Его прощальный поклон. Круг красной лампы (сборник)
Шрифт:
– Смотрите, Ватсон! – сказал он. – «Высокий дом из красного кирпича с белым фасадом». Значит, сигнальную станцию мы нашли. Нам известно место, и нам известен код. Наверняка возиться нам не придется. Вон в том окне вывеска «Сдается». Скорее всего, это пустующее помещение, к которому заговорщики имеют доступ. Ну что, миссис Воррен, есть новости?
– Я все уже приготовила, проходите, туфли оставьте внизу у лестницы. Сейчас я вам покажу, куда идти.
Это было идеальное место для наблюдения. Зеркало располагалось так, что мы сами, оставаясь в темноте, прекрасно видели все, что происходило у двери напротив. Едва мы устроились в чулане и миссис Воррен покинула нас, как где-то вдалеке прозвенел звонок, означающий, что наш таинственный сосед попросил принести обед. Через какое-то время появилась хозяйка дома с подносом. Она поставила его на стул у двери и удалилась, громко топая. Затаившись за дверью чулана, мы впились глазами в зеркало.
– Вечером я к вам еще раз зайду, – сказал мой друг хозяйке дома, которая дожидалась нас с взволнованным лицом. – Ватсон, я думаю, нам будет лучше обсудить это дело у себя дома.
– Как видите, мои подозрения подтвердились, – произнес Холмс, поглубже усевшись в мягкое кресло, когда мы вернулись домой. – Постояльца подменили. Единственное, чего я не предвидел, – это то, что мы увидим там женщину. И не обычную женщину, Ватсон.
– Она увидела нас.
– Она увидела что-то, что напугало ее. Это точно. Последовательность событий довольно очевидна, не так ли? Некая пара ищет в Лондоне спасения от какой-то страшной и далекой опасности. Степень опасности можно определить по тому, какие отчаянные меры предосторожности они принимают. Мужчина, имея какую-то незавершенную работу, желает на то время, пока он будет ею заниматься, полностью обезопасить женщину. Дело это непростое, но он довольно неплохо справился со своей задачей, так что о ее присутствии в доме не догадывается даже домовладелица, которая приносит ей еду. Записки пишутся печатными буквами, как мы теперь понимаем, для того, чтобы невозможно было установить пол по почерку. Мужчина не может прийти к женщине, потому что это приведет к ней врагов. Поскольку он не может общаться с ней напрямую, для связи он использует колонку частных объявлений в газете. Пока все достаточно понятно.
– Но что за всем этим стоит?
– Ах, узнаю вас, Ватсон. Вы всегда так практичны… Что за этим стоит? Беспокойство миссис Воррен по поводу странного поведения своего постояльца постепенно оказывается чем-то б'oльшим и приобретает все более зловещий характер. Пока что можно сказать одно: это не обычное амурное приключение. Вы видели лицо женщины, и на нем было написано, как она боится опасности. К тому же нам известно о нападении на владельца дома, которое, несомненно, планировалось на его постояльца. Такие тревожные сигналы и столь отчаянное стремление сохранить все в тайне говорят о том, что это вопрос жизни и смерти. Далее, нападение на мистера Воррена свидетельствует о том, что их враги, кем бы они ни были, не догадываются о том, что в доме живет не мужчина, а женщина. Все это очень интересно и сложно, Ватсон.
– А почему вы хотите продолжать это дело? Ведь вам это не сулит никакой выгоды.
– Действительно. Но для меня это искусство ради искусства, Ватсон. Я полагаю, обучаясь профессии врача, вы изучали болезни, не думая о гонорарах?
– Но я ведь тогда только учился, Холмс.
– Учеба никогда не заканчивается, Ватсон. Жизнь – это серия уроков, причем самые ценные из них приходятся на ее конец. Это дело – ценный урок. Ни денег, ни славы оно не сулит, но я хочу довести его до конца. Сегодня еще до наступления темноты наше расследование продвинется на шаг вперед.
Когда мы вернулись в дом миссис Воррен, полумрак зимнего лондонского вечера сгустился в непроглядную серую пелену, мертвое однообразие оживляли лишь яркие четкие желтые квадраты окон и призрачный свет газовых фонарей. Когда мы, сидя в темной гостиной миссис Воррен, всматривались в темноту за окном, где-то высоко наверху заблестел еще один тусклый огонек.
– Кто-то ходит по той комнате, – вполголоса произнес Холмс. Его сухое напряженное лицо чуть ли не прижималось к оконному стеклу. – Да, я вижу его тень. У него в руке свеча. Он подошел к окну и смотрит через улицу. Хочет убедиться, что она его видит. Так, начал подавать сигналы. Ватсон, вы тоже следите, чтобы мы могли потом проверить друг друга. Одна вспышка… Это, вероятно, «А». Дальше… Сколько вы насчитали? Двадцать? Я тоже. Это должно обозначать «Т». «АТ» – это довольно осмысленно. Еще одна «Т». Похоже, это начало второго слова. Смотрим, что будет дальше… «TENTA». Хм, прекратил. Это не может быть осмысленным посланием, Ватсон. «ATTENTA» – это бессмыслица. Если читать по частям, смысла не больше: «АТ, TEN, TA», разве что Т и А – это инициалы [53] .
