Его искали, а он нашелся

Посланник сорок третьего уровня.

Надо же! Стоило только повредить оболочку и настоящее нутро сразу же полезло наружу! Правда, чую я, до сражения в Библиотеке он был уровней на десять выше, а то и на все пятнадцать. Вернее, до побега из формально выигранного ими сражения - сколько пришлось потратить душ, чтобы продавить защиту алтарного зала и уйти самому, вместе с кошечкой Шмиелэ и ценнейшими артефактами? Хорошо, а то тварь в полной силе я мог бы и не успеть перехватить, ведь того же Пыпыща она вообще не напрягаясь разобрала и если бы не хитрый трюк в конце, то хрен бы у меня вышло превратить их победу в Пиррову.

На секунду оно просто замерло, не иначе соотнося новую картину мира и свое в ней скорое отсутствие. А потом я, вцепившись в суть твари Хваткой и только сумасшедшим усилием воли не давая себе забрать столько душ, влив их в себя и сделав частью своей силы, накачал конечность максимально возможным количеством силы и сжал Хватку на чужом сердце.

Треск.

Шелест.

Затихающий стон боли и наслаждения.

И взлетающие вверх хороводом золотистых огоньков освободившиеся души, часть из которых была связана не с Пеклом, а напрямую с тварью и ее сущностью. Небольшая часть, слишком малая, но все же теперь свободная, отправляющаяся туда, куда их столько времени не пускали.

Это было так просто, что даже обидно - в нормальной честной битве эта зараза мне дала бы прикурить и если бы и подохла, то заставив меня хорошенько так выложиться. Если бы вообще подохла, а не меня прижучила - недооценивать владеющего внебытийностью противника, способного на атаки напрямую по душе, имеющего мощную планарную подпитку и способного переносить мои удары на плененные души, было бы очень глупо.

Резким движением уклоняюсь от просвистевшего мимо головы ярко-фиолетового светлячка, почти неощутимого сенсорикой, но слишком насыщенного легко узнаваемой сладостью и предвкушением, чтобы не учуять его предвидением. За спиной рассыпается токсичной и развращающей, обращающей в опасного безумца с одного вдоха, пылью какой-то домик, а охранник заваливается на землю, стремительно стекленея и кристаллизируясь. Смазанная моим составом иголка, торчащая из плеча покойного, тут совершенно ни при чем.

Взмахом за спину отправляю флакончик с негатором, частично дезактивирующий зомбирующую пыль и заставляющий ее перестать самой двигаться в сторону чужих душ. Дрянь осталась опасной, но хотя бы теперь помрут только те, кто попробует ее пальцами трогать. Ну, похоже, свою задачу я почти выполнил, найдя культ и выведя его на свет. Можно и честь знать, только закончу на мажорной ноте, наверное.

– Эт-т-т-т-то жи-жи-жи-жи...
– Командир, в отличие от своих подчиненных, шокированных трансформацией твари, как и ее мозгобьющей аурой, еще может говорить, не иначе оттого, что почти весь удар флера пришелся прямо на меня.
– Н-н-нелюдь поганая!

Тварь и вправду теряла свой человеческий вид, который сползал со стремительно распадающейся на прах и чистую энергию тела, обнажая белоснежную плоть напоминающей бесполую античную статую мерзости. Слишком идеальные и вместе с тем пугающие черты удавалось уловить, пока труп обращался ничем. Тут даже не зловещая долина, а целый зловещий каньон и Марианская впадина. Долго пронаблюдать, впрочем, не вышло, так как настоящее тело твари рассыпалось даже быстрее ложного.

– Ага.
– Соглашаюсь с так и не пришедшим в себя стражником, после чего отпрыгиваю от здания шагом тени, оказываясь в двух сотнях метров, уже в момент выхода швыряя вперед флакончик с сияющим холодным синим светом содержимым.
– Жи есть.

