Эфиопские хроники XVIII века
Шрифт:
И в среду поднялся он оттуда и расположился в Ацала, и принесли ему на ужин больше прежнего. В четверг поднялся он оттуда и ночевал в Цебате, и также принесли ему на ужин свыше прежнего. В пятницу устроил он дневку, а в день первой субботы поднялся он оттуда, и приняли его люди Вафла, устроив сбор, со многими дарами и приношениями, то бишь подарками. А что не упоминали мы [о подарках], начиная с Адуа и до сей страны, то потому, что не ведаем мы, что поступало каждый день, но знают это дома приносивших! [713] . Одни приносили многие ружья, другие приносили многие бархаты, третьи приносили одеяния шелковые, четвертые приносили много золота и серебра. Не было такого, кто не приносил бы податей и подарков от себя, ибо подобают они сему дедж-азмачу Микаэлю, как гласит Писание: «Кому подать, подать; кому оброк, оброк; кому десятину, десятину», (ср. Рим. 13, 7).
713
Это ходячее выражение («но знают число их дома их») часто встречается в эфиопской историографии применительно к погибшим в бою врагам или к захваченному скоту. То, что оно здесь употребляется применительно к подаркам, показывает, что хронист не питал ни малейших иллюзий относительно «добровольности» подобных приношений.
В этот день ночевал он в Хайя и воскресенье провел там. А в понедельник поднялся оттуда и расположился у озера Ашанге, и принесли ему на ужин свыше прежнего. 20-го [714] , во вторник, поднялся он оттуда и ночевал в Вафла, и принесли ему пропитание дневное больше прежнего. Среду он провел там, и воевали дружинники его с людьми
714
25 февраля 1766 г.
715
10 марта 1766 г.
716
Аце Адьямо (букв, «государь Адьямо») — явно прозвище, а не имя, но довольно странное прозвище, граничащее с оскорблением величества, потому что в это время в Гондаре царствовал государь Адьям Сагад. Тем неменее далее в числе людей, признавших вассальную зависимость от дедж-азмача Микаэля, фигурирует еще один «государь» — Аце Иосиф.
717
Шелковые гайтаны — тонкие шнурки, витые из шелковых нитей — были весьма распространены в Эфиопии. Христиане носили их на шее как знак своей принадлежности к христианству, т.е. они выполняли здесь ту же роль, что и нательные крестики на Руси. Но гайтаны носили также и язычники, которым они служили одновременно и амулетом и украшением.
И остальных родичей его и дружинников его одел в одежды прекрасные без числа. И дал им шатер просторный, и дал им на ужин 50 коров и 100 овец, а число хлебов — 54000. Все это дал он, будучи в походе в чужой стране. Дивно и поразительно слышать это! И в этот день нашли 500 кувшинов, полных меда цеженого, и все это дал он гостям. И, видя это, дивился Аце Адьямо и поражался, говоря: «Нет другого [такого] богача, как дедж-азмач Микаэль!»
А во вторник поднялся он оттуда, и расположился в Вуфчат Ароге Такуля, и среду провел там. А в четверг поднялся оттуда, и ночевал в Гедан Теркам Амба, и пятницу провел там. И пришел Аце Иосиф с родичами своими и приветствовал его. И сделал ему снова дедж-азмач Микаэль, как сделал прежде Аце Адьямо и родичам его. Деив первой субботы провел он там и воскресенье также провел там. И пришел к нему Бэтуль с Гуангулем, взяв много галласов, и приветствовали они его. Сей же дедж-азмач Микаэль одел их в шелка с золотым кинжалом, [дал] плащ тонкого шелка с парчовой оторочкой, парчовый пояс с гайтаном для асалафи Бэтуля с чадами его и братьями и для Гуангуля Амайе со многими родичами его. А в понедельник поднялся оттуда и расположился в Агауджер. И в этот день устроил засаду Ванд Бавасан, дружинник дедж-азмача Йе-Марьям Барья, на обоз. А с обозом дадженом был Зара Давит. И встретился он в битве с Ванд Бавасаном [и] с семью дружинниками его конными. И бежал Ванд Бавасан, и погибло много дружинников его, и захватил Зара Давит семь коней по числу семи дружинников его.