Опять начал! Что это? «ATTE»… Да ведь это то же самое послание! Любопытно, Ватсон, очень любопытно. Смотрите, опять пошли сигналы. «АТ»… Хм, он повторяет в третий раз. «ATTENTA» три раза. Сколько же он еще собирается это повторять? Нет, кажется, на этом все, он отошел от окна. Что вы об этом думаете, Ватсон?53
«At ten. T. A.» по-английски означает «В десять. Т. А.»
– Холмс, это шифровка.
Неожиданно мой друг просиял.
– И шифр не такой уж сложный, Ватсон, – сказал он. – Ну конечно же, это итальянский язык! «А» в конце означает обращение к женщине. «Берегись! Берегись! Берегись!» Как вам такое, Ватсон?
– Точно! Вы правы.
– Несомненно. Это очень срочное послание, и то, что его повторили трижды, подчеркивает это. Но чего же ей надо бояться? Подождите… Он опять подходит к окну.
Снова мы увидели таинственный силуэт в окне, и снова запрыгало передающее условные сигналы маленькое пламя свечи. Теперь сигналы подавались быстрее, чем в первый раз… Так быстро, что мы едва успевали считать их.
– «PERICOLO»… «Pericolo» – что это, Ватсон? «Опасность», не так ли? Да ведь это сигнал об опасности! Смотрите, он опять начал: «PERI». Что за черт!
Внезапно свет погас, светящийся квадрат окна словно растворился во мраке, и весь четвертый этаж превратился в опоясывающую массивное здание черную ленту, украшенную сверкающими подвесками из ярко горящих окон. Последнее предупреждение было оборвано. Но как и кем? Эта мысль пришла в наши головы одновременно. Холмс вскочил.
– Дело серьезное, Ватсон! – тревожно воскликнул он. – Там творится что-то неладное, иначе он не оборвал бы такое послание так внезапно. Придется передать это дело в Скотленд-Ярд. Но мы сейчас не можем уйти!
– Может быть, мне сходить за полицией?
– Нужно получше разобраться в ситуации. Возможно, тут есть какое-то более невинное объяснение. Идемте, Ватсон. Сходим в тот дом, посмотрим своими глазами, что там творится.
II
Когда мы выбежали на темную Гау-стрит, я обернулся и посмотрел на дом, из которого мы только что вышли. И там, на верхнем этаже, в одном из смутно виднеющихся окон я заметил тень головы, головы женщины, которая напряженно, неподвижно всматривалась в ночь, затаив дыхание в ожидании продолжения оборвавшегося послания. У двери дома на Гаустрит, опершись на перила, стоял какой-то мужчина в теплом пальто с шарфом на шее. Когда свет из коридора упал на наши лица, он вздрогнул.
– Холмс! – удивленно воскликнул он.
– Грегсон? – Мой друг протянул руку инспектору из Скотленд-Ярда. – Все пути ведут к свиданью. Что привело вас сюда?
– Я думаю, то же, что и вас, – ответил Грегсон. – Хотя откуда вы об этом узнали, я, убейте меня, не понимаю.
– Разные нити, но ведут они к одному узелку. Я следил за сигналами.
– За сигналами?
– Да, вон из того окна. Они внезапно оборвались, и мы пришли выяснить почему. Но раз это дело в ваших руках, я не вижу смысла продолжать самому заниматься им.
– Подождите! – заволновался Грегсон. – Я скажу вам честно, мистер Холмс, у меня еще не было такого дела, когда бы я больше, чем сейчас, нуждался в вашей помощи. Из этого дома только один выход, так что он от нас никуда не денется.
– Кто – он?
– Надо же! Хоть раз мы вас обошли. Ну, мистер Холмс, на этот раз вы должны это признать. – Он с силой ударил по земле тростью, после чего с четырехколесного экипажа, стоявшего у обочины в дальнем конце улицы, спрыгнул извозчик и с кнутом в руках направился в нашу сторону. – Разрешите представить вас мистеру Шерлоку Холмсу! – обратился он к извозчику. – Это мистер Левертон из американского агентства Пинкертона.
– Герой дела о лонгайлендской пещере? – удивился Холмс. – Сэр, я очень рад с вами познакомиться.
Американец, спокойный и деловитый молодой человек, от подобных слов немного смутился. Его чисто выбритое угловатое лицо зарделось.
– Мистер Холмс, дело, которым я занимаюсь сейчас, намного важнее, – сказал он. – Если мне удастся взять Джорджано…
– Что? Вы говорите о Джорджано из «Красного круга»?
– Так слава о нем дошла и до Европы? Мы у себя в Америке уже знаем о нем все. Мы знаем, что он является организатором пятидесяти убийств, но не имеем ни одного достаточного доказательства, чтобы арестовать его. Я начал следить за ним еще в Нью-Йорке, около недели я шел за ним по пятам в Лондоне, надеясь дождаться повода взять его за шиворот. Мы с мистером Грегсоном довели его до этого большого дома. Дверь здесь всего одна, так что ему от нас не уйти. После того, как он туда вошел, оттуда вышло три человека, но, я готов поклясться, его среди них не было.