Элемент Водоворота

– А какие выводы я должен сделать? – Какаши перевел на него холодный взгляд.

– Послушай, мы видим, что тебя что-то беспокоит, и... у меня есть некоторые соображения, что именно... – начал Отшельник, неловко поерзав на скамейке и вновь бросив на собеседника внимательный взгляд. – Ну, подумаешь, перепутал, с кем не бывает, – произнес он после театральной паузы. – Брось, было ведь забавно! Я бы сказал, феерично! Я даже подумываю увековечить эту историю в одной из своих книг, – добавил саннин, натянуто улыбаясь.

– Очень смешно, – хмыкнул Копирующий.

– Нет, кроме шуток, выйдет бестселлер, я тебе гарантирую! – Джирайя мечтательно откинулся на спину, прислоняясь затылком к стене, и прищурил глаза. – Я даже название уже придумал. Раскупят в два счета! Обещаю тебе пять процентов от прибыли, – Отшельник осекся, заметив, что с каждым словом голова Хатаке все ниже опускается на предусмотрительно подставленные руки. – Послушай, – помолчав, продолжил он, – свет клином не сошелся на... всяких там... – саннин с усилием потер глаза: это не так просто, как казалось. – Пусть привлекательных и чертовски интересных... Нельзя позволять, чтобы они влияли на наши решения, понимаешь? – оживился он, нащупав верный ход мысли. – Ты же мужик!

Хатаке наклонил чашечку так, что чуть зеленоватая прозрачная жидкость почти полилась через край.

– Странно слышать это от Вас, Джирайя-сама, – задумчиво проговорил он.

Джирайя с щелчком закрыл рот и вновь откинулся на спинку скамьи.

– Верно, черт возьми! – хохотнул он, почесывая седую гриву на затылке. – Может быть, я просто не хочу, чтобы ты повторял мои ошибки, – он уставился в окно.

Какаши исподтишка наблюдал за ним. На мгновение озорной блеск в темно-серых глазах угас, обветренное загорелое лицо в считанные секунды покрылось сеточкой незаметных до этого момента морщинок, взгляд стал печальным. Саннин бездумно потирал ладони одна о другую, разглядывая что-то за окном прищуренным взглядом.

– Ладно, – сказал он наконец, слегка хлопнув ладонями по столу и в одно мгновение возвращая себе моложавый и лихой вид. – Думаю, ты понял меня, Какаши, – темно-серые глаза прищурились. – Ты один из самых сильных джонинов Конохи, если не самый сильный. Не делай такие глаза, – хмыкнул он, заметив комично расширившийся глаз Копирующего, – я не сказал ничего, что бы не знал каждый мальчишка мира шиноби. А ведешь себя, как малолеток! – он выразительно поднял брови. – Соберись! Сам знаешь, все куда серьезнее, чем выглядит на первый взгляд, – голос стал ровнее, Отшельник сделал глоток чая. – И ты сам себе не простишь, если из-за твоей рефлексии что-то случится с Наруто или Сакурой.

– Я понял, Джирайя-сама, – повесив голову, пробормотал Какаши.

– Надеюсь, мне не придется повторять этот разговор еще раз, – оценивающий взгляд скользнул по всклокоченной пепельноволосой макушке. – Душеспасительные беседы – это не мой профиль, знаешь ли, – голос саннина стал мягче, в нем проскользнули знакомые искорки озорства. – Я тебя понимаю даже больше, чем ты думаешь. И потом, не так уж все и плохо, – загадочно протянул Джирайя, ухмыльнулся, встретив настороженный взгляд собеседника, залпом допил чай, словно это было сакэ, и поморщился. – Ты определенно ей нравишься, – заговорщически понизив голос и ниже склонившись к столу, добавил Отшельник.

Затем быстро поднялся, взглянул в удивленно и растеряно распахнутый глаз Копирующего и, хохоча, отправился к выходу, оставив провинившегося платить по счету.