Давно хотел опробовать, но так ни разу и не пришлось нужного момента, а тут такая возможность, что даже сам себе не прощу. Пусть с момента начала драки прошло едва ли несколько секунд, но тот факт, что никто не вышел мне дать люлей говорит лишь об одном - они там чем-то заняты. И лучше бы мне не дать им закончить, а то откроют портал и свалят в туман, оставив меня разбираться с имперцами. Флакон долетел без эксцессов и с легким тюк-дзинь разбился о внутреннюю стену трудового дома, перелетев внешние строения и разорвавшись уже внутри периметра.

Хлад.

Хлад.

Хлад!

Три вещи могу сказать. Во-первых, изрядно недооценил мощность получившегося состава, так как должно было накрыть только цель, но накрыло бы и рядом проходящих людей. Во-вторых, там была какая-то магическая защита, напоминающая структурой воронку, подымающуюся вверх, потому что поток абсолютного холода именно в весенние небеса и ушел, никого толком не задев, будто всю эссенцию воздушным потоком подняло, практически не тронув даже само строения. В-третьих, там явно проводился какой-то очень важный ритуал сложности огромной и опасности неимоверной, которому категорически нельзя было мешать. Иначе я не знаю по какой причине вся территория того барьера (то есть, весь трудовой дом с пристройками и случайными прохожими) могла, спустя миг после отражения удара сконцентрированной эссенции, красиво мигнуть розовым светом и осыпаться щепками, пылью и кровавой взвесью.

С прострелившей виски болью, понимаю, что все те судьбы моргающих людей я видел с такой легкостью и обманывающей меня правдоподобностью потому, что они там действительно были. Все девять с лишним десятков душ, от которых остались только срезанные с тел лица, наклеенные на одну из стен главного здания. Лишь только лица, неподвижные, молчащие и плачущие от своей судьбы, осознающие все происходящее с ними от начала и до конца. Око улавливало моргания просто потому, что именно в эти моменты чары, удерживающие лица на стене, а души в лицах, позволяли глазам на миг закрыться, увлажняя роговицу. Именно на глазах и была завязана сама суть замкнутого поля, обманывающего ясновидение и даже сенсорные навыки или перки вроде Ока, Сферы и черт знает чего еще. Типичная такая магия в исполнении извергов, почти классическая в своей типичности.

Обломки здания еще только осыпались, а волна планарной силы разом выжгла души всем оказавшимся рядом прохожим и невезучим стражникам, если не считать одного, побежавшего еще в самом начале, когда Посланник показал свое лицо. Все же умница я, что не позволил своим подойти поближе. Придется растворить кислотой книжную коллекцию Лосия и бежать налегке, как и хотели изначально.

Свою троллью миссию я выполнил на пять с плюсом - чем бы тут ни занимался культ, но теперь ему уже нечего делать, а уж задавить их смогут и без меня. Очи и так взбешенны до крайности и не без моего скромного участия, а уж за возможность хоть на ком-то сорвать свою злобу они будут кипятком писать. Не исключено, что буквально.

Отсигналив своим точку сбора через надетые на них украденные тени, я уже собирался и сам прыгнуть, когда мой взгляд привлекло уже однажды заставившее встревожиться небо. Небо, стремительно меняющее цвет с синевы на темно-фиолетовое нечто, расходящееся конусом от того места, где раньше стоял трудовой дом. Да и от нескольких десятков других мест тоже расходясь. Если я правильно оцениваю скорость смены цвета, то очень скоро все небо...

Нет.

Да ну, нет.

Ну, нет же!

Ну, это же перебор даже для моей феноменальной удачи!

С глаз стремительно спадала пелена чего-то старого, давно маячившего на задворках понимания, отдающего медным привкусом крови, сладостью дорогого цветочного меда и гнилостным ароматом разлагающейся плоти. Что-то, всегда бывшее прямо на мне, на моих глазах, на каждом из нас, будто огромное грязное полотно, укрывающее собою настоящую картину. Не дающее заметить правду, забирающее себе каждую крупицу ее, будто очередную нить, что после будет воткана в изуверскую вышивку, сотканную из чужих жизней, душ и боли.