Ехали медведи…

На этом патриотическое воспитание не заканчивалось. Когда детям исполнялось 11 лет и они переходили на среднюю ступень образования, каждый был обязан вступить в ряды Единой Молодёжной Организации. В то время эта процедура была достаточно новой и не опробованной, но одно было понятно точно – роль в ней не гарантировалась автоматически. Каждому кандидату нужно было пройти испытание и по его результатам, а также в соответствии с предыдущими личными достижениями, получить повязку, которую требовалось постоянно носить на правой руке. Белые повязки выдавались лучшим ученикам – отличникам в учёбе, демонстрирующим преданное и безоговорочное следование идеалам Партии Национального Единства. Голубые повязки предназначались для детей со средними умственными способностями, про которых можно было сказать только то, что они пока не в полной мере соответствуют требованиям, предъявляемым к молодому поколению. И, наконец, коричневые повязки были для неудачников и «неблагонадёжных» – тех, кто не мог или не хотел чётко следовать правилам и беспрекословно выполнять приказы старших. Коричневая повязка была не просто твоим позором. Все знали, что во взрослом возрасте она могла доставить очень серьёзные неприятности своему владельцу, хотя никто и не уточнял, какие именно. Боря очень боялся, что ему по какому-то недоразумению достанется именно коричневый цвет, и за пару месяцев до процедуры вступления старался как можно лучше отвечать на уроках и как можно меньше попадаться на глаза воспитателям в свободное время.

7 октября, ровно в шестую годовщину Великих Выборов, всех одиннадцатилеток, а их в ЦПВ было не меньше тридцати, собрали в актовом зале перед экзаменационной комиссией, состоявшей из пяти преподавателей и пары муниципальных депутатов. Детей вызывали на сцену по одному, начиная с лучших и заканчивая кандидатами на коричневую повязку. Борис рассчитал, что его пригласят где-то в середине, потому что в этом учебном году он уже успел нахватать троек по обществоведению и ввязаться в пару неприятных драк, но при этом несколько пятёрок у него тоже было, даже по политической истории, которая ценилась выше всех остальных предметов. Пока отличники с гордостью несли свои белые повязки, он решил немного подготовиться и стал повторять в уме все даты и события, о которых его могли спросить на тесте по политической информации. Но минут через двадцать ему надоело, и он принялся рассматривать лампочки на потолке, половина из которых не горела из соображений экономии электричества, и рисовать в уме очередную картинку, где придуманный им лично герой Генерал Мухожук сражается с армией злобного Дерьмодеда – старого карлика с огромными стеклянными глазами и руками-клешнями. Когда, наконец, председатель комиссии выкрикнул: «Арсеньев Борис!», у Бори подкосились колени. Он вскочил с места и с надеждой взглянул на закрытую дверь, словно собираясь сбежать. Он был уверен, что сейчас все начнут пялиться на его мятые брюки и ботинки, которые он заляпал кашей на завтраке и так и не удосужился оттереть.

Всё началось с теста по государственной символике Республики Грисея. Для начала Борис торжественно опустился на одно колено перед бело-голубым флагом, потом, поднявшись, подошёл к висящему на стене гербу, твёрдой рукой показал, где на нём находятся лучи солнца и назвал значение каждого из них (первый – народ, второй – партия, третий – президент, четвёртый – природные ресурсы). Следующим заданием было спеть первый куплет государственного гимна, и Боря, окрылённый предыдущим успехом, был уверен, что его он тоже не завалит. Гимн играли каждое утро во время процедуры водружения государственного флага и каждый вечер перед отбоем, и эти слова уже намертво въелись в мозг каждого воспитанника.

– Страна добра! Страна свободы! Страна невиданных высот! – заголосил Борис, даже не дождавшись, когда заиграет музыка.

– Стоп-стоп-стоп! – перебил его учитель по эстетическому воспитанию, – Я знаю, что пение – это сложное мастерство, и не всем оно даётся. Возможно даже тебе медведь на ухо наступил в детстве и не просто наступил, а конкретно так потоптался на нём (Зал взорвался хохотом, а Боря покраснел). Но, может быть, ты хотя бы постараешься попадать в какие-нибудь ноты, всё равно, в какие, просто чтобы не было такой какофонии? Это же гимн, молодой человек, гимн страны, которая тебя кормит, поит и защищает! Неужели нельзя проявить к нему хоть немного уважения? Неуд!

Борис повесил голову. Следующим шёл ненавистный тест по политинформации, который, к тому же, принимал самый отвратительный учитель в ЦПВ – историк. Мало того, что у него был мерзкий визгливый голос, так ещё и не хватало одного глаза, и ты никогда не мог понять, смотрит ли он на тебя или на твоего соседа по парте. Поговаривали, что дома его хорошенько поколачивала его собственная жена – такая же мерзкая и визгливая, но, возможно, это были лишь байки обиженных им учеников.