Возможно, это было незаметно по как всегда бесстрастному лицу, но Гаара был крайне удивлен, когда, вернувшись в резиденцию от восточных ворот, он обнаружил дверь своего рабочего кабинета открытой нараспашку. В гостевом кресле у его стола восседал с серьезным видом старик Тсучикагэ, вокруг которого активно хлопотали дежурные чуунины и неизвестно почему обретавшийся здесь же главный ирьёнин Суны. Чуть поодаль у стены расположился Китсучи.

– Явился, наконец? – язвительно проговорил Ооноки. – Долго тебя еще дожидаться?

– Доброе утро, Тсучикагэ-доно, Китсучи-сан. Прошу прощения, но мне и в голову не могло прийти, что что-то могло побеспокоить Вас настолько, что Вы решили обратиться ко мне. Тем более в столь ранний час, – сохраняя спокойствие, юноша прошел к своему креслу и, по привычке сложив пальцы в замок, выжидающе посмотрел на старика. – Чем я могу Вам помочь?

– Ты в курсе, что в твоей деревне из больницы пропадают пациенты? – сурово проворчал Тсучикагэ. – Или это преступный заговор? Не удалось выведать у меня информацию про Биджу, так ты решил взять ее в заложницы и меня шантажировать?

– Не понимаю, о чем Вы, – ответил Гаара, переводя взгляд на Китсучи. Тот хотел, было, ответить, но тесть повелительно поднял с подлокотника морщинистую руку.

– Где моя внучка, я тебя спрашиваю? – с вызовом бросил Ооноки. – Еще вчера вечером была в палате, а утром испарилась! У вас совсем за пациентами не следят в больнице?

– Гаара-сама, мы обнаружили ее отсутствие во время утреннего обхода, – неуверенно проговорил Секка, виновато переминаясь с ноги на ногу под внимательным взглядом бирюзовых глаз. – Канкуро-доно уже организовал поисковую группу, и…

– Эй, ну пусти, я же сама могу идти! – послышался из-за двери возмущенный возглас Куротсучи.

– Нет уж, мне еще дорога собственная жизнь и благополучие деревни. Я сдам тебя твоему деду лично в руки, чтобы потом не поиметь проблем! – сдавленно прохрипел Канкуро, появившийся в дверном проеме с перекинутой через плечо, отчаянно дергавшей ногами и руками девчонкой. – Принимайте свою потерю, Тсучикагэ-сама! – кукольник аккуратно поставил ее на пол, с достоинством выдержав брошенный на него яростный взгляд карих глаз. – Нашел на крыше в двух кварталах от больницы.

– Предатель! Ну, я же просила не говорить! – фыркнула беглянка, поправляя необъятную больничную пижаму. – Эээ… Доброе утро! – Куротсучи неуверенно обвела взглядом всех присутствующих. – Деда, только не начинай, – заметив разгневанное лицо Тсучикагэ, она упреждающе замахала руками, отступив на шаг и спрятавшись за могучую спину Канкуро. – Ничего же не случилось, правда?

– Куротсучи! – прошипел Ооноки, планомерно краснея. – За каким чертом тебя понесло на крышу? Тебя кто-то похитил?

– Нет, я сама вступила в преступный заговор с иностранными державами, – передразнивая интонации деда, огрызнулась девица, закатив глаза. – Готова понести наказание по всей строгости закона Ивагакурэ.

– Ку, – назидательно покачал головой Китсучи, давая дочери понять, что она выбрала не самое лучшее время и место, чтобы подтрунивать над небольшими слабостями Тсучикагэ.

– Да никто меня не похищал, – обреченно вздохнула в ответ девчонка, тряхнув черной челкой. – Просто я хотела… подышать свежим воздухом, – она залилась краской, почувствовав на себе мгновенно нашедший ее лицо сканирующий взгляд Гаары, и потупилась, не в силах поднять глаза выше стоявшего на столе Кадзекагэ кашпо с кактусом. – У Вас очень душно в палатах, Секка-сан, – пробормотала она, продолжая сверлить взглядом несчастное растение.