Элемент Водоворота

– Куротсучи! – прошипел Ооноки. – Как тебе не стыдно! Я же сказал, что все, что мы обсуждали, – внутреннее дело Ивы. Ты хоть знаешь, что такое государственная тайна?

– Знаю, – Куротсучи спряталась за могучую спину отца, – только, деда, ведь и Суна, и Коноха, и Кири поделились своими секретами. Может, и нам тоже стоит?..

– Никак в толк не возьмем, мой блистательный, она на самом деле такая дурында, или прикидывается? – прыснул Шукаку.

– Это мне решать! Стоит или не стоит! – Тсучикагэ пыхтел, тщательно отводя взгляд.

– На самом деле ваша внучка действительно не выдала никакой секретной информации. Все, что она только что упомянула, и так известно мне, а также Хокагэ-доно и Мидзукагэ-доно. – Гаара ненадолго отвел взгляд, увидев несколько человек, метнувшихся к Райкагэ и услышав его громовое рычание.

– Так значит, то, что Дейдара-нии-сан когда-то был учеником деда, вы все тоже знаете? – высунувшись из своего укрытия и доверчиво улыбнувшись, поинтересовалась Куротсучи.

– Несносная девчонка! Держи свой болтливый язык за зубами! – прикрикнул Ооноки, заставив черноволосую макушку вновь скрыться за спиной Китсучи. – Откуда, позволь спросить, тебе все это известно? – Старик, недобро прищурив глаза, обернулся к Гааре.

– В этом нет большой тайны, – Кадзекагэ посмотрел собеседнику в глаза, – разведка.

– И ты не боишься мне это говорить?! – закипел Тсучикагэ.

Разговор на повышенных тонах немедленно привлек внимание присутствовавших в зале. Цунадэ, согласившаяся залечить производственную травму, полученную Райкагэ в результате недавнего слишком сильного сжатия стакана с прохладительным напитком, замерла с вытянутой над гигантской ладонью громовержца рукой, окруженной зеленой целительной чакрой. Встревоженные взгляды Мидзукагэ, Юки Харуки и Хатаке Какаши были прикованы к слегка ссутуленной фигуре Гаары. Шикамару нахмурился и мимоходом взглянул на песчаников. Темари поспешно схватила со стола тарелку с фруктами и, ткнув Канкуро локтем под ребра, направилась к сидевшей на диване Чиё, марионеточник поплелся следом, неестественно радушно улыбаясь и держа в руках по стакану лимонада с различными вкусами.

– Каждая из Скрытых Деревень имеет свою агентурную сеть, – спокойно ответил Гаара. – Вы же не станете отрицать, что у Ивы есть шпионы в Суне и Конохе? – бросив взгляды по сторонам и отметив повышенное внимание к их разговору, добавил он.

– Вот еще! Мы такими вещами, как шпионаж, не занимаемся! – старик нахмурился пуще прежнего и, скрестив руки на груди, с досадой отвернулся.

– Положение становится опасным, – с удовольствием присвистнул Шукаку, радостно прыгая на всех четырех лапах. – Как же я люблю, когда ты злишься, мой блистательный! Ещё, ещё! Не сдерживай себя!

– Понятно. – Гаара опустил взгляд, всеми силами стараясь не сжимать кулаки. – Значит, те двое стеклодувов, что нам пришлось выслать из Суны в прошлом месяце, вовсе не были Вашими подчиненными?

– Даичи и Юдзуки? – вмешалась Куротсучи.

– Ты замолчишь, наконец?!? – не выдержал Ооноки и побагровел то ли от стыда, то ли от возмущения.

– Деда, тебе нельзя нервничать, – авторитетно заявила девица. – Ты же знаешь, поднимется давление и…

– Тсучикагэ-доно, – предельно спокойно и уверенно заговорил Гаара, краем глаза заметив, как Темари старательно отвлекает Чиё от происходившего в зале, предлагая попробовать напитки, а старушка гневно машет сухонькой ручкой, призывая отойти в сторону Канкуро, закрывшего ей обзор. – Очень скоро нам предстоит столкнуться с сильным и опасным врагом, против которого поодиночке не сможет выстоять ни одна Деревня.

– Если ты сомневаешься в силе своей деревни, своих подчиненных и своей собственной силе, то у меня таких сомнений нет, – криво усмехнувшись, проворчал старичок.

