Эпоха харафишей
Шрифт:
Умм Хишам, акушерка, приходила к Захире каждый день, пока та не выздоровела окончательно. Во время своего последнего визита к ней она прошептала ей на ухо:
— У меня есть для вас послание.
Захира вопросительно поглядела на неё, и старуха сказала:
— Послание от самих небес!
У неё мелькнула в голове мысль, что это от Азиза, и она спросила:
— Что у вас, Умм Хашим?
Одев на лицо бледную маску греха, та ответила:
— Послание от Нуха Аль-Гураба, главы клана нашего переулка…
Сердцебиение Захиры ускорилось от такой неожиданности: она-то ждала, что метеор придёт с востока, он же промелькнул с запада. Она сдержала эмоции и сказала:
— Разве вы не видите, что я жена и мать?!
Старуха
— Не проходит и дня, как мы видим восход солнца, а затем его закат. А посланник всего-лишь передаёт сообщение.
Мухаммад Анвар вскоре отступил, бросив свою внезапно возникшую фальшивую твёрдость и укрылся за врождённой привычной слабостью. Он окончательно поверил в то, что Захира — драгоценный камень, не имеющий сердца, который выскользнет из его пальцев, словно воздух. Однако и представить себе жизнь без неё он тоже не мог. Она была духом в его жизни, руководящей привычкой. Также она была опасной, и ни одной её частичке он не доверял. Мог ли он забыть о том, что случилось с пекарем Абдуррабихом? Он не доверял ей, и чем более шатким становилось его доверие, тем больше он стремился вцепиться в неё и удерживать любой ценой. Неудача в этом будет неудачей всей его жизни. Как на этом свете, так и в загробном мире. Её ссора с мадам Раифой останется для него источником раздражения навсегда. Это означало, что он был самым несчастным из людей, и должен был пойти на любые жертвы.
Однажды вечером они сидели все вместе дома. Она кормила грудью Ради на диване, он курил трубку кальяна, а Джалаль играл с кошкой. По правде говоря, Мухаммад Анвар больше не мог выносить Джалаля. В прошлом он был добр к нему и любил, но то осталось уже в прошлом, однако как только появился Ради, он возненавидел Джалаля и даже желал, чтобы того больше не было на свете. Хотя обращался он с ним по прежнему — в этом ничего не изменилось: он окружил его отеческой заботой, весёлой и фальшивой, добавив новую муку к своим горестям.
Убеждённый в том, что совершает нечто невозможное ради того, чтобы удовлетворить её и удержать при себе, он сказал Захире:
— У меня для тебя есть приятный сюрприз.
Она вяло поглядела на него, и он сказал:
— Подарок в честь примирения.
Она улыбнулась, и он продолжил:
— Это договор купли. Представь, что ты теперь станешь хозяйкой этого дома!
Лицо её зарумянилось. Она воскликнула с ликованием:
— Какой ты щедрый человек!
Это был трёхэтажный дом, в подвале которого был магазинчик, торгующий варёными бобами. Мухаммад Анвар был счастлив от того, что смог порадовать её, вновь обретя некоторый покой. Он и впрямь осчастливил её, сделав полновластной хозяйкой дома. В глубине души она была признательна ему за это, как и за то, что он молча признал её силу и сожалел о том, что посмел бросить ей вызов. Однако совесть её была нечиста: она не могла избавиться от презрения к нему. Её постоянно занимали Азиз и Нух Аль-Гураб. Азиз был богат, Нух — силён. Азиз был также силён, а богатство Нуха росло день ото дня. У Азиза была жена, у Нуха — целых четыре жены и целый выводок детей. Нельзя обойтись без власти и силы, как нельзя обойтись и без денег. Деньги порождают власть, а власть приносит деньги. Интересно, как пойдут дела дальше? Она верила, что находится только в начале пути. Она думала обо всём этом, лёжа рядом с Мухаммадом Анваром и слушая его размеренное дыхание.
Мухаммад Анвар решил укрепить своё счастье с помощью Нуха Аль-Гураба. Он пришёл к нему домой и уселся перед ним в гостиной, словно мальчик перед учителем начальной коранической школы. Не проронив ни слова, он вручил тому внушительного вида пакет. Глава клана взял его и принялся считать, а затем сказал:
— Но ты ведь уже выплатил то, что с тебя причитается. К чему такая огромная сумма?
