Эхо в Крови (Эхо прошлого) - 3

Господи, сказал он. С меня довольно - позволь мне теперь отдохнуть.

Эта молитва застряла в моем сердце, как стрела, как только я ее услышала; я тогда решила, что он обращается за помощью в том, чему только предстояло свершиться.

Но думал он вовсе не об этом - и осознание того, что он имел в виду, разорвало мне сердце надвое.

Я взяла его лицо обеими руками, и пожелала ни больше ни меньше, как иметь такой же дар, как его собственный - способность высказать все, что лежало в моем сердце, так, как умел это сделать он.

Но у меня такого дара не было.

"Джейми,"- сказала я наконец. "О, Джейми. Ты все. Навсегда."

Час спустя мы оставили Ридж.

БЕСПОКОЙСТВО

ЯН ЛЕЖАЛ С МЕШКОМ РИСА под головой, пристроив его вместо подушки.

Было жестко, но ему нравился шорох мелких зерен, когда он поворачивал голову, и их слабый крахмальный запах. Ролло с носом забрался под плед и долго фыркал, подбираясь к Яну поближе, закончив тем, что уютно устроил нос у него подмышкой.

Ян осторожно почесал у собаки за ушами, а затем прилег, глядя на звезды.

Высоко в небе висел осколок луны, тонкий, как отстриженный ноготь, и звезды в пурпурно-черном небе казались необыкновенно большими и блестящими.

Он следил за созвездиями у себя над головой.

Сможет ли он увидеть те же самые звезды в Шотландии?- подумал он. Он не слишком часто обращался разумом к звездам, когда жил дома, в горах - а уж в Эдинбурге звезд вообще не было видно, в дыму вечно чадящих фонарей.

Тетя и дядя лежали на другой стороне тлеющего костра, делясь друг с другом теплом - и достаточно близко друг к другу, чтобы выглядеть, как одно тело. Он увидел, как одеяла задергались, устраиваясь поудобней, дернулись снова, а потом затихли в неподвижности, словно выжидая.

Он услышал шепот, слишком тихий, чтобы можно было разобрать слова - но намерения за всем этим были достаточно ясными.

Как обычно, он задержал дыхание.

Мгновение - и тайные движения начались снова. Трудно было обмануть дядю Джейми, но бывают в жизни случаи, когда человек хочет оставаться в заблуждении.

Его рука мягко легла на голову собаки, и Ролло вздохнул; огромное тело рядом с ним обмякло, теплое и тяжелое...

Если бы не пес, он никогда бы не смог спать под открытым небом. Не то, чтобы он засыпал слишком крепко, или слишком надолго - но, по крайней мере, сейчас он мог позволить себе уступить телесным потребностям, и только полагая, что Ролло услышит каждый шаг - задолго до того, как тот будет сделан.

"Здесь будет достаточно безопасно,"- сказал дядя Джейми в их первую ночь на дороге.

Нервничая, он никак не мог уснуть, даже с головой Ролло у себя на груди - и встал, чтобы посидеть у костра, вороша палкой угли, пока пламя не взметнулось в ночь, чистое и яркое.

Он отлично понимал, что теперь прекрасно виден тем, кто, быть может, следил за ним из темноты, но ничего не мог с собой поделать. Даже если бы у него на груди была нарисована мишень... свет ли, темень стояли вокруг - ему было уже все равно.

Бдительный Ролло, лежавший рядом с ним у разгоревшегося огня, вдруг поднял большую голову, но ограничился тем, что слегка повернул ее в сторону какого-то слабого звука. Значит, сюда шел кто-то знакомый, и Ян не стал лишний раз беспокоиться, и не удивился, когда из леса вышел его дядя - он ходил туда по нужде, - и присел рядом.

"Знаешь, а ведь он не хочет, чтобы ты был мертв,"- начал дядя Джейми без предисловий. "Ты в безопасности."

"Я даже не знаю, хочу ли я быть в безопасности,"- вырвалось у него, и дядя внимательно на него посмотрел; лицо у него было обеспокоенное, но не удивленное. Дядя Джейми только кивнул.

Ян знал, что тот имел в виду; Арчи Баг не хотел, чтобы он умер, потому что это положило бы конец его вине, и, таким образом, его страданиям.

Ян успел заглянуть в эти древние глаза, с пожелтевшими белками и резьбой красных прожилок, слезившиеся от холода и горя - и увидел в них нечто такое, от чего у него замерзла самая сердцевина души.

Нет, Арч Баг не убьет его - пока что.

Его дядя смотрел на огонь, свет от него тепло играл на широких скулах, и от этого зрелища Яна одновременно охватили чувства мирного семейного уюта - и паники.

Разве не то же происходит с вами?
– мучительно думал он, но говорить этого вслух не стал. Баг сказал, что заберет лишь то, что я люблю. И вот теперь вы сидите рядом со мной, ясный, как божий день, и видный отовсюду, как на ладони...

Такая мысль пришла ему в голову впервые, и он отогнал ее прочь; старый Арч был слишком многим обязан дяде Джейми, всем, что тот сделал для Багов, и он был человеком, который признает свои долги - хотя, возможно, больше об этом распространялся.

Но, без сомнений, Баг уважал его дядю как мужчину.

Казалось, на какое-то время дело было улажено.

Но потом пришли другие мысли, тоже непростые - много разнообразных вещей, которые, как насекомые-многоножки, выползали к нему из бессонных ночей, с тех самых пор, как он убил Mурдину Баг.

Арчи был стариком. Твердым, жестоким, как закаленное в огне копье, и в два раза опасней - но очень старым.

Он воевал еще в Шерифмуире; сейчас ему должно быть около восьмидесяти.

Месть могла продлить ему жизнь, на какое-то время - но все же плоть его не бесконечна. Может, он тоже думает, что у него попросту нет времени ждать, пока у Яна появится то, "что стоит забрать."

И если он собирается исполнить свою угрозу, он должен начать действовать в ближайшее время.

Ян снова услышал еле уловимые движения и шорохи по ту сторону костра, и с трудом глотнул - во рту у него пересохло.

Старый Арч может попытаться захватить его тетю, потому что Ян, безусловно, любит ее, и убить ее будет гораздо легче, чем дядю Джейми.

Но нет - быть может, Арчи действительно чуть не сошел с ума от горя и ярости, но он вовсе не был безумцем.

Он знает, что прикоснись он к тетушке Клэр хоть пальцем - не убив прежде дядю Джейми,- это было бы равносильно самоубийству. Хотя, возможно, тогда ему будет уже все равно.

Это была другая мысль, пробежавшая у него вниз по животу маленькими холодными лапками. Он должен от них уйти; он знал это точно. Все равно он был обречен: над ним по-прежнему висел приговор.

Подождать, пока они не уснут, потом подняться и потихоньку уйти. Тогда они будут в безопасности.

Но сердце снова его подвело, как и в первую ночь. Он пытался собрать все свое мужество, здесь, у огня, чтобы наконец уйти - но дядя опередил его, выйдя из леса - и теперь сидел рядом с ним, безмолвный и дружелюбный, до тех пор, пока Ян не почувствовал себя в состоянии прилечь снова. Завтра он еще раз обо всем подумает.