Его сладкая месть

Жизнь налаживалась. Крейн меня не сломал. Я по-прежнему была той же фамм фаталь Мариной Самохваловой, И заточение в доме Алекса закалило меня.

Весна решила подзадержаться. Но меня не пугал холод. Чтобы научиться жить без Крейна и выбросить тоску про своему палачу прочь из головы, я готова была рыть землю.

Вот только чувствам все равно, каким именно образом их из тебя выбивали. Я проклинала себя за то, что хочу увидеть его снова. Несмотря на все то, что он со мной сотворил. Старалась не думать, что сегодняшний день мы могли еще быть вместе… а может, даже и последующие, ведь это зависело только от меня.

«Почему мы не могли остаться вместе без всего этого? Почему ты не нашел другой возможности вернуть меня? Прочему ты сейчас ничего не делаешь? — я гладила запястья со следами его оков, а внутри боролись ненависть и тоска. — Зачем ты появился? Растравить мне душу и исчезнуть? Кто тебе дал право менять мою жизнь на сто восемьдесят градусов?»

Работа не помогала. Я могла ее делать и все равно думать о Крейне. Благо, процесс шел даже без моего участия. В магазинах был аншлаг, товар едва успевали завозить. Офигела даже Юлька, с которой мы вырвались выпить кофе ближе к вечеру. Ее бутики такого аншлага уже не помнили.

Подруга говорила, что я больше приобрела, чем потеряла. И моя тоска по Алексу ее совсем не удивила.

— Это неизбежно. Но, может, раз уж взяла курс на месть подобным образом, сделаешь первый шаг? — предположила Лаврова.

— Слишком рано. Не могу. — я уронила голову на руки. — Юля, это не может быть неизбежностью! Ты представляешь, что он мог бы со мной сделать, не появись Данил?

— Много чего захватывающего и крутого он мог бы еще с тобой делать, Мариш. Ты и сама это понимаешь. Ответить согласием — страшно. Остаться по принуждению — неправильно. Эти монстры знают, на чем сыграть.

— Возможно, он мне и не нужен. Мне нужен реванш. Я хочу, чтобы он сам понял, что это — когда лишают свободы выбора. Но я вряд ли смогу это сделать! У меня нет таких рычагов влияния, денег, возможностей. И он прекрасно это понимает!

— Ну, способ есть, — Юлька мстительно улыбнулась.

— Нанять бригаду головорезов?

— Какие страсти! Нет, легальный и единственно верный способ. Его согласие.

— Ага. Из области фантастики. — и накрыло сразу образами, которые я бы хотела не видеть вовсе. Отражением всего того, что Крейн делал со мной. Даже неведомая прежде энергия вскипятила кровь, сладостно запульсировав внизу живота.

— Знаешь, — Юля сощурилась, — если ты ему дорога, он пойдет и не на такое. Осталось дать знать.

— Я не дам ему второй возможности посмеяться мне в лицо. Дима много ради тебя сделал?

— У меня нет таких фантазий, — рассмеялась Лаврова. — Но если бы появились, он бы сделал это как миленький. Только равнять этих двоих все равно неправильно. Наши мужчины разные…

— Ты всегда должна слушать свои желания, — Александр целует меня в плечо. — Только так ты сможешь быть по-настоящему счастливой.

Мы были вместе меньше месяца. Еще счастливые, влюбленные и окрыленные настолько, что никто из нас не задумывался о том, что могут быть трудности. И все равно, я смотрела в зеркало и ощущала скованность. Мне не хотелось заниматься любовью, глядя на себя в отражение. Я еще не разучилась краснеть и смущаться.

— Не готова, — неуверенно, сбивающимся голосом.

— Что ты чувствуешь?

— Что-то странное. Я как под обстрелом.

— Может, мне просто стоит закрыть тебя спиной?

От его голоса по телу бегут мурашки. И я понимаю в этот момент, что именно мне не нравится в происходящем.

Всегда всем рулит Алекс. А я хочу хоть раз взять инициативу в свои руки.

— У меня есть идея получше, — захожу за его спину, целую плечо, завороженно глядя в зеркале на свои ладони на его груди. Теперь он в центре отражения. А у меня власть. И я тотчас же проверяю ее силу, слегка провожу ногтиками по тоже, задевая твёрдые соски.

Он хрипло рычит. Я вбираю дрожь сильного тела. Продолжаю ласки, наблюдая в отражении уже его поплывший взгляд и запрокинутую голову.

— Никогда не бойся говорить о своих желаниях а еще лучше, делать… — мои ладони устремляются вниз, перехватив его твёрдый член у основания, — Бог мой, Марина… всегда делай так, как решишь сама!..

— Вам просили передать, — служба охраны дома задерживает меня у лифта, вручив букет огромных черных роз. — Взяли на себя смелость принять…

Я открываю конверт. Вся решимость и приподнятое настроение уходят в пятки.

«Я все равно не отступлюсь. Я тебя завоюю. А. К.»

Уходят… а потом бьют в голову на поражение чистейшей эйфорией.

— Зря, заберите. Подарите своей девушке.

— Простите, Марина, это против правил…

— Ну хорошо. Подметать теперь мне им, что ли, — демонстративно опускаю букет вниз, тащу за собой в лифтовую кабину в немой надежде, что Алекс сейчас за этим наблюдает. Получи, фашист, гранату.

А сердце колотится набатом. Гудит турбинным двигателем. «Не отступлюсь. Завоюю». Я готова простить ему все только за эти слова… Но прощение невозможно без искупления. И теперь я уже готова в ущерб своим чувствам устроить Крейну апокалипсис ожидания.

Находиться дома наедине с собой и тяжелыми мыслями невыносимо. Но второй раз забирать романтический вечер у Юльки мне совесть не позволяет. Луше провести время с бутылочкой вина у телевизора, стараясь хотя бы на вечер прогнать свою тоску и жажду позвонить Алексу Крейну. Я не пойми сколько раз представляла нашу встречу, и каждый раз мы долго говорили…

Звонок в двери застал меня за поиском штопора, чтобы откупорить бутылку белого и сухого. Я вытерла руки, а внутри мелькнула надежда. Я сейчас увижу Алекса. Я мечтала о нашей встрече целый день!

— Доставка цветов, — сообщили на посту. Я велела курьеру подниматься, предвкушая новый знак внимания от Крейна.

Но тут меня ждал сюрприз. Нет, это действительно был Крейн. Только младший.

Стоит, переминаясь с ноги на ногу, в руках букет белых роз. Какая ирония: черные — от его отца. Он знает, что тьма стала одной на двоих. И светлые — от сына, который видит во мне жертву и даже не догадывается, как меня влечет обратно к моему палачу.