Энциклопедия философских наук. Часть первая. Логика

отношение. Если мы говорим, например, 2 : 4, то мы здесь имеем две

величины, которые имеют значение не в их непосредственности, как

таковые, а важно в них лишь их взаимное отношение друг к другу.

Но это отношение (показатель отношения) само, в свою очередь, есть

величина, которая отличается от соотнесенных друг к другу величин

тем, что с ее изменением изменяется и само отношение, между тем

как к изменению своих двух сторон отношение остается безразличным

и остается тем же самым до тех пор, пока не изменяется показатель.

Мы можем поэтому вместо 2 : 4 поставить 3 : 6, и отношение все же

не изменится, потому что показатель 2 остается в обоих случаях одним

и тем же.

§ 106.

Стороны отношения суть еще непосредственные определенные

количества, и качественное и количественное определения остаются

еще внешними друг другу. Но по их истине, согласно которой само

количественное в своей внешности есть соотношение с собой, или,

иными словами, со стороны того, что в нем совмещены для–себя-

бытие и безразличность определения, оно есть мера.

Прибавление. Количество, пройдя в рассмотренном доселе

диалектическом движении через свои моменты, оказалось возвращением к

качеству. Сначала, как понятие количества, мы имели снятое качество,

т. е. не тожественную с бытием, а, напротив, безразличную, лишь

внешнюю определенность. Это понятие (как мы заметили раньше) лежит

184

в основании обычного в математике определения величины, согласно

которому последняя есть то, что может увеличиваться и уменьшаться.

Если на первый взгляд это определение может создать впечатление,

что величина есть то, что вообще изменчиво (ибо увеличивать и

уменьшать означает вообще лишь определять величину вещи), и, таким

образом, оно не отличалось бы от также изменчивого по своему понятию

наличного бытия (второй ступени качества), то содержание этого

определения необходимо должно было быть дополнено в том смысле,

что мы в количестве имеем нечто изменчивое, которое, несмотря на

свое изменение, остается тем же самым. Оказывается, таким образом,

что понятие количества содержит в себе противоречие, и это–то

противоречие и составляет диалектику количества. Результатом этой

диалектики получается не просто возвращение к качеству, — как

если бы последнее было истинно, а количество, напротив, неистинно, —

но единство и истина их обоих, качественное количество, или мера.

При этом можно еще заметить, что, когда мы, рассматривая

предметный мир, занимаемся качественными определениями, мы на самом

деле всегда уже имеем в виду, как цель такого рассмотрения, меру, и

на это указывает наш язык, который называет исследование

количественных определений отношений измерением. Мы измеряем,

например, длину приведенных в колебательное движение различных струн

под углом зрения соответствующих этим различиям длины

качественных различий, порожденных колебательным движением звуков.

Точно так же и в химии мы узнаем количество соединяемых друг с

другом веществ, чтобы познать обусловливающие такие соединения

меры, т. е. те количества, которые лежат в основании определенных

качеств. В статистике числа, которыми она занимается, также

интересны лишь обусловленными ими качественными результатами.

Голые числовые изыскания как таковые, без указанной здесь

руководящей точки зрения, справедливо считаются предметом пустого

любопытства, которое неможет удовлетворить ни теоретического; ни

практического интереса.

О.

Мера.

§ 107.

Мера есть качественно определенное количество, прежде всего,

как непосредственное; она есть определенное количество, с которым

связана некое наличное бытие или некое качество.

УЧЕНИЕ О БЫТИИ

185

Прибавление. Мера, как единство качества и количества, есть,

следовательно, вместе с тем завершенное бытие. Когда мы; говорим о

бытии, оно представляется сначала чем–то совершенно абстрактным

и лишенным определений, но бытие по существу состоит в

самоопределении, и своей завершонной определенности бытие достигает

в мере. Можно также рассматривать меру как определение

абсолюта, и согласно с этим способом рассмотрения было высказано,

что бог есть мера всех вещей. Это же воззрение составляет также

основной тон некоторых древне–еврейских гимнов, в которых прославление

бога состоит главным образом в провозглашении, что именно он

положил всему границы, — морю и суше, рекам и горам, а также и

различным видам животных и растений. В религиозном сознании

древних греков божественность меры в ближайшем отношении к

нравственности изображается в виде Немезиды. В представлении о ней

заключена, кроме того, мысль, что все человеческое — богатство,

честь, могущество и точно так же радость, печаль и т. д. — имеет

свою определенную меру, превышение которой ведет к разрушению

и гибели. — Что же касается предметного мира, то и здесь мы

встречаем меру. Мы видим, во–первых, в природе такие существования,

существенное содержание которых образует меру. Такова, в

особенности, солнечная система, которую мы вообще должны рассматривать

как царство свободной меры. Если мы перейдем, далее, к

рассмотрению остальной неорганической природы, то здесь мера постольку

как бы отступает на задний план, поскольку здесь во многих случаях

существующие качественные и количественные определения

обнаруживают себя безразличными друг к другу. Так, например, качества

скалы или реки не связаны с определенной величиной. При