Эльфийский бык – 3

Микрофон держали на отдалении, явно подозревая, что некоторые комментарии могут выражаться и активным действием.

– Это просто конопля, – устало произнесла Мария. – Эльфийская. Голубая… она выращивается в косметических целях. И у нас заключены контакты с родом…

Конопля в косметических целях интереса не вызывала.

– Говорят, что многие люди были убиты…

– Слухи, – выступил Калегорм. – Как представитель Пресветлого леса я уверяю вас, что эльфийские растения совершенно безопасны…

Выбравшийся побег конопли змейкой устремился к ногам оператора, который явно не слишком поверил в безопасность. И оператор отступил.

– У… уберите её! – взвизгнула репортёрша, которою конопля тоже заинтересовалась.

– Спокойно, господа! – из машины выбрался пренепреятнейшего вида человек в деловом костюме. – Конопля – это, безусловно…

– Местные власти негодуют! – воспользовалась паузой репортёрша и ткнула микрофоном в лицо неприятному человеку. – Представьтесь!

– Тополев, – сказал он, разом выпрямляясь и раздуваясь. – Я действительно представитель местной, как вы выразились, власти и уполномочен Свириденко…

– Что вы скажете об этом? – репортерша, отступивши ещё на шаг, взмахнула рукой. И оператор послушно перевёл камеру на поле. Конопля колыхалась и гудела, в ней мелькали тени коров, пожалуй, что смазанные и потому не совсем ясно было, что это коровы. – Мы своими глазами видим огромные поля магически изменённой конопли! Можно сказать конопляные дебри! Дебрища!

– Нет такого слово, – шепотом произнёс темноволосый парень рядом с Ива-эном.

– И в них, если приглядеться, можно заметить тени чудовищ…

– Это коровы! – возопил Ива-эн, явно забывший о том, что в любой ситуации стоит сохранять лицо и спокойствие.

Или хотя бы спокойствие на лице.

– Чудовищные коровы… Вельяминовы разводят коров, которым скармливают прохожих…

– Это же бред… – простонал друг Ива-эна.

– …и становится ясно, что слухи о пропавших людях не преувеличены! Их сожрали плотоядные коровы…

Из конопли снова выглянул бык, но уже никого не заинтересовал.

– Скажите, почему власти не предпринимают мер?! – этот вопрос был обращён уже к полицейским.

– Принимаем! – воскликнул полковник, насупив брови. – Мы вот как раз приехали, чтобы разобраться с вопросом и навести порядок…

– Снято! – рявкнула девица и шлёпнула по бирюзовому листу. – Бомба будет…

– Не спешите, – неприятный человек приобнял девицу, чему та не стала противиться. – У нас есть иная информация… сенсационная… это не просто бомба, это… это чудо-бомба.

– Это кто? – осведомился Калегорм, чувствуя, что и его спокойствие снова под угрозой.

– Это… – государь-император глядел на парочку с недобрым прищуром. – Это… потенциальный каторжанин. А то и вовсе покойник.

– Слишком он живой для покойника.

– Это он просто ещё не осознал.

– …и представьте глубину трагедии, разразившейся…

– Возможно, его стоило бы поторопить, – Калегорм окинул окрестности взглядом.

– …и вы сами сможете убедиться, что всё, сказанное здесь, правда.

И отметил, сколь внимательно прислушиваются к каждому слову Тополева люди в форме. Они и ближе-то подошли. За ними подтянулась и съемочная бригада.

– Прошу, господа, прошу… – Тополев указал рукой на ближайший лес. – Идти недалеко… именно здесь разыгралась трагедия.

– Я ему сейчас… – Ива-эн шагнул было вперёд, но Калегорм придержал его.

– Не стоит, – сказал он.

– Но он… он ведь…

– Деве не угрожает опасности, – Калегорм вдохнул воздух, наполненный лёгким ароматом цветущей конопли. Надо же, рано она здесь… и силы в поле вложили немеряно. Эта сила ощущалась кожей, она пронизывала-то и землю, и воздух, и сами растения.

Тёплая.

И живая.

Хорошо.

И стрекоза, опустившаяся на ухо, больше не раздражала.

– И что делать? – Ива-эн смотрел вслед людям, которые, выстроившись вереницей, потянулись куда-то к направлению леса.

– Думаю, сперва стоит посмотреть, куда все идут и зачем.

– Я… никого не убивала, – дева Мария выглядела бледной и несчастной. – Я никого…

– Не сомневаюсь, – поклонился Калегорм. – Но даже если вам захочется вдруг кого-нибудь убить…

– Не захочется!

– Мало ли… случай там подходящий подвернётся или настроение. Или настроение и случай… в конечном итоге я это говорю умозрительно… так вот… исходя из нынешней вашей принадлежности к правящей Ветви, вы имеете право…

– Убить? – удивление девы было искренним.

– В том числе… если ситуация такова, что вашей чести, достоинству или чувству прекрасного наносится ущерб.

– Чувству прекрасного? – уточнил тот, тёмный и представился: – Я Волотов. Береслав.

– Огненная кровь.

– Это да… так… а чего там с чувством? Прекрасного?

– Весьма сложно достичь душевного равновесия и сохранить его, и во многом именно чувство прекрасного способствует…

Лес одарил тенью.

– Марусь… ты это, если кого грохнешь, теперь говори, что он наносил ущерб твоему чувству прекрасного!

– Да не собираюсь я никого грохать!

– Это потому что у тебя ещё чувство прекрасного недостаточно развилось.

Дети.

Какие они забавные… Калегорм, оказывается, забыл, что может быть так вот…

– А вы к нам надолго? – император, воровато озираясь, приблизился.

– Как получится. Меня ведёт судьба.

– Хорошо, тогда, что не мимо.

Калегорм позволил себе слегка улыбнуться.

– Если что, я тут… не позволю обидеть, но вот… инкогнито… не хотел бы… раскрывать. Раньше времени.

– Все мы носим маски. Главное, не потерять средь них истинное лицо.

Собственное лицо императора вытянулось, и он слегка отстал, явно пытаясь отыскать в древней мудрости скрытый смысл. Возможно, он там имелся, но к стыду своему Калегорм сказал первое, что в голову пришло.

Не признаваться же теперь…

– Но переживать не стоит. Думаю, я способен решить данную проблему в правовом поле.

– А если…

– А если не получится, то… откроются иные варианты развития событий.