Его Медвежество и прочие неприятности

Старый пройдоха! Мужчина кивнул, разливая вино по кубкам. Высший свет не простил бы такого панибратства, но какое счастье, что Бьёрн давно в опале. Альберт отсалютовал дрожащей рукой и склонил голову.

– За Вас, мой лэрд, и Ваше воистину большое сердце, - старик пригубила вино и довольно прищурился.
– Урожай две тысячи восемьсот семидесятого. Не позже. Южные склоны Вэйской долины, - вкус, как и острота ума, у Альберта оставался безупречным.

– Так… что конкретно Вас беспокоит?

– Ты прекрасно знаешь, Альберт.

Старик хмыкнул.

– В златокудрой голове неожиданно появились мозги. Но кроме этого, полагаю, лэрди привлекает своего мужа, как женщина.

– Лэрди ведёт себя, как прожжённая блудница и актриса. Не имею тяги впутывать в семейные дела посторонних, но порой мне хочется макнуть ее голову в священную купель.

– Не поможет, мой лэрд. Госпожа уже побывала в церкви и вышла оттуда бодрой и веселой, не слишком впечатлившись той нудятиной, что святители зовут молитвой.

Да, он знал, что в седьмой день лэрди, как полагается, посетила святое место. Отстояла службу от и до, получила мазок священного масла на лоб, но не рассыпалась прахом, а со смиренным видом передала святителю из рук в руки пожертвования. Ровно две трети от того, что выделил ей Маркус. Сэкономленные деньги пошли на ведра и передники для служанок. Прелестно!

И, демон его забери, но от этой новости Бьерн испытал удовлетворение. Церковь – единственное место, где он не мог контролировать распределение финансов. Наверняка духовник был недоволен, но смолчал.

– Король пропускает мои слова мимо ушей, - произнес с упреком.

Альберт махнул рукой.

– У короля прелестнейшая жена, но уже год нет наследников. Да еще эти покушения… Монарху не до этого. И потом, мой лэрд, скажите откровенно – что такого ужасного делает Ваша супруга?

Вино застряло в горле вместе со словами, и Бьёрн нахмурился.

Кроме налета эксцентричности вместе с полной противоположностью в поведении до болезни, лэрди не совершала ничего предосудительного. Даже посещение белошвейки хоть и было поводом для сплетен, но отнюдь не являлось грехом. Аллелия шла туда днем и в сопровождении служанки, а остальное… Беатрис шила всякие заказы, а то, что к ней шли девочки Грэй – так лучше швеи в округе не было.

Альберт отставил в сторону стакан и теперь смотрел очень внимательно.

– Слыхал я одну историю во время странствий по берегам Индины. От одного сатхара – отшельника, посвятившего себя поиску высшей мудрости. Так вот. Когда Творец создал наш мир из облака чистого пламени и стал населять его людьми, не все души смогли найти путь сюда. Они… заплутали. Бродили где-то среди звезд и времени, выискивая назначенное им пристанище, но ошибались снова и снова, пока Творец не находил своих блудных пташек и не переправлял их в нужный сосуд.

– Лэрди обзавелась душой? – не сдержавшись, фыркнул Бьёрн. Альберт тоже усмехнулся.

– Разумеется, нет, это всего лишь легенда. Но она хранит в себе зерно истины. Кто знает, как болезнь может повлиять на нас? Есть вполне достоверные случаи, когда после сильного потрясения в людях открывались неожиданные таланты. В монастыре, где мы встретились, звонарь после одной из служб вдруг стал утверждать, что слышит голоса предков…

Бьерн тяжело посмотрел на разглагольствующего Альберта, но старик нимало не смутился.

– … Мой Вам совет – сохраните сердце горячим, а голову холодной. Не дайте чувствам ослепить себя, но и не ищите врага там, где его нет. И поверьте старому человеку, повидавшему многое – маленькой лэрди непросто, но она старается. Может, Ваша жена не так уж и безнадежна? Я бы понаблюдал.

Щедрым глотком Бьерн запил совет Альберта и отставил кубок в сторону.

– Возможно, - коротко обронил, поднимаясь со стула. Но даже мысленно страшно признать, что именно такой совет почему-то беспокоил его больше, чем предстоящий бал.

Глава 17

– Б-бал? То есть как это – бал?! Какой, к демону, бал?!

Валерия топнула ногой. Лохматая скотина! Это он нарочно!

– Весенний, моя госпожа, - прошелестела побледневшая Мари. Дорис кивнула, деловито записывая что-то в небольшую книжицу напоминающую блокнот.

– Ах, мой живот! – сделав вид, что ей худо, Валерия бочком попятилась к креслу. – Я не могу ехать!

– Праздник через десять дней, - обронила Дорис, - грязные дни успеют закончиться…

Да, сегодня утром произошел конфуз. На простыне обнаружилось пятно менструальной крови. Никогда ещё Валерия так не радовалась месячным – с большей долей вероятности одну проблему можно на время выкинуть из головы. Но вся ее радость потухла, когда в комнату пришла Мари с неизменной корзинкой и, выполнив безупречный книксен, сообщила, что лэрд велел снять мерки для пошива бального платья.

Вот тут внутри все и оборвалось. Эту часть жизни аристократов Валерия совершенно выпустила из вида. Некогда ей было думать о балах. А теперь придётся в ускоренном темпе. Средневековые танцы - это не дискотечные «дрыгалки», в которых она в свое время участвовала. Но как ей научиться, и где взять учителя? Внезапное неумение танцевать будет выглядеть слишком уж подозрительно. Словно подслушав ее мысли, Дорис добила простодушным:

– Моя госпожа, Вы повидаетесь со многими знакомыми...

Валерия мысленно взвыла.

– Лэрд на стройке?

– Нет, госпожа. Хозяин, должно быть, в кабинете. Или тренирует солдат…

Отлично! Подхватив юбки, Валерия бросилась на поиски виновника испорченного утра. И лучше бы Его Медвежеству выкинуть белый флаг без боя, иначе она за себя ее ручается. С причитаниями о горячке за ней спешила Дорис.

Господин Медведь нашелся во внутреннем дворике - гонял самого молодого стражника с русскими именем Слав. Мальчишка был уже весь мокрый от пота и с трудом держал меч.

– Мой муж, какое счастье застать Вас в замке! А я уж думала, что ночью видела лишь сон.

Услышав ее слова, стражник пропустил серию ударов, а лэрд и головы не повернул, продолжая мучить бедного Слава. Топнув ногой, Валерия оглянулась. Вот то, что нужно - тренировочные мечи!

Вытянув из стойки обмотанную шкурами палку, Валерия решительно направилась к сражавшимся.

– Защищайтесь, сударь!

Неловкий тычок – и ее оружие оказалось на песке. Мужчина просто перехватил «лезвие» и выдернул его из рук.