Элемент Водоворота

Собравшись с мыслями, Макото сжала кулаки, повторяя шепотом любимую фразу Харуки: «Девчонки не плачут». Ни одна из ее водных техник не сработает против Куротсучи, у которой, во-первых, есть сильный приобретенный Элемент Воды, во-вторых, эффективные атаки Элемента Земли, которым она ничего не могла противопоставить, ведь Молнией она совершенно не владела. Но у нее в запасе оставалась еще клановая техника, которой когда-то обучил ее брат, но которая с тех пор, как она начала тренироваться с Харукой, была под строгим запретом, потому что требовала большого количества чакры. Мысленно поблагодарив Куротсучи за предоставленную возможность принять решение и подготовиться, она достала из внутреннего кармана куртки тонкую ольховую трубку, подаренную ей братом, и небольшой пузырек с жидкостью.

– Черт, – выругался Харука, в мгновение оказавшись около стальных перил, ограждавших трибуны. – Не смей! – крикнул он что было силы. – Макото, ты слышишь меня? Не смей ее использовать! Лучше сдавайся!

За прошедшие полтора месяца молодой джонин из Скрытого Тумана ни разу не казался Какаши таким взволнованным: пальцы нервно сжимали поручни, на фарфорово-бледных щеках появился болезненный румянец, хрипловатый голос сильно дрожал.

– Что происходит? Что нельзя использовать? – он подошел ближе, осадив отчаянно кричавшего слова поддержки Наруто. – Харука?

– Какаши-сан, мы должны остановить бой. Прошу Вас, – холодные пальцы схватили его предплечье, пропустив по телу разряд электрического тока.

– Харука-сенсей, ну Вы чего? У нее есть какая-то еще клевая техника! Надо побеждать! – непонимающе уставился на туманника Наруто, немедленно получив от Какаши подзатыльник и надув от обиды губы.

– Что это за техника? – спросил Копирующий, глядя в потемневшие от волнения серые глаза.

– Клановая техника, черт бы ее побрал. Нет времени объяснять, Какаши-сан, я расскажу позже. Мы должны остановить бой, пока она не совершила публичное самоубийство.

Он невольно задержал взгляд на лице молодого джонина. Таким Харуку он еще никогда не видел: искренним, открытым и настоящим. Острые черты лица туманника будто бы стали мягче, а бледные губы беззащитно задрожали, мгновенно приковывая к себе внимание Копирующего.

– Согласно новым правилам, без объективной причины бой может остановить только один из Кагэ, – неуверенно произнес Какаши, осторожно и почти нежно сжимая его запястье. – Мы могли бы попробовать объявить перерыв, чтобы…

– Как Вы не понимаете, речь идет о жизни и смерти, она может разнести здесь все к чертям, – юноша вырвал руку из его пальцев и выбежал с трибуны, очевидно, направляясь к судейской секции.

Копирующий догнал его уже у входа в небольшой шатер, в котором была расположена ложа для Кагэ. Двое патрульных шиноби, охранявших вход, были эффективно обезврежены замораживающей техникой и лежали без движения, покрытые узорчатыми снежинками, медленно таявшими в послеобеденном пустынном зное. Справедливо предполагая, что несанкционированное вторжение на трибуну Пяти Кагэ не сулит молодому джонину ничего хорошего, какими бы благими ни были его намерения, Какаши в последний момент схватил его за руку, пытаясь остановить, однако шелковые занавески были уже распахнуты, явив их обоих пред светлы очи поднявшихся со своих кресел правителей всех Скрытых Деревень.

– Харука? – удивленно произнесла Мидзукагэ, взволнованно глядя в серо-стальные глаза. – Что происходит? Почему ты здесь?

– Хатаке, какого черта? – упертые в бока кулаки Пятой Хокагэ, сведенные на переносице светлые брови и бескомпромиссный тон голоса слишком резко контрастировали с вежливой и почти ласковой интонацией правительницы Скрытого Тумана, однако у Какаши не было времени поразмышлять на тему глобальной несправедливости, поскольку туманник рванулся из его рук, заставив Копирующего крепко обхватить его сзади за плечи.

– Мэй-сама, остановите бой! – на выдохе выпалил Харука, восстанавливая дыхание и все еще пытаясь вырваться из стальной хватки Какаши. – Не позволяйте ей использовать эту технику, прошу Вас!

– Прости, но не вижу абсолютно никаких причин, – мягко улыбнулась Мидзукагэ. – Я уверена в Макото, а тебе, как ее учителю, следовало бы больше верить в ее силы.