– Так-с, – процедил сквозь зубы историк, – быстро называем три главных богатства Республики Грисея.

– Нефть, газ и уголь! – выкрикнул Борис, радуясь, что первый вопрос оказался таким простым.

– Да ты с ума сошёл, сопливец! – учитель сдвинул на нос очки и посмотрел куда-то вдаль, возможно, на Бориса, – Думай давай! Вторая попытка.

– Леса, реки и поля?

– Не, ну оно определённо издевается! Это неблагодарное создание! – Следующий вопрос: предпосылки Великого Противостояния 1950–1960 годов?

– Нууу… – Борис, вроде, знал ответ, но боялся, что он опять окажется неверным, – Это… угрозы безопасности, целостности и нерушимости наших границ, кажется.

– Ииии? Ответ неполный.

– Формирование… как его… оппозиционного фронта, кажется…

– Из тебя всё клещами надо тянуть? Формирование где?

– В соседних недружественных государствах?

– Ладно, это ты сдал. Последний вопрос: что гарантировал Георгий Громов гражданам Республики в своей предвыборной программе на Великих Выборах 2035?

– Свободу слова, свободу совести, свободу средств массовой информации, права собственности, – Борис хорошо помнил этот текст, потому что когда-то получил по нему двойку и был вынужден потом в течение недели рассказывать его перед началом урока.

– И что объединяет эти понятия? – не унимался историк.

– А разве это был не последний вопрос? – всхлипнул Боря.

– Молчать! – взвизгнул учитель и ударил кулаком по столу, – Что объединяет эти понятия, необразованная ты скотина?

– Это… как его… они являются… основополагающими элементами цивилизованного общества, – пропищал Борис, ожидая нового удара по столу. Он не знал, что такое «основополагающие элементы» и не имел никакого представления о «цивилизованном обществе» и его отличиях от «нецивилизованного», но, к счастью, от воспитанников не требовалось вдумываться в смысл того, что им внушалось. Надо было лишь запоминать и воспроизводить нужную информации в нужный момент, но как раз с этим у Бори были проблемы. С самого детства память подводила его – то полностью вычёркивая события, которые когда-то происходили с ним, то, наоборот, рисуя картины, которых никогда не было в реальности, что порядком бесило его, особенно когда ему доставалось за это от учителей.

– Как-то так, – историк немного успокоился, – Кажется, твой мозг больше ни на что не способен. Удовлетворительно! Иди готовься к тесту на физ. пригодность.

Боря быстро скинул рубашку, под которой оказалась футболка, изначально белая, но сейчас скорее грязно-серая. Под брюки он предусмотрительно надел синие шорты, и через пару минут уже стоял перед комиссией, сверкая тощими коленями.

– Тридцать приседаний, тридцать скручиваний, тридцать отжиманий, десять минут, время пошло! – скомандовал физрук.

Борис закончил даже раньше.

– Хороший парень. Хорошая форма. Будет отличным солдатом, – похвалил его физрук, – Так, подожди, а чего это у тебя все руки и ноги в синяках? Вот эти два совсем свежие. Драться любишь?

– Нет, не люблю, – Боря немного запыхался, – Это просто так… Я случайно…

– Евгений Петрович, голубчик, – простонал историк, – У нас их ещё осталось штук пятнадцать, а времени шестой час. Комендантский час, между прочим, ещё никто не отменял. Нам всем, как бы, не хочется ночевать в этой богадельне, поверьте. Давайте закончим с ним, если у вас нет вопросов по существу. Этот, как там тебя, Арсеньев. Иди получай свою синюю повязку и поживее!

Борис ринулся к секретарю комиссии, выдававшему повязки, от радости забыв натянуть штаны и рубашку, за что немедленно получил очередную порцию замечаний.

– Говори клятву, недоумок, – прикрикнул историк, который, видимо, считал себя главным режиссёром всего этого действа.

– Я, Борис Арсеньев, честный и преданный гражданин Республики Грисея, истинный патриот и приверженец идеям Партии, получая этот символ государства перед своими наставниками и товарищами, торжественно клянусь. Оставить свои личные цели и эти, как их… эм… ам… амбиции… Жить… не, не так… Действовать лишь во благо своей страны и её граждан, всеми силами стремиться к её благосостоянию и процветанию. Жить в соответствии с указаниями Партии Национального Единства, брать пример с народных героев и неизменно повторять их подвиги на пути к будущему… как там… а, к светлому будущему для себя и для своей родины! Во имя добра и справедливости!