Его искали, а он нашелся

– Слушай, я ведь могу прямо сейчас нас всех вытащить.
– Хотел сказать эту фразу заговорщицки-проникновенно, но на поддержание нужного тона уже не хватало сил, особенно душевных, особенно после длительного пребывания в частичной, а иногда и в полной, Форме Тени.
– Тут чистый участок реальности. Нырну поглубже, и полетим. Да, путешествие будет не из приятных, но я гарантирую вам прикрытие и выживание. Максимум Лосия придется отпаивать, с его-то отношением к Тени и ее жителям.

Предлагаю вполне серьезно - если мой товарищ хоть на секунду усомнится в своих силах, то я даже ответа слушать не стану. Просто вырублю и эвакуирую. Потом придется вернуться самому и проработать резервный план, который связан с возможным прорывом теневого плана. Город, конечно, потреплет с гарантией, но жертв должно быть меньше, чем от блуждающей легенды. В теории, разумеется.

– Не, я сумею.
– Ответ его не так уж уверенно звучит, но и пустой бравады в нем не очень много.

– Обосновать сможешь?
– Вежливо и пытаясь не показать недоверие, спрашиваю, поскольку очень уж внушительно выглядит творящееся вокруг нас безумие.

– Ага, могу.
– И, не дожидаясь, когда я начну бить кого-то по голове за дачу риторических ответов, продолжает.
– Ты этого просто не чуешь, но это говно, как бы, зависло на тонкой нитке. Настолько тонкой, шо только пни, и она лопнет. Не успей мы доползти сюда, успей оно вырваться на волю вольную, то я бы первым побежал отсюда штаны менять. Шо я, дурак, штоль?

– Тебе честно ответить, Ганс, или ты сам догадаешься?
– Тария такой момент упускать не стала, успев к этому времени немного прийти в себя, хотя она и в неадекватном состоянии такой момент упускать не станет.

– Ой, да кто бы говорил?
– Окрысился мужик, по-доброму, однако, улыбаясь в усы.
– Ты мне, мож, напомнишь, кто это обожрался добытого орчихами меда, а потом, в тот же вечер...

– Молчать!!!
– От вопля разъяренной фурии в женском теле Лосия аж подбросило, и даже Гестия, успевшая начать медитацию, пока мы тут обсуждения ведем, вздрогнула от неожиданности.
– Кхм. Да. Ты там не закончил объяснение. Вот.

Если бы мне не было настолько лень, то я бы напряг ясновидение, чтобы мне эту историю раскрыло пред глазами, а то я что-то ничего такого не помню. Не иначе, произошло в то время, когда я был на очередной вылазке. Да и вообще, слишком уж у меня головушка болит после прокладывания маршрута, чтобы оставшийся "ясновидческий запас" тратить на столь малозначительные детали.

– А чо говорить-то?
– Ганс то ли устрашился воплей Тарии, то ли просто пожалел ее гордость, но продолжать не стал.
– Оно даж сейчас страшно, как теща моего двоюродного дядьки. Когда эта ваша пенчадь рухнет, оно вдвойне страшнее станет. Одному Ходящему не по силам такую дрянь выгнать. Оно и десяти не по силам. Но вот в ту секунду, когда оно ток-ток цепи сбросит... оно станет уязвимым. Для меня все еще больно сурово, но у нас же есть бочка!

Слово "бочка" он произнес с неким придыханием, будто говорит о какой-то священной реликвии, а не про нечто столь обыденное. И еще лицо сделал такое, знаете, одухотворенное, будто раскаявшийся в коррупционерстве чиновник или решивший начать жить праведником придорожный тать. Дурацкое, в общем, лицо.

– Ну что за хрень, Ганс?
– У меня даже слова уже кончились.
– Я триста раз говорил, что это, бл*дь, не бочка, а колба, просто очень-очень большая, но все равно колба!

– Тин, даж я знаю, шо колбы не бывают размером с две мои головы.
– Безапелляционно отметает мои возражения этот необразованный индивид.
– Так шо оно - бочка.

