Эликсир сущности

Он был невысоким и полным, и смотрел на Зотова снизу вверх, гордо задирая округлый подбородок.

— С каких пор тайная служба интересуется городскими слухами, Никита Михайлович? Да еще и привлекает к расследованию тайновидцев?

— С тех самых пор, как эти слухи появляются в городских газетах, Степан Богданович, — спокойно ответил Зотов. — Вы осмотрели сквер?

Прудников снял очки и яростно протер стекла носовым платком.

— Мы только что приехали.

— Тогда давайте займемся делом.

Прудников недовольно кивнул городовым:

— Осмотрите здесь все. Господин Кожемяко, подготовьте протокол осмотра места происшествия.

Миша послушно достал из кожаной папки чистый лист бумаги.

А я медленно обвел взглядом деревья и клумбы сквера.

За высокой оградой с позолоченными пиками я увидел тихую улицу. В примыкающих друг к другу домах чернели арки подворотен.

Улица Лунных Фонарей, вспомнил я. И даже разглядел уличный фонарь, положий на молочно-белую луну. Сейчас фонарь не горел.

Мой магический Дар снова встрепенулся, и я почувствовал охотничий азарт.

— Ящер побежал в ту сторону? — спросил я полицейского следователя.

— Да откуда я знаю, — скривился Прудников. — Эти свидетели толком ничего не сказали. Твердили про зубастую пасть, про кривые когти. Привиделось им, вот и все.

Почти не слушая его, я продолжал внимательно осматривать сквер.

В дальнем углу ограды я заметил калитку, которая выходила на улицу Лунных Фонарей. В сторону калитки вела песчаная дорожка, но она делала крюк, огибая небольшой пруд в середине сквера, заросший белыми кувшинками.

Я пошел напрямик к калитке. Между мной и оградой была большая клумба, усыпанная сине-фиолетовыми цветами. На одном из цветков, сложив крылья, грелась на солнце большая зеленая бабочка.

Зотов и Прудников молча шли за мной.

Дар коротко стукнул в грудную клетку.

— Это мне тоже привиделось? — насмешливо спросил я Прудникова, показывая на клумбу.

На рыхлой земле виднелся глубокий отпечаток звериной лапы с тремя пальцами.

Испуганная моим движением бабочка взмахнула крыльями и улетела.

Прудников озадаченно снял очки и снова принялся протирать стекла.

— Ночью темно было, — невыразительным голосом сказал он. — Вот и не заметили след.

Степан Богданович покрутил головой, как будто его короткой шее стало тесно в вороте мундира. Потом решительно кивнул Мише:

— Господин Кожемяко, позовите сюда городовых. Пусть внимательно осмотрят траву от этой клумбы до той калитки. А вы измерьте и зарисуйте след.

— Слушаюсь, господин следователь, — послушно ответил Миша.

— Не нужно, — неожиданно вмешался Зотов.

Он присел на корточки возле клумбы и поднес длинную ладонь к следу. Задумчиво пошевелил губами, что-то прикидывая в уме.

— Ростом с человека, не меньше. И точно не иллюзия — след глубокий. А когтищи-то какие! Я вызову нашего эксперта.

— Как хотите, — с облегчением пробормотал Прудников. — Нам меньше работы.

Зотов легко поднялся и посмотрел на меня.

— Что думаете, господин тайновидец? Тварь пробежала через сквер, напугала свидетелей и скрылась в одной из подворотен? Может быть, нам обыскать дворы?

— Да эти дворы тянутся отсюда до самой городской стены, — возразил Прудников. — И везде арки, проходные подъезды. Чтобы их обыскать, не одна неделя потребуется.

— Думаю, есть другой способ, — улыбнулся я, глядя на заднюю стену театра.

В ней виднелась узкая дверь, окованная железом. Над дверью нависал небольшой козырек, а рядом пристроился одинокий фонарь.

— Как думаете, что это?

— Служебный выход, — пожал плечами Зотов.

— Вот именно, — усмехнулся я. — Господин следователь, в какое время свидетели видели ящера?

— Около полуночи, — скучным голосом ответил Прудников.

— Значит, в театре еще шел спектакль.

— Вы думаете, это мог быть один из артистов? — догадался Зотов.

— Артисты часто используют зелья превращения вместо грима, — кивнул я. — Думаю, начать надо именно с театра.

— Точно! — просиял Прудников. — Кто-то из артистов решил подшутить над прохожими, вот и все. Господин Кожемяко, немедленно допросите персонал театра и найдите этого шутника. На крыльце я видел швейцара — начните с него. Запишите все показания, чтобы преступник потом не отвертелся.

— Не будем делать поспешные выводы, — поморщился Зотов. — Раз уж мы все здесь, поговорим с персоналом театра вместе.

— Для чего? — изумился Степан Богданович. — Мой помощник прекрасно справится, уверяю вас.

Взгляд начальника тайной службы похолодел.

— Это приказ, господин следователь, — ледяным тоном ответил он. — Вы, и ваш помощник идите с нами, а городовые пусть дождутся эксперта.

Зотов посмотрел на меня.

— Александр Васильевич, вы не откажетесь и дальше помочь в расследовании?

— Не откажусь, — улыбнулся я.

И посмотрел на часы. Три часа у меня есть, отлично.

Следователь хотел еще что-то сказать, но Зотов легким движением ладони остановил его. Послал зов эксперту — я понял это по отсутствующему выражению его лица — выслушал ответ и кивнул нам:

— Эксперт уже выехал. Идемте, господа!

* * *

— Господин Кастеллано изволит отдыхать! — отважно заявил швейцар, со страхом глядя на золоченые пуговицы кителя Прудникова. — Вчера премьера была. До утра гуляли-с.

Вблизи швейцар выглядел не так величественно. Под его мутными глазами набрякли мешки, а из рукавов роскошного мундира выглядывали несвежие обшлага сорочки.

— Мы ненадолго, — успокоил его Зотов.

— Прошу-с!

Почтительно наклонив седую голову, швейцар с привычным усилием распахнул тяжелую дверь.

— Благодарю, — сухо бросил Зотов, проходя в прохладную полутьму театрального фойе.

Следователь и Миша шли за ним.

— А вы куда?

Швейцар с подозрением посмотрел на меня и даже попытался закрыть дверь перед моим носом. Но дверь оказалась слишком тяжелой.