— Я хочу
заручиться твоей поддержкой, — сказал Мухаммад Анвар.— У тебя есть враги?
— Это на всякий случай, от судьбы!
Тот, не обратив внимания на его слова, вернул ему пакет и улыбнулся. Сердце Мухаммада Анвара заколотилось от неожиданного волнения, а глаза расширились от подозрений и страха.
— Судьба опередила тебя!
О горе… Неужели это Раифа сыграла свою игру?… Он представлял всё себе именно так, даже не догадываясь, что Нух может разыгрывать собственную партию. Нух Аль-Гураб сказал:
— А я как раз собирался уж было послать за тобой…
Во рту Мухаммада Анвара всё пересохло. Он спросил:
— В чём дело, мастер?
Тот ответил ему с отвратительным спокойствием:
— Чтобы посоветовать тебе развестись со своей женой!
Сердце в груди его упало от страха, он почувствовал, что умирает, и изумлённо спросил:
— Развестись?! Но ведь нет ничто в моей жизни, для чего бы требовалось сделать это!
Однако тот решительно отрезал:
— Разведись с ней!
Мухаммад Анвар покинул дом Нуха Аль-Гураба, лишённый всех пяти чувств. Вот и пришёл его черёд: с ним обращаются точно так же, как когда-то — с Абдуррабихом. Неужели он, респектабельный коммерсант, потерпит с собой такое же обращение, что и тот пекарь? Неужели его жизнь, счастье, честь ничего не стоят, чтобы вот так с ним поступали?! Его охватил отчаянный приступ гнева, сносящий всю его нерешительность и рассеивающий её в воздухе. Мухаммад Анвар полностью обезумел.
Я сделаю то, что никто раньше не предпринимал в этом переулке.
Джибрил Аль-Фас, шейх переулка, отправился к главарю клана Нуху Аль-Гурабу, когда тот сидел как всегда в кафе. Поприветствовав его, он сказал:
— Господин Фуад Абд Ат-Таваб, начальник полицейского отделения, желает встретиться с тобой.
Главарь клана удивился и, нахмурившись, спросил:
— Для чего?
— Я не знаю, мастер. Посланник должен только доставить сообщение.
Тот вызывающим тоном задал вопрос:
— А что, если я откажусь?
Но шейх переулка мягко ответил:
— Возможно, он хочет видеть тебя, чтобы заручиться твоими услугами для обеспечения всеобщей безопасности, мастер. Так что нет необходимости бросать ему вызов без необходимости.
Главарь клана презрительно пожал плечами и промолчал.
Начальник полиции Фуад Абд Ат-Таваб встретил начальника местного клана Нуха Аль-Гураба с радушием. Нух сидел перед ним лицом к лицу через рабочий стол, нацепив на себя мягкую улыбку. Запах кожи забил его ноздри. Он сказал:
— Клянусь Господом Святого Хусейна, что я счастлив встретиться с вами, господин инспектор.
Начальник полиции улыбнулся. Это был полный человек среднего роста, обладатель густых усов и приятных черт лица. Он ответил:
— И я тоже счастлив встретиться с вами, мастер. Клан на самом деле состоит из надёжных людей!
— Благодарю вас, господин инспектор.
— Начальник клана — это рыцарь переулка и его защитник, само воплощение доблести и неустрашимости, правая рука полиции и её глаза на местах… Вот так вас ценит Министерство внутренних дел.
Нух немного подумал, и волнение его стало постепенно сгущаться.
— Благодарю вас, господин инспектор.
Но тот сказал с твёрдой решимостью, шедшей вразрез с его любезностями:
— Вот поэтому я ожидаю, что Мухаммад Анвар обретёт под твоей сенью безопасность для себя.
Лицо Нуха побагровело. Он спросил:
— Он жаловался на меня вам?
— У меня есть разные способы узнавать новости. Предположим, он обратился ко мне — на то у него есть полное право! А у меня есть обязанность обеспечить ему эту безопасность. Однако я удовлетворюсь тем, что попрошу тебя сделать это!