Единственный дракон. Замок княгини

Никто не станет настаивать на его союзе с белой Лиолиной, ведь он дракон, и ему только восемнадцать лет. Впереди у него долгий век, не человеческий, а драконий. Жениться можно, но можно и не спешить с этим. Так что Лиолина, наверное, всё же уедет в Северную Содду.

Вот удивительное же дело - столько этой самой любви... или влюбленности кругом. Говоря иначе, столько раз сработала эта непроизвольная житейская магия, которая просыпается, как отклик на что-то там...

И всё как-то невпопад она срабатывала, столько раз не взаимно. Только у них с Шалой всё получилось, как надо, и ещё, кстати говоря, у Дьяна с этой Кантаной.

Вот именно. У них ведь тоже взаимно, насколько Ардай это понял. Но они оба почти сходят от этого с ума, потому что - нельзя, никак невозможно, и вообще не нужно? Они оба видеть друг дружку не хотят.

Ну и шутки у тебя, Провидение...

Шалу этим вечером он не дождался - не появилась. Переодевшись и захватив флягу с травником, он спустился в пристрой, Кама по дороге всучила ему ещё одно одеяло - ночи становились всё холоднее, а здесь не было того тепла, что на озере. Он был почти уверен, что Шала ждет его, сидя с ногами на кровати - в своей излюбленной позе, и огорчился, что это не так. И засыпая, он вовсе не исключал той восхитительной возможности, что рыжая вот прямо сейчас окажется рядом с ним под одеялом.

Не оказалась. А утром было уже не до того. Кама разбудила его незадолго до рассвета, горячий завтрак ждал на столе, и рух Талбота и сам Талбот тоже - во дворе. И Лиолина была готова, болтала о чем-то с Талботом. Один Ардай, получается, проспал.

Они позавтракали вместе, втроем, потом Ардай проверил упряжь на рухе, больше по привычке, потому что надо. Отец приучал: садишься на оседланную не тобой птицу - сначала проверь упряжь. Талботу, который глянул обиженно, так и объяснил:

– Я привык, извини. Но я знаю, что ты всё делаешь здорово.

Он испытал немного странное чувство, садясь в седло - всё-таки давно не летал. Несколько месяцев. А ведь раньше такого и быть не могло, чтобы он не летал долго. Навыки наездника, было дело, мешали довериться собственным крыльям, так что в драконьем теле он старался даже не вспоминать, каково это - летать на птице наездником. Но это нельзя забыть, нельзя разучиться быть наездником, раз уж умеешь.

Талбот наблюдал за ним, махнул рукой на прощанье, и Ардай легонько сжал ноги, побуждая птицу подняться, и радуясь этому привычному и любимому когда-то ощущению полета и власти над птицей.

Когда-то его рухи взлетали куда лучше, надо признать. Отец держал только отличных птиц ценой в сотни дирров, да и тот, что он, Ардай, получил за победу на смотре наездников, был выше всех похвал. Где-то он теперь, у кого?..

Надо сказать, Лиолина ушла незадолго до того, как Ардай занялся рухом, и теперь, уже сверху, он её не видел. Что ж, обо всё договорились, наверное, теперь у Синего камня и встретятся. Всё же он немного жалел, что придется остаться с этой Кантаной один на один. Нет, он никогда не терялся с девчонками, привык к их вниманию, иногда настойчивому, множество раз катал на рухе. И родных сестер у него было целых три, а это тоже что-то значит!

Но при мыслях о дочери мага ему было слегка не по себе. А если ещё и сложить это с тем, что он узнал вчера, про взаимную и непризнанную её любовь с Дьяном... Нет, это чересчур.

Он сам не мог понять, что его беспокоит. И да, да, не любовь у неё с Дьяном, а влюбленность, результат некстати случившейся, непроизвольной, то есть, житейской магии...

Сегодня-то дядюшка не вздумает, случаем, присмотреть за ними откуда-нибудь из-под облаков?

Смешно это всё же, как ни крути...

Кантана ждала его возле башни, рядом с ней стояла Тина, Ардай не то чтобы знал эту женщину, но видел пару раз в Дарьяле. Кантана зябко куталась в свой плащ. Увидев Ардая на рухе, явно выдохнула с облечением.

Обрадовалась? Действительно, так боится драконов?

– Здравствуй, хороших дел тебе сегодня, - поздоровалась Тина.

– Здравствуй, Тина. Всё в порядке? Я забираю твою подопечную, и скоро верну.

– А когда же её увезут совсем?

– Скоро. Тебе скажут.

– Она хорошая девочка, - сухо сообщила надсмотрщица Ардаю и ушла в башню.

Кантана плотнее сжала губы, а бледнеть больше ей было уже некуда.

– Здравствуй, ленна, - поздоровался Ардай и с ней, - не бойся. Видишь, ты понравилась Тине.

– Я ничего не боюсь, - отозвалась она.

Да-да, оно и видно.

Скорее всего, ей сказали о ритуале и о полете на драконе, но ничего толком не объяснили.

– И правильно. Не бойся, - повторил он, - всё будет хорошо, слово именя. Не больно, не страшно, и вообще никак.

Она с благодарностью взглянула на него и улыбнулась. Наверное, поверила. Он наследный имень, она дочь именя, для них обоих слово именя - это серьезно.

– Ты ведь летаешь на рухе?

Она кивнула. Конечно, можно было не сомневаться в ответе.

Тут из-за скал неподалеку показалась многорогая голова темно-зеленого дракона. Дракон коротко и внушительно рыкнул, отчего Кантана пошатнулась и прижалась спиной к стене башни. На дракона сна смотрела с ужасом.

"Доброго дня тебе, Младший Дьян, - услышал Ардай.
– Забираешь её уже насовсем? Наконец-то. Я устал".

"И тебе доброго дня, Маурик, - он махнул дракону, - нет, я заберу её ненадолго. Отдыхай пока, и не рычи, прошу, а то сам будешь приводить её в чувство".

"По-твоему, это был рык?!" - и голова исчезла.

– Тебя сторожит самый добродушный дракон, - сказал Ардай Кантане.
– Никогда не обидит, если что - кинется спасать. Раз уж ты ничего не боишься, не бойся заодно и драконов. Их действительно не надо бояться.

Сообщить ещё, что Маурик поэт и ученый-химик, который истово мечтает избавиться от обязанности её охранять, было бы чрезвычайно забавно, но не нужно.

Кантана с трудом перевела дух.

– Удивительно, как ты успел уже с ними освоиться, - заметила она.

– Это не сложно. Говорю же, не бойся. Ну, пойдем, - он потянул Кантану за плечи, отрывая от башни, легонько тряхнул и подтолкнул к руху.

Это помогло, она пришла в себя.

Дальше с ней было легко - она увенно села в седло позади него, зама застегнула пряжки пристежных ремней. И Маурик благоразумно скрылся, а то бы и рух мог испугаться, пришлось бы удерживать. Несмотря на то, что этот рух жил в Дарьяле и уже мог бы попривыкнуть к драконам, он реагировал на них так же, как и все рухи в Итсване: шарахался в сторону и принимался истошно вопить. А вот носить на спине дракона в человеческом обличье - это ничего, рухи не возражали...