Её звали Карма

– - Никак беглый ты, - догадалась татарка.

Карма испуганно глянула на нее.

– Не пужайся, - сразу успокоил ее мужик, похлопав по плечу.
– Туточки тебя никто не тронет и суд чинить не станет.

– Агабаз, дай мальцу хлеба и мяса, а не то он последний дух испустит. Поглянь на него, в чем только душа-то у тебя держится?

– А вы здесь откель?
– поинтересовалась Карма, согреваясь и жадно жуя хлеб с жаренным мясом.

– У нас своя история, - скупо отозвался хозяин, явно не желавший откровенничать с первым встречным.

– Не серчай, добрый человек. Я боле не спрошу ни об чем. Верно, не моего это разумения. Спаси Боже и за то, что пустили на ночлег, да накормили, напоили.

– И ты не серчай на нас, малец. Отвергнутые мы. Прогнали нас из наших селений, - пояснила хозяйка.

– - Почто так?

– - Глаза у тебя есть? Догадайся.

– - Вы, верно, разных племен будете? Племен враждующих?

– - А ты...Неужто по свое воле по дорогам бродишь?

Карма опустила голову.

– - И ты права, женщина, - отозвалась девушка.

– - Знать, много общего в судьбах наших...

– - Часто к вам странники забредают?
– поинтересовалась Карма, отпивая малиновый отвар.

– - Нет. Очень редкостно, - вступил в разговор Агабаз.

– Сколько же весен тебе, малец?
– спросила татарка, поднимаясь и стряхивая пошитую меховую жилетку.

– - Семнадцать.

– - Иди, иди к огню, не робей, - подбодрил Карму Агабаз.

Девушка села на шкуру возле очага и обняла колени, прижав их к груди.

– Родные у тебя есть?
– спросила татарка.

– Были. Много чего у меня было прежде. А ныне я никто.

– А за какой надобностью тебе море?

– За морем земля моего друга.

– - Он ждет тебя?

Карма задумалась; грусть живо отразилась на ее лице, и криво улыбнувшись, девушка вздохнула.

– - Ждет, - печально ответила она.

– - Как же нарекают тебя?

Ночная гостья не спешила отвечать.

– За кого молиться, чтоб дорога у тебя была легкой?

– Карм...- тихо ответила девушка.

– Карп?
– переспросила татарка.
– Интересное имя.

Карма не стала поправлять женщину: пусть та думает так, как ей того хочется.

– А меня все кличут Агадыль, то есть повелительница сердца...

Утром Карма поднялась рано. Приютившие ее люли уже трудились во дворе: Агабаз свежевал лисицу, Агадыль пересыпала свежее мясо солью и укладывала его в бочку.

– Благодарствую вас, люди добрые. Бог вам в помощь. Пойду дале.

– Погоди, Карп, - пробасил Агабаз.
– Прихвати в дорогу снеди. Путь у тебя долог. А этого на первой случай хватит.

Агадыль протянула краюху серого хлеба и внушительный кусок вяленой

оленины.

– Держи, малец. И поклонись от нас земле далекой и неведомой. А это...
– она достала зажатую под рукой жилетку из волчьей шкуры, сшитую накануне, такие же меховые чуни (меховые полусапоги- чулки) и протянула их путешественнице, - ...чтоб в дороге ты не озяб.

– Век не забуду жалость вашу, - ответила Карма и, спрятав подарки в кожаный мешок, направилась со двора к изгороди из неотесанных, редких веток старой ивы, на прощание помахав рукой разнонациональной паре.

...Мелькали дни, а вместе с ними проносились мимо и ржаные поля, где можно было полакомиться и запастись впрок злаками и головками подсолнуха, и болота, изобилующие клюквой и костяникой, и леса, богатые орехами, грибами и ягодами...

2

Карма проснулась, будто кто-то толкнул ее в бок, прислушалась. Вокруг было тихо. Она огляделась: все тот же шалаш из сосновых веток, в котором заснула вчера; на ногах чуни, под головой волчий жилет, подаренный охотниками почти месяц назад. Минула только половина ночи, и окраина леса все еще находилась под неусыпным оком полной луны.

"Все будто бы спокойно... Наверное, мне приснилось невесть что", - подумала Карма и снова улеглась, облегчено вздохнув и прикрыв сонные глаза.

И снова раздался треск веток. Теперь очень отчетливо и совсем близко. Странница пощупала под меховой подушкой кинжал и осторожно выглянула из своего укрытия. Перед ней простиралась бескрайняя степь, которая теперь во тьме казалась слившейся со звездным небом. Ничего необычного не возникло перед ее взором. Мирно покачивались ветки соседних, еще не совсем облетевших, деревьев, от ветра шелестела пролетавшая мимо листва, цепляясь за сухую траву и коряги, и снова взмывала и кружилась в воздухе, подхваченная порывами ветра.

"Откуда же раздается треск? Быть может это трещат ветки под натиском ветра?" - убеждала себя Карма, но необъяснимая нарастающая тревога упорно пульсировала в голове, намекая на то, что путешественница, похоже, здесь уже не одна.

В темноте мелькнуло "что-то" весьма крупное, вздохнуло и зашуршало. До этого "чего-то" было около десяти локтей. Карма стала вглядываться в темноту, сжимая в руке уже обнаженный клинок, готовый сразить любого врага, посмевшего приблизиться к его хозяйке на недопустимое расстояние.

Вдалеке блеснул огонек. Блеснул еще раз и погас.

"Лучше не высовываться. Авось чудище пройдет стороной, а то - не приведи Господи!
– оно еще удумает напраслину..." - успокаивала себя испуганная странница.

Снова блеснул огонек теперь уже в сотне локтей от шалаша, и буквально за пару ее вздохов он превратился в большой костер. Пламя осветило человека, склонившегося возле него; к огню подбежал лохматый, рыжий пес и стал тереться головой о бедро хозяина. Наконец, из темноты на свет вышло это ужасное "что-то", помахивая хвостом. Оно покачало продолговатой головой и, тряхнув длинной гривой, заржало, известив хозяина о своем возвращении. Тощая кобыла принялась щипать сухую траву, захватывая и пучки молодой поросли, пробивавшейся под слоем прелых листьев.

Сложно было определить возраст мужчины: на лоб был натянут треух, а длинный тулуп скрывал походку.

Вот человек сел у костра, разгреб уже прогоревшие дрова и сунул в угли что-то похожее не ящериц. Вскоре он извлек из пепла эту снедь и принялся жевать и обгладывать мелкие косточки, откидывая ненужные псу.

Карма сглотнула слюну и задумалась: она уже два дня ничего не ела. Орехи закончились последними. Соблазн - выйти из своего укрытия и попросить хоть малость съестного - был велик. Но что-то внутри подсказывало, что лучше ей остаться голодной, чем присоединиться к обществу этого человека. Голод был не настолько мучителен, чтобы побороть внутренний голос, предупреждавший об опасности. Она не видела лица этого странника, а именно по глазам и еще по каким-то еле уловимым чертам можно было понять, кто перед тобой. За долгие месяцы скитаний Карма научилась без ошибок читать по людским лицам и догадываться о мыслях, роящихся в данный момент в голове незнакомца, ведь порой от этого зависела ее жизнь.