Предметом спора был собранный на коленке и выплавленном, с помощью эссенциализма, из ближайшего валуна алхимическом станке состав. Сам состав я творил, используя в качестве реагентов уже готовые зелья, собственную фантазию, немногочисленные подходящие реагенты, которые я на зелья пока не пустил, и, конечно же, такую-то матерь. Заливать это оружие массового поражения пришлось в слепленный из обычных флакончиков контейнер. Напоминал он, между прочим, отнюдь не какую-то там вульгарную бочку... а трехлитровую банку для консервации огурцов, что послужила источником моего вдохновения.

– Во-первых, не в две головы, а максимум в полторы, а то и в одну целую и две десятых головы.
– Спокойно возражаю, черпая умиротворение из внутренних резервов.
– А во-вторых, это не бочка!!!

– О боги, Тин, да всем насрать!
– Вмешивается танцовщица, для которой эта тема успела за последнее время стать триггером и кнопкой берсерка одновременно, ибо споров по такому важному поводу она выслушала в сотни раз больше, чем хотела бы, а хотела бы она не слышать их вообще, ни единого раза.

– Ладно, давай дальше, Ганс.
– Успокаиваюсь не из-за признания поражения, а просто потому, что с каждой минутой клочок ока бури уменьшается все сильнее.
– А ты, Гестия, доставай эту колбу. Ты же ее не потеряла?

Вместо ответа Гестия молча достала из вверенного ей рюкзака большой стеклянный чернильно-черный цилиндр. Цвет не случайный, так как мне пришлось затемнить стеклышко, чтобы нельзя было наблюдать многомерные завихрения, что творились внутри этой баночки. Прозрачная жидкость, чистая настолько, что сосуд с ней кажется пустым, вызывала, если долго на нее смотреть, головокружение и галлюцинации. Чистейший пространственный хаос, загнанный в бутылку. Буря в стакане во всей красе.

По сути, этот состав - оружие. Даже хороший щит оно может продавить, но, к счастью, оно не сразу вступает в реакцию, давая время на то, чтобы отойти подальше. Ну, заодно и перестраховка на тот случай, если бы Гестия его уронила о пол. Стекло там выдержит арбалетный выстрел, но с нашей-то удачей, стрелять по нему стали бы сразу баллистой.

– Дальше так и дальше.
– Покорно соглашается мужчина, продолжая свое объяснение.
– Если вывернуть эту дрянь из боч... колбы, да прямиком в сердце этого говна, да еще подтолкнуть его как следует. Твое варево, оно чуток похоже на всю эту херню - тоже, сталбыть, кусок Троп, только сжиженный, шо твоя самогонка. И вот когда они вместе будут бурлить, у меня будет секунда на то, шоб толкнуть в нужную сторону. А оно все толкнется.

– Слишком легко расслышать в этой прочувствованной речи невысказанное "но".
– Отмирает Гестия, которой уже надоело быть молчаливым слушателем.

– А как без этого, туманная ты наша.
– С легкой иронией соглашается следопыт.
– Нагрузка будет такая, что без зелий я не возьмусь за это. Без очень хороших зелий. Самых лучших. И если я не справлюсь в один удар сердца, то вторым меня распи*дует, как того сурка, сожравшего брикет взрывной глины.

– Я хочу знать подоплеку этой фразы.
– Говорю даже раньше Тарии, которая собиралась сказать то же самое.
– Этой байки ты мне не рассказывал, а то я бы помнил.

Уделяем немного времени описанию очередной оды армейскому долбое*изму, благодаря которому солдаты таки накормили несчастное животное выданным оным солдатам взрывоопасным веществом, отчего беднягу расперло, - от радости, не иначе, - прямо во время парадного построения в честь приезда какой-то столичной шишки. История казалась смешной, да и сам Ганс посмеивался, одновременно заливая в себя крайне токсичный набор усилителей, пока не вспомнил уже не столь смешные детали. Семерых вздернутых парней, из которых хоть сколько-то виновными были лишь двое, долгие дни гауптвахты и прочие прелести службы в средневековой армии.