Эпоха мертвых, Начало. Том 1

Проверили связь, попрыгали на "погремушку", загрузились в машину. Леха уселся за руль, я - справа от него. Ксения распахнула перед нами ворота, и мы выехали на поселковую улицу. Разбрызгивая лужи и пофыркивая непрогретым еще мотором добрались до ворот, сами их открыли и выехали из поселка. Сразу за воротами начинался отчаянно разбитый проселок, который и был нашей главной защитой от присутсвия посторонних, потому что даже не всякий джип мог проехать здесь в марте.

До шоссе нас в уазике болтало как камешки в детской погремушке, но когда добрались до асфальта, стало легче.

– Как поедем в город?
– спросил Леха.
– По Ленинградке или огородами? Я знаю здесь дорогу почти до кольца, но петлять долго будем.

– Я тоже знаю, но думаю, что в город пока можно и по шоссе. Главное, на въезде на блокпост какой нибудь не нарваться, с проверкой.

– ответил я.

– Авось не нарвемся.
– сказал Леха.
– В любом случае, заметим издалека, а развернуться или съехать вбок на Ленинградке не проблема.

Ехать нам было не только до города, но еще и всю Москву требовалось пересечь, с Ленинградки аж на Каховку. Не ближний путь, учитывая обстоятельства и то, что проидется объезжать центр города по большому кругу. Но именно там ждал нас Шмель и вторая машина.

На шоссе действительно было мало машин, и все двигались из Москвы. В сторону города кроме нас никто не ехал. Вскоре нам навстречу проехал военный КАМАЗ, в котором в кабине сидели бойцы с оружием, и еще несколько разместились в кузове, насколько я заметил, оглянувшись.

– Видел?
– спросил Леха.
– Началось. Старшего в машине не было, все трое в кабине - рядовые. Дезертирство пошло.

– Похоже на то.
– согласился я.

Затем нам навстречу попался БТР-80, двигающийся в гордом одиночестве. Возможно, тоже дезертиры, которые решили не мелочиться и обзавелись тяжелой техникой. Милицейские машины попадались дважды, двигающиеся с проблесковыми маячками, но внутри, кроме двух милиционеров в обоих случаях, сидели и гражданские, включая детей. Судя по всему, стражи порядка, как больше всех насмотревшиеся на происходящее, тоже мотали удочки из неуклонно катящегося в пропасть города.

У нас постоянно было включено радио, и мы переключали каналы с одной новостной станции на другую. Прогнозы наши сбывались на глазах - сообщения о беспорядках шли почти из всех крупных городов Росии, и упоминалось нечто подобное и за границей. Зараза распространялась ураганно. Этому миру оставалось жить всего несколько дней в его нынешнем виде. Если власти не пойдут на такие меры, на какие не пойдут никогда - не оказывать укушенным медпомощь, а добивать их, и простреливать голову каждому, погибшему от несчастного случая или естественных причин, то спасти этот мир уже не может ничто.

Город встретил нас покинутым постом ДПС на въезде. Обычно забитые машинами стоянки перед торговыми центрами справа были почти пустынны. Но у оптового "Метро" была видна какая-то суета, двигались люди, хоть и немного. Среди небольшой группы людей виднелись несколько фигур в городском камуфляже и с автоматами.

На Ленинградском шоссе мы встретили совсем немного машин, и за то краткое время, что мы были в городе, уже несколько раз слышали вспышки отдаленной стрельбы. Первый зомби попался нам на глаза, бредущим по тротуару вдоль решетчатого забора "Водного стадиона". Вел он себя странно, больше топтался на месте и поворачивался то в одну. то в другую сторону. Впочем, других мертвяков мы увидели почти сразу после первого, но они хоть и медленно, но целеустремленно шли в сторону центра города.

По встречной полосе, на выход из города, неторопливо проехал "уазик" ВАