Его искали, а он нашелся

Стоило только нашему с Тиа обсуждению закончиться, как говорить вызывался Лосий и вид он имел при этом такой пафосно-возвышенный, что даже неудобно стало. Потому и не дождался я его слов, отвечая сразу, прежде чем вопрос будет задан. Опасался, признаюсь, что Душа Насмешника заставит сделать какую-то глупость, после чего придется приносить извинения.

– Я посмотрю в ее память.
– Говорю, не отводя взгляда от очень внимательных глаз моего друга.
– Если она знает о пропаже твоей матери хоть что-то, или знает того, кто знает, ты узнаешь об этом вторым после меня самого.

В ответ на такое заявление, Лосий сначала смутился, потом задумался, потом нахмурился и даже головой помахал в раздражении, что для него, вообще-то совсем не характерно. В конце концов, я слишком часто забываю, насколько он молод, куда моложе меня самого. Этот мир заставляет взрослеть еще в глубоком детстве, если желаешь жить и здравствовать. На фоне этого дитя Алурея, Константин времен своего пребывания на Земле был просто воплощением инфантилизма. Правда, нужно признать, что я даже по меркам земного социума был воплощением инфантилизма, а не только для Алурея.

– Лосий, я не хочу грубить, но перед тобой - ясновидец.
– Прямо чувствую, как на мне прорастает военная форма капитана дальнего плавания.
– В обычное время я старательно делаю так, чтобы в сторону ваших личных тараканов не смотреть, причем делаю это успешно. Настолько успешно, что об украденных у меня цукатах узнал только тогда, когда увидел пустой мешочек из-под них!

– Ты ничего не докажешь!
– Врывается в разговор Тария, тут же принимая вид оскорбленной невинности, будто и не говорила ничего.

– Так вот, о ясновидении.
– Дожидаюсь, когда спадут смешки товарищей, с радостью замечая, что даже Гестия и сам Лосий улыбаются, пусть и едва-едва заметно.
– Я стараюсь не лезть в чужие дела, да. Но, поверь мне, о том, что ты сейчас думаешь, догадается не только обладатель способности понимать, но и кто угодно вообще. Даже Тария.

– Эй!
– Оскорбленно и по-женственному.

– Гы!
– Весело и по-следопытски.

– Или Ганс.
– Уточняю, на всякий случай.

– Шо?!
– Возмущенно по-следопытски.

– Ха!
– Мстительно по-женски.

Из дуэлянта словно выпустили весь воздух, настолько он разом сгорбился и даже, как мне показалось, постарел внешне. Старые раны они такие - часто всплывают тогда, когда нет сил их трогать. Даже если желание было уже давно, даже если когда-то ты мечтал о том, чтобы их разбередить в нужный момент.

– Настолько очевидно?
– Теперь предо мною стоит тот Лосий, которого даже близкие друзья видят очень редко, в отличие от всегда безукоризненно самоуверенной маски, что приросла даже не к лицу, а к черепу.

– Лосий.
– Подпускаю в голос немного обиды.
– Я, может, не самый умный, а иногда и вовсе думаю тем местом, на котором обычно сидят, но память у меня хорошая. Я прекрасно помню твои слова о том, почему у тебя дома не любят Меларет. Очень хорошо помню. И этого вопроса я давно ждал, просто не желая тебя торопить, а не забив на него большой и толстый хер.

– Вымыть бы тебе, Тин, рот с мылом, да не поможет.
– Устало покачал он головой, садясь в рассохшееся от времени и запустения пыльное кресло.
– Я должен был давно попросить, еще под Каменной. Но тогда не было времени отвлекать тебя, а потом, потом мы убегали. А я же, к стыду своему, просто боялся узнать правду и не суметь разделить ее с вами.

Несколько секунд на осознание подтекста, после чего я аж вскочил на ноги и с трудом сдержал нецензурный комментарий. Вот просто очень с большим трудом удержал, заодно порадовавшись, что Ганс пока не смог понять сказанного, а то он бы даже матом гнуть не начал, а пробил с ноги сразу же.

– Лосий, бл*дь!
– Аж зарычал, причем по-человечески, а не с добавлением планарной силы.
– Я тебя сейчас, павлин ты расфуфыренный, ухерачу ногой по лбу!

Взгляд ко взгляду и, к моему удивлению, Лосий этот взгляд удержал без малейшего труда.

– Ты что, гаденыш, думал, будто я тебя и твою боль брошу воевать в одиночку, а сам попрусь по своему основному, бл*дь его нах*й, квесту?
– Рычания в голос подбавляло все сильнее и сильнее, а я уже начал всерьез беситься, понимая, что оказался прав в своем предположении.
– Ты... да ты! Да ты! Так, я пойду, найду бухла, вернусь с ним и только тогда тебя выматерю, герой-одиночка, е*ать-колотить.

– Тин, я...
– Все же не удерживая взгляд пробует он прервать мой монолог.

– А ты сейчас объяснишь свои слова Гансу!
– Мстительно добавляю, заставляя парня перевести взгляд на мрачного следопыта, до которого тоже дошла суть всей ситуации.

После той разгромной, причем для всех сторон конфликта, победы Меларета над Сорцем, в ходе которой благородный дом Астериум потерял львиную долю людей, носителей крови и земель, они пытались добиться от Короля справедливости. Даже не возвращения наделов или компенсации трат, а просто ответа на заданные вопросы. Закончилось все это таинственным нападением разбойников, в ходе которого мать Лосия и часть верных слуг, как раз возвращающаяся из столицы после попыток разузнать побольше, таинственно исчезли навсегда.

Астериумы не были дураками, в чем я успел убедиться на своем опыте и они понимали, что неспроста хорошо слаженный отряд разбойников сумел так удачно выйти на нужный караван. Понимали и то, что дальше искать бесполезно, если они еще желали сохранить кровь и имя Дома в истории, а не позволить всему роду угаснуть. Лосий тоже это понимал.

А еще понимал, что если он все же сумеет узнать имена, или хотя бы более-менее пригодные к распознанию приметы тех, кто за исчезновением Вилии Астериум стоял, то сдерживаться не сможет, не станет и не пожелает. Понимал, что его тогда никакой долг, никакое данное мне слово и разделенная со мною ноша, тот самый основной квест, не смогут его удержать. Что он наплюет на мои возможные приказы и запреты, после чего пойдет вершить суд, раз уж Корона этот суд им всем дать отказалась.

Вы поняли?

Эта скотина посчитала, будто я потребую от него заткнуть хавальник и продолжать пахать во имя моих амбиций и обязательств, потому что мы тут мир меняем, а не за давно мертвую тетку мстим! Я, конечно, показал себя увлекающейся личностью, да и бросать свои цели не собирался, но он же реально посчитал, будто я его послал бы. Это вызывало даже не злость, а какую-то почти детскую обиду. В общем, правильно я ушел, дав Гансу высказаться за нас двоих. А там еще и Тария прибавит, а Гестия будет осуждающе смотреть, что в ее исполнении работает не хуже добротных таких тумаков.