Вторник и среду жил он там, а в четверг поднялся оттуда и расположился в Мазала. В пятницу, когда пребывал там дедж-азмач Микаэль, пришел Гуангуль, взяв много галласов с конями и мулами и со многим снаряжением воинским, то бишь со щитами и копьями, ножами и кинжалами. И в этот день пришел наместник Бегамедра Йе-Марьям Барья из своей страны Гарагара, и разбил шатер на высокой горе напротив дедж-азмача Микаэля; и был с ним посланный дружинник царский, Касайе из Ласты. И когда увидел это исполин, изостренный сердцем и языком рас Микаэль, что разбил он шатер свой, то разгневался гневом великим и сказал: «Противостанет ли корова льву и скотина — зверю, рыба — сети, прах — буре?» И сказал он дружинникам своим: «Идите и сразитесь с Йе-Марьям Барья, и да не ускользнет от рук ваших и да не останется ни один из дружинников его для известия [о своем поражении]!» И, услышав это, сказал Касайе из Ласты расу Микаэлю: «Не делай сего и охлади гнев свой ради любви к царю и царице. Я же пойду к нему и отговорю его от этого». И пошел поспешно агафари Касайе к Йе-Марьям Барья на переговоры, карабкаясь на четвереньках, ибо крута была гора. И, прибыв, рассказал все, что было. И тотчас снял он шатер и свернул, как свиток, и разбил его в месте укромном, то бишь сокрытом, как гласит пословица: «Укромное место надежнее грозного господина!» [718] .
718
Эта народная пословица приведена по-амхарски.
16 мегабита [719] принес Гуангуль жемчужину драгоценную, то бишь корону, о которой мы прежде рассказывали историю ее пропажи и обретения, и вручил ее расу Микаэлю. И была великая радость и ликование, трубили в рога, били в барабаны светские и духовные, трубили в трубы, играли на лирах и псалтирях, пели песни и гимны. И вышли дружинники его на конях со многими щитами и копьями, и гарцевали они тогда и скакали от великой радости и веселья. И пехотинцы пришли и встали вдруг строем. Звук ружей был как зимний гром и слышен был на целый переход дневной. И дивились люди Бегамедра и Даунта, и казалось им, что наступило [второе] пришествие [Христово]. Земля же боялась и молчала, ибо поднялся по воле божией рас Микаэль, высокий дарованиями, судить Ласту, изменницу царям. И были с ним лика маквас Асрата Кирос и агафари Кенфу, и дивились они и поражались двум вещам: первое — прибытию короны из галлаского дома и второе — многочисленности войска его, числом подобному звездам. И в этот день одел рас Микаэль Гуангуля в одеяния прекрасные вместе с детьми его и родичами и вместе со многими дружинниками его и со всеми галласами, что пришли с ним. И дал он ему много тканей шелковых, и много белых бумажных штанов, и много поясов шелковых, и много поясов кашемировых, и много гайтанов, и много золотых кинжалов, и много серебряных обручьев и пять обручьев золотых, то бишь колец, много шелка красного и много сукна красного, обшитого шелком, и штанов шелковых, и тканей индийских, и тканей балау, много тканей черных и много батиста. И не было ни одного из чад галласких в земле йеджу, кого бы не украсил он. И все это дал рас Микаэль, щедрый рукою, не только из обычая, но из ревности о короне, ибо он — человек преданный. И в это время послал рас Микаэль гонца с благовестием к царю царей Иоасу и царице нашей Валата Гиоргис, говоря: «Найдена корона». И, услышав это, дивились и поражались царь и царица, и все князья, и люди городские и радовались радостью великой.
719
23 марта 1766 г.