– Ну, всё, мой блистательный, это последняя капля! Старикашку – в Песчаную Гробницу, бородача – на золотые рудники, пигалицу и ее олигофрена-братца – в дурдом! – оскалился Однохвостый.

Молодой человек глубоко вздохнул, прикрыл веки и расслабил сведенные судорогой кисти рук, представив, как держит в ладонях ускользающий сквозь пальцы песок. Чуть нахмурив едва заметные брови и пытаясь не замечать навязчивого Шукаку, Кадзекагэ открыл глаза и внимательно посмотрел на собеседника.

– Несмотря на Ваше невысокое мнение о шиноби из других Деревень, я все же рискну предположить, что Вы не станете спорить с тем, что Альянс шиноби был бы сильнее, чем одна деревня? – Его голос был ровным, интонация – вежливой и терпеливой.

– Ивагакурэ давно живет, рассчитывая только на свои силы. Союзы шиноби никогда не приносили ничего, кроме измен, предательства и новых войн, – ответил упрямый старик.

– Поэтому нам так важно именно Ваше участие, Тсучикагэ-доно, – невозмутимо проговорил Гаара. – Только Ваши опыт и мудрость помогут нам избежать ошибок предшественников.

Ооноки замолчал, поджав губы и пристально глядя в бирюзовые глаза молодого Кадзекагэ.

– У тебя неплохой советник по дипломатии, – наконец тихо проговорил Тсучикагэ, тщательно скрывая, насколько польстили ему слова молодого человека.

– Непременно повышу ему жалование, – ответил Гаара.

– Не думай, что ты заставил меня поменять свое мнение об этом вашем «Альянсе Шиноби»! – повысил голос старичок, сурово сдвинув брови. – Я обещаю только одно: предоставить имеющуюся у меня информацию.

– О большем не смею и просить, – чуть улыбнулся Гаара и, слегка поклонившись, вернулся к оставившим в покое несчастную старушку сестре и брату, провожаемый взглядами всех присутствующих.

Возбужденный взгляд Темари практически кричал, выражая одновременно возмущение поведением Тсучикагэ и восхищение выдержкой и хладнокровием брата. Канкуро слегка ухмылялся, пытаясь отцепить от своего локтя пальчики сестры.

– Я слышал, в Стране Горячих Источников очень вкусные фрукты, – спокойно начал Гаара, понимая, что присутствующие по-прежнему прислушиваются к каждому его слову.

– Я попробовал сливы, – отозвался Канкуро, стараясь звучать как можно более буднично. – Неплохие.

Гаара склонился к столу, облегченно отметив, что зал постепенно заполняется фоновым гулом голосов.

– Это... это было круто! – восторженно шептала Темари.

– Рад, что доставил тебе удовольствие, – устало выдохнул Гаара.

– А твой советник по дипломатии, которому планируется повысить зарплату, это, случайно, не я? – поинтересовался Канкуро, отправляя в рот виноградину.

– Не хотелось расстраивать Тсучикагэ-доно, вот и пришлось пообещать повысить жалование несуществующему советнику. – Гаара чуть улыбнулся уголками губ, посмотрев сначала на сестру, потом на брата.

Вторая половина дня прошла менее напряженно. Атмосфера в зале заседаний стала ощутимо спокойнее и даже доброжелательнее. Обсуждение с каждой секундой все больше напоминало беседу и все меньше походило на монолог Гаары. Тсучикагэ по-прежнему хмурил брови, сердито скрестив руки на груди, но в его суровом взгляде больше не было враждебности. Он даже позволил себе несколько нейтральных комментариев и пару обнадеживающих кивков. Райкагэ чувствовал себя не в своей тарелке. Увидев, что его недавний компаньон все больше вовлекается в процесс переговоров, великан тоже начал прислушиваться внимательнее и скупо отвечать на реплики коллег. Оставаться в оппозиции одному было уже не так почетно и интересно. Мидзукагэ приободрилась, настроение Цунадэ значительно улучшилось. Даже на бесстрастном лице Гаары Шикамару удалось прочитать тень удовлетворения, смешанную с усталостью: беседа с упрямым стариком, потребовавшая нешуточной выдержки и самообладания, отняла много сил.