполнены мистики. Они могут быть понятны и способны понравиться единицам — но не большинству».

И наконец:

«Самое важное для автора, чтобы его первая работа приобрела популярность. И нет ничего труднее для репутации — преодолеть осадок несправедливого провала».

Суждения, как мы видим, очень здравые. И Эдгар По не мог не оценить их справедливость. Так был дан старт самому большому из прозаических текстов писателя — «Повести о приключениях Артура Гордона Пима». Забегая вперед скажем, что он не успел закончить повесть в оставшиеся месяцы жизни в Ричмонде, а завершил ее позднее, уже покинув родной город. Однако успел напечатать первые главы в январском и февральском выпусках «Мессенджера».

Нет однозначного мнения, почему в начале 1837 года Э. По уехал из Ричмонда. У него совершенно не было таких намерений ни летом, ни осенью 1836 года. Напротив, все говорило о том, что он решил прочно обосноваться в городе.

После возвращения из свадебного путешествия По взялся за реализацию плана, который должен был сделать существование его семьи более прочным, а материальное положение — основательным. Ведь теперь на нем лежала ответственность за благополучие близких.

В июне он пишет письмо Кеннеди, в котором просит одолжить 100 долларов. Этот кредит он обещает погасить за полгода (По пишет, что получает 15 долларов в неделю, но с ноября будет получать уже 20, так что выплатить всю сумму не составит труда). Объясняет он, и для чего ему нужны деньги: мистер Уайт собирается приобрести дом, устроить в нем пансионат и жить здесь со своей больной женой; в нем же поселится и По с семьей; несколько комнат будут сдаваться, а хозяйство станет вести миссис Клемм. Дом новый, в нем нет мебели. По договоренности с Уайтом: меблировка — взнос По. Всего для этого требуется 200 долларов. Недостающую сумму займет миссис Клемм у своего старшего брата Уильяма, который служит кассиром в банке в Джорджии.

Неизвестно, как отреагировал Кеннеди. А вот Уильям По помог своей сестре, и она получила необходимые 100 долларов. Но осуществить задуманное не получилось: мистер Уайт дом так и не приобрел. Видимо, решил не рисковать: десять тысяч долларов (столько стоил дом) — очень большая сумма.

Расстроившееся ли предприятие или что-то иное (в биографиях настойчиво циркулирует версия о возобновившемся пьянстве), но в конце декабря 1836-го — начале января 1837 года происходит нечто, прервавшее отношения Т. Уайта и Э. По. Действительно ли причиной расставания стал алкоголь? Или недовольство литературно-критическими текстами По со стороны друзей Уайта из числа «виргинцев» (из переписки владельца с Б. Такером и Л. Майнором, приведенной в книге Д. Джексона, посвященной деятельности По в «Мессенджере», такой вывод напрашивается [183] )? Вероятно, и это сыграло свою роль. Но необходимо отметить и растущее раздражение самого Уайта все большей независимостью Э. По в его действиях в журнале. 27 декабря он писал Б. Такеру:

183

См.: Jackson D. Poe and The Southern Literary Messenger. Richmond, 1934. P. 13, 14.

«Я устал от его писаний и от него самого. Он постоянно требует от меня денег. Собираюсь выплатить ему еще десяток долларов и вернуть все его рукописи, большинство из которых ничего не стоят. За „А. Гордона Пима“ он хочет по три доллара за страницу» [184] .

Т. Уайт был человеком вспыльчивым, и, скорее всего, приведенные слова спровоцированы моментом. Хотя вполне может быть, что он действительно считал прозу своего сотрудника слишком «экстравагантной». О чем не раз, кстати, и говорил ему. Впрочем, едва ли владелец «Мессенджера» хорошо разбирался в изящной словесности. Правда, существует и еще одна версия, почему в декабре — в начале января Уайт мог быть зол на По: якобы тот стал оказывать знаки внимания его единственной дочери Лиззи. Понятно, что ухаживания нашего героя (как и большинство его ухаживаний) были вполне платоническими. Но как тут разберешь со стороны? Тем более если ты отец? Да и вообще трудно (возможно ли?) было понять прагматику нашего романтика…

184

Там же. P. 14.

Как бы там ни было, уже в конце декабря работодатель совершенно утвердился в мысли избавить По от его обязанностей. В том же декабре уже другому корреспонденту Уайт писал:

«Как бы высоко я в действительности ни оценивал способности г-на По, я вынужден буду дать ему расчет. Случится это через неделю или несколько позже, — но дольше я не могу одобрять его деятельность в качестве редактора моего „Мессенджера“».

И тут же добавлял:

«Если он сочтет возможным остаться в числе авторов [журнала], я буду платить ему хорошо» [185] .

185

Цит. по: Meyers J. Edgar Allan Poe: His Life and Legacy. N. Y., 1992. P. 91.

Вот и верь высказываниям владельца! Впрочем, повторим: Т. Уайт был прагматиком и сотрудничество с По полагал коммерчески обоснованным.

На странице 72-й январского номера «Мессенджера» были опубликованы следующие строки:

«Внимание господина По обращено теперь в другом направлении, и, начиная с настоящего номера, он прекращает исполнять редакционные обязанности в „Мессенджере“. Рецензией на книгу „Цицерон“ профессора Энтона с этого месяца заканчивается и публикация его критических статей. С самыми наилучшими пожеланиями он прощается с журналом и говорит „до свидания“ немногим своим недоброжелателям и множеству друзей» [186] .

186

Jackson D. Poe and The Southern Literary Messenger. Richmond, 1934. P. 13.