А в том месте, где был великий воевода рас Микаэль, пропали два раба, взяв два меча, и ушли к Йе-Марьям Барья. И, услышав об этом, сказал рас Микаэль: «Пойду я воевать Йе-Марьям Барья». И тотчас встали пред ним посланцы, которые пришли прежде: лика маквас Асрата Кирос и азаж Ментеселот, Сэнко Авессалом, агафари Касайе, Кенфу из Зугара, неся камни и умоляя его о милости. И пали они ему в ноги, говоря: «Охлади свой гнев и не забудь слов Писания, гласящих: "Солнце да не зайдет во гневе вашем" (Ефес. 4, 26)». И ответил сей исполин, изостренный сердцем Микаэль, и сказал им: «Да будет, как желает сердце ваше». И возрадовались они этой речи. И тогда послал рас Микаэль к Йе-Марьям Барья, говоря так: «Пришли мне рабов моих с мечами моими, а если откажешься, я приду к тебе, и приготовлю ужин мой, и преподнесу дары мои. Коли не так, то крепись сердцем для сражения со мною!» И, услышав это послание, сказал Йе-Марьям Барья: «Разве могу я сражаться с тобою? Не только сражаться с тобою, но не могу я противостоять и одному из дружинников твоих. Эта страна-страна царская, поступай как хочешь, а я пойду
к царю и царице!» И тогда прислал тотчас Йе-Марьям Барья двух рабов с мечами главе князей Микаэлю. И после того как сделал все это рас Микаэль, поднялся он 30 магабита, в четверг, из земли Мазала, взяв славу царей — корону, и ночевал на вершине Голима. А в пятницу поднялся оттуда и ночевал в Арбат Текит Ангот. В день первой субботы ночевал он в Макдала и распустил дружинников своих в набег. И воскресенье провел он там. А в понедельник поднялся оттуда, и ночевал в Бараха в доме Руме, и разрушил дом его, и забрал достояние его. Во вторник поднялся он оттуда и ночевал в Йекараце. В среду поднялся оттуда, и ночевал в Барья Дабано, и оттуда поднялся, и пошел переходами. 11 миязия [720] , в четверг, вошел он в Энтало и жил там один месяц. 13 генбота [721] , в понедельник, поднялся он оттуда и пошел переходами. 20 генбота, в понедельник, вошел он в стан свой в Адуа.720
17 апреля 1766 г.
721
19 мая 1766 г.
30 сане [722] умерла вейзаро Валата Сион. 4 хамле [723] вышли из Гондора лика губаэ [724] Иезекииль и дабтара [725] Цадалю и спустились в землю Египетскую, чтобы привести митрополита. 18 хамле умерла вейзаро Валата Кидан и была погребена в церкви святого Иоанна. И зимовали царь Иоас и царица Валата Гиоргис в мире божием в здравии и мире.
722
5 июля 1766 г.
723
9 июля 1766 г.
724
Лика губаэ (букв, «глава собрания») — это новый титул для гондарской придворно-церковной иерархии. Трудно сказать с полной уверенностью, что из себя представлял этот «глава собрания», но, возможно, именно он являлся главою того значительного средневекового богословского центра учености и преподавания, который сложился в Гондаре и расцвел именно в период правления царицы Ментевваб.
725
Дабтара — любопытная разновидность эфиопского белого духовенства, по своему положению напоминающая древнееврейских левитов. От них не требовалось ни ухода от мира, как от монахов, ни ненарушимого церковного брака, как от священников. Они не были рукоположены в сан и потому не могли служить обедни, хотя и подвизались при церкви, где исполняли священные пляски и гимны. Именно дабтара пользовались репутацией лучших церковных поэтов и наиболее эрудированных богословов.
НАПИШЕМ ИСТОРИЮ РОЖДЕСТВА И ИСТОРИЮ ДЕЯНИЙ РАСА МИКАЭЛЯ
Во имя бога, в коем не меньше троицы и в коем нет четвертого [726] , слово первобытное без начала и конца, коим отец сотворил весь мир во мгновение и коим извел людей и ангелов из небытия к бытию, и произвел всех тварей и виды их по порядку, и учредил день и ночь, лето и зиму, дабы дать пропитание всякой твари соответственно роду ее и виду и дабы исполнить все желания ее по разумению и воле своей, как сказала Анна-пророчица (ср. I Книга царств 1), и исполняет молитву молящегося.
726
Это типично монофизитский выпад против православных, которых они называли диофизитами. Обычное обвинение в адрес диофизитов, признававших во Христе два естества — божественное и человеческое, заключалось в том, что они таким образом «четверят троицу». Вполне характерно, что этот выпад встречается именно в «Истории» тигрейца раса Микаэля, так как именно в Тигрэ в то время утвердилось наиболее крайнее монофизитское учение.