– Как ее учитель, я прекрасно знаю, что у нее нет достаточного количества чакры, чтобы применять эту технику! – голос туманника срывался на крик, отчего Какаши непроизвольно сильнее прижимал хрупкие плечи к своей груди.

– Ее брат прекрасно с ней справлялся, – парировала Мэй, нахмурив брови. – И я даже не желаю больше слушать…

– Ее брат мертв, – голос Харуки стал глухим и удивительно спокойным, напряженные мышцы под пальцами Какаши ослабли. – Утаката мертв. Мне кажется, давно пора смириться.

– В первую очередь смириться с его смертью следовало бы тебе, моя дорогая, – Мэй прищурила зеленые глаза, внимательно всматриваясь в бледное лицо.

Сначала ему показалось, что он просто не вполне правильно расслышал слова Мидзукагэ. Понимание, как неожиданная яркая вспышка Райкири, настигло гениальные извилины секундой позже. Железная хватка его пальцев ослабла на мгновение, но она не вырвалась, продолжая стоять, прижавшись спиной к его груди. Она не сделала ничего: не опровергла, не произнесла ни звука, будто бы не произошло ничего неожиданного, будто бы ничто внутри нее не перевернулось, не встало с ног на голову, как у него. Будто бы ей всю жизнь говорили это «моя дорогая». Будто бы эти узкие запястья, холодные тонкие пальчики, бледные губы и огромные серые глаза всегда были… “Девчонки не плачут”… Ксо! На секунду все остальное перестало иметь какое-либо значение: смеющееся лицо, судя по всему, давно знавшего обо всем Джирайи, удивленный взгляд выронившего соломинку от неожиданности Даруи, тщательно скрытый интерес в бирюзовых глазах Кадзекагэ, вероятно, связанный с упоминанием имени Джинчуурики Шестихвостого, и даже происходившее на арене. Для него существовал… существовала только Харука, только хрупкие угловатые плечи, которые он по-прежнему прижимал к себе.

Макото сконцентрировала остатки чакры в легких, окунув ольховую трубку в жидкость. Куротсучи наблюдала за ней с нескрываемым интересом, игнорируя шум с судейской трибуны.

– Техника ниндзя: Кислотные пузыри, – проговорила туманница, выдувая сквозь трубку несколько переливающихся на солнце мыльных пузырей.

– Ух ты! – протянула Куротсучи, подходя на шаг ближе. – Вот эт красота! Я даже не думала, что бывают такие красивые ниндзявские техники. А что будет, если я его лопну? – с лицом естествоиспытателя на пороге открытия она протянула обтянутый кожаными перчатками пальчик к пузырю и лопнула его, мгновенно отскочив на полметра назад. Брызги от пузыря разлетелись, разъедая песок арены кислотой. – Ну, ничего себе! Вот же подстава! И что мне теперь с ними прикажешь делать? – девица оглянулась, заметив, что пузыри задвигались быстрее, окружая ее со всех сторон. – Они еще и на мои движения реагируют да? Чума! Вот эт я понимаю, техника! Эй, ты там в порядке? А то что-то бледная ты какая-то… Эй?

Макото абсолютно не чувствовала в себе сил, ноги подкосились, и она упала на колени, выронив из рук трубку.

– Ой-ёй! Мако-чан! – соперница кинулась было к ней, однако, вовремя вспомнив о пузырях, замерла на месте, неуклюже расставив руки. – Подожди, я сейчас! Так. Нельзя двигаться. Эх, опять мне не развернуться. Думай-думай, Куротсучи! Ну да ладно, попробуем вот так. Элемент Земли: Техника сокрытия.

Девчонка мгновенно провалилась под землю, через секунду появившись рядом с Макото, активно отплевываясь от комьев земли и стряхивая с волос песок.

– Неплохой из меня крот получился, да? Это меня папа научил! – хихикнула она, положив руку на плечо соперницы. – Так, а теперь Элемент Земли: Земляная полусфера, – обеих накрыл прочный полукупол из камня. – Они точно реагируют на движение, да? – Макото кивнула. – Отлично! Смотри, Мако-чан, сейчас будет красиво! Элемент Лавы: Техника затвердевания.

– Что? – опешила Мэй, глядя, как миниатюрная девчонка выпускает изо рта обильный поток раскаленной лавы, мгновенно затвердевающий и поглощающий кислотные пузыри. – Это же моя…