Элизабет Тейлор
Шрифт:
И снова ответ был отрицательным. Роль досталась Сюзен Хейуорд.
Затем Элизабет прослышала, что Джордж Стивенс снимает картину «Гигант», но актриса, которую он планировал на главную женскую роль, Грейс Келли, на тот момент была занята. Внутренний голос подсказывал Элизабет, что эта роль, согласно которой ее героиня проживает на экране тридцать лет — от возраста невесты до бабушки, — станет поворотным пунктом в ее карьере и поможет добиться признания у критиков, тем более что режиссером был сам Джордж Стивенс. Элизабет меньше всего волновало то, что первоначальный выбор пал не на нее. Она обратилась к Бенни Тау с мольбой «одолжить» ее ради
ГЛАВА 9
Вечером 9 сентября 1955 года Джордж Стивене вместе с актерами просматри-вал отснятый материал в небольшом зальчике студии «Уорнер Бразерс». Неожиданно зазвонил телефон, и режиссер снял трубку.
«Нет! О Господи! — воскликнул он. — Когда? А вы уверены?» Затем Джордж Стивенс положил трубку, остановил фильм и зажег свет. «Мне только что сообщили, что погиб Джимми Дин», — произнес он.
Было слышно, как у всех присутствующих перехватило дыхание, однако сама новость не была воспринята всерьез. Никто не поверил, что двадцатичетырехлетний актер, кометой взлетевший к высотам славы после фильма «К востоку от Эдема», действительно мертв.
«Я не верю, Джордж, я не верю», — воскликнула Элизабет.
«А я верю, — возразил режиссер. — К этому все шло. Особенно, если учесть то, как сильно он лихачил. К этому все шло».
Джеймс Дин, самое удивительное открытие американского кинематографа после Марлона Брандо, на всей скорости врезался на своем серебряном «порше-спайдере» в бок другой машины. Произошло это на дороге неподалеку от Пасо-Роблес, в Калифорнии. За четыре дня до гибели он закончил финальные сцены в «Гиганте», и Элизабет, в качестве прощального дара, преподнесла ему сиамского котенка.
«Я не могу поверить в это несчастье, — рыдала — Только не Джимми, он был так молод, так полон жизни».
На следующее утро Джордж Стивене вызвал ее в студию. Ей предстояло закончить свою финальную сцену в фильме. Элизабет ответила, что у нее от слез распухли глаза — она проплакала всю ночь. Стивене ответил, что его это меньше всего волнует. Она обязана выйти на работу, и добавил, что Джеймс Дин просто не стоил тех слез, поскольку она льет их ради собственного удовольствия и ей, очевидно, нравится впадать в истерику.
«Джордж был с ней неласков, — вспоминал Рок Хадсон. — Элизабет в своих пристрастиях бросается в крайности. Если она кого-то любит, значит любит, если же нет — тогда берегись. А еще у нее вспыльчивый характер, просто невероятно, какой вспыльчивый. Она при малейшей несправедливости взрывается. Джордж заставил ее выйти на работу сразу после смерти Дина. Он еще не закончил фильм. А она не могла остановиться и продолжала лить слезы. Помните эту сцену у меня в кабинете? Она все рыдала и рыдала, а он снимал меня поверх ее головы. Но она позволила ему это сделать».
«Бессердечный чурбан, — бросила она в лицо Стивенсу и, возмущенная, вышла вон. — Надеюсь, ты будешь жариться в аду!»
На следующий день она слегла с болями в животе, и ее в срочном порядке отправили в больницу.
«Если бы не вчерашний скандал с Джорджем Стивенсом, если бы не моя истерика и слезы, если бы я потом не ела, то ничего бы не произошло», — утверждала она.
Исполненная решимости наказать режиссера, она оставалась в больнице две недели, тем самым задерживая окончание съемок и заставила всю съемочную группу дожидаться ее возвращения. Она не присутствовала на похоронах Дина в его родной
Индиане, однако распорядилась, чтобы туда послали цветы. Когда же она узнала что академия киноискусства отказалась посмертно присудить Дину специального «Оскара» за его работу в картине «Бунтовщик без причины», ее возмущению не было предела.«Я не пойду на вручение наград, — заявила Элизабет. — Я не собираюсь воздавать почести тому, кто отказывается отдать должное таланту Джимми — присудить «Оскар» самому яркому дарованию в кинобизнесе».
К тому времени, когда «Гигант» вышел в прокат, Джеймс Дин успел превратиться в героя, чья посмертная слава превзошла все границы. Его бунтарство сделало его кумиром тинейджеров пятидесятых годов. Критики же были поражены тем, с какой убедительностью он сыграл в техасской саге Эдны Фербер превращение простого работяги с ранчо в нефтяного магната.
«Именно Джеймс Дин поражает нас своим блестящим исполнением, создав в лице Джетта Ринка самый яркий, самый запоминающийся образ в фильме «Гигант».
Однако комплименты достались не только одному Дину. Наконец-таки Элизабет удостоилась за сыгранную ею роль тех отзывов, о которых давно мечтала. Ее героиня, Лесли Бенедикт, молодая женщина, вышедшая замуж за баснословно богатого техасца, становится хозяйкой ранчо «Реата».
«Она стареет изысканно и с достоинством, что вызывает в нас восхищение и зависть» — писала «Нью-Йорк геральд трибьюн».
«Мисс Тейлор, чей талант и эмоциональный диапазон до сего времени казались нам довольно ограниченными, неожиданно поражает яркой, убедительной игрой, которая никого не оставит равнодушным, — сообщалось в «Вэрайети». — Она нежна и одновременно упряма. Любопытно, что во второй половине фильма, когда в ее волосах начинает пробиваться седина, она смотрится гораздо лучше, чем в первой.
Играя зрелую женщину, научившуюся приспосабливаться к различному социальному окружению, мисс Тейлор одновременно убедительна и прекрасна».
Однако даже самая удачная ее роль на тот момент все еще не тянула на «Оскара». Номинации удостоились ее партнеры по фильму — Рок Хадсон, Джеймс Дин и Мерседес Маккембридж. Всего «Гигант» удостоился десяти номинаций. Но только Джордж Стивене получил «Оскара» как лучший режиссер.
Сами съемки явились для Элизабет суровым испытанием, особенно во время натурных съемок в Марфе, штат Техас, где столбик термометра частенько поднимался до ста двадцати градусов по Фаренгейту. Стивене требовал, чтобы Элизабет ежевечерне просматривала отснятый материал. Он сопровождал критическими замечаниями каждую ее интонацию, каждый жест, допытываясь, какие эмоции двигали ею в тот или иной момент. А поскольку Элизабет болезненно воспринимала любого рода критику, неудивительно, что между нее и режиссером нередко вспыхивали ссоры.
«У нее есть все, чтобы стать настоящей звездой, — кроме умения сосредоточиться», — говорил Стивенс.
Элизабет мстила ему доступными ей способами — ее ни с того ни с сего могла подкосить очередная хворь?
«Она сидела на съемочной площадке в инвалидной коляске, а вокруг нее суетилась сиделка — Элизабет утверждала, что ее терзает невыносимая боль седалищного нерва, — вспоминал один из свидетелей этой сцены. — Она пыталась встать на ноги, но тотчас же вскрикивала от боли. Однако в конце рабочего дня она окликала Рока Хадсона: «Эй, подожди меня!» — и как ни в чем не бывало вскакивала с кресла, и только ее и видели. Физически, как мне кажется, она была вполне здорова».