Так поведаем же мы вам немногое из великой славы и крепости силы и их многих дарований и мудрости сего исполина мужественного, раса Микаэля, начальника судей и князей, — никого не было превыше его из рожденных женщиной в земле Тигрэ, и никто не возвысился, подобно ему, изо всех людей Эфиопии. Обилен он дарованиями, исполнен разумения и сведущ в суде, сей мужественный исполин, которого весь мир называл Сэхуль Микаэль. И воистину изострен он [727] , ибо коли не изострен меч или копье и нож, то что в нем проку? Да и все лезвия и клинки железные — нету в них проку для человека приобретшего, разве что выбросить. Сей же исполин был сосудом избранным для господ своих — царя небесного и царя земного, как сказал господь апостолу Павлу: «Он есть мой избранный сосуд, чтобы возвещать имя мое пред народами» (Деян. 9, 15). И сей сосуд избранный, исполина мужественного, раса Микаэля избрал бог и освятил от чрева матери его, как сказал Иеремия-пророк: «Я освятил тебя от чрева матери твоей» (ср. Иер. 1, 5). И от того избрания был он совершенен по силе и мудрости и стал исполином и исполненным ведения и совета, так что завидовали ему все родичи его и соседи, люди Тигрэ. С каждым днем прибавлялось ему силы, мудрости и богатства и умножались рабы, рабыни и дружинники, ибо он благ. А коли клялся, то не ложно, как люди мира, как сказал господь устами Давида: «Не изменю истины моей, не нарушу завета моего и не переменю того, что вышло из уст моих» (Пс. 88, 34—35). Сей исполин, изостренный сердцем Микаэль, не имел лжи ни на языке, ни в помышлении, ни в клятве во имя возлюбленного им святого Михаила-архангела. И склонились к его ногам все люди Тигрэ, великие и малые, назначенные и смещенные, ибо все пути его были по воле и желанию бога, как сказал пророк:
727
См. коммент. 507 к «Истории царя царей Адьям Сагада и царицы Берхан Могаса».
«Покорил нам народы и племена под ноги наши; избрал нам наследие наше» (Пс. 46, 4—5). Таков был сей исполин мужественный, рас Микаэль, без него не снискать бы даров и побед всем наместникам Тигрэ, ни податей. Сей же исполин был крепок и силен.
Как сказали мы прежде, напишем историю рождества раса Микаэля. Абето Робель, наместник Салава, родил абето Арама, а Арам родил абето Лабаси от своей жены Амата Абиб, абето Лабаси родил абето Вальда Хаварьята, абето Вальда Хаварьят родил абето Езскию, абето Езекия родил исполина изостренного, раса Микаэля. А рас Микаэль родил кень-азмача Вальда Хаварьята и дедж-азмача Вальда Кидана. И с материнской стороны поведаем немногое вам. История рождения его такова: абето Дельба Иясус из Лагомта родил азажа Иакова, а азаж Иаков родил госпожу Эсета Марьям, а госпожа Эсета Марьям родила раса Микаэля, у коего нет лжи на устах, а правдив он речью, и правы все пути его.
Еще возвратимся к прежнему, коли поведали мы историю рождества его, насколько знаем и можем, в мире божием. Аминь. Спустя несколько дней поднялся он из города своего с дружинниками своими многочисленными, взяв подарки, и прибыл в столицу царскую. И встретил он и приветствовал царя нашего Иясу, по имени царскому — Адьям Сагада, и матерь его, царицу нашу Валата Гиоргис, по имени царскому — Берхан Могаса. И возлюбили его царь и царица за красноречие языка его, спокойствие и сладость уст его, и обрел он благодать пред ними. И скоро дали ему наместничество дедж-азмача средины Тигрэ, и украсили его одеяниями шелковыми, и дали ему пояс золотой и все украшения наидостойнейшие и наилучшие. И отослали его в область его, мэзэккэром которой был баламбарас Начо, сын дедж-азмача Латы. И обрел многую власть сей исполин мужественный, рас Микаэль, и спустился в землю Тигрэ, и вошел в область свою с барабанами и с великим могуществом. И стали все ненавидящие как прах и рассеялись, как пыль пред лицом ветра. И пропало в стране его воровство, и разбой, и обман, и никто из людей не говорил ничего дурного. Да что люди! Гиена и та, когда видела осла, не кусала его и не трогала, и лев не задирал корову, волк боялся овцы и не трогал ее. Все эти чудеса творились во дни наместничества его от начала и доныне. Это творилось в пределах земли Тигрэ, ибо он наставил и управил всех людей. Суд и правда умножались во дни наместничества его, ибо слушался он слов пророка Давида, сказавшего в Псалтире: «Давайте суд бедному и сироте; угнетенному и нищему оказывайте справедливость, избавляйте бедного и нищего» (Пс. 81, 3—4). Сведущий помышлением и правый речью и хлебосольный, ему подчинилась страна, не подчинявшаяся прежде [никому], ему платили подати не платившие их прежде. И получал он многие подати и отсылал многие подати, коих не исчислить, царю и царице, так что дивились все люди. Ибо сказал господь наш в Евангелии: «Отдавайте кесарево кесарю, а божие богу» (Матф. 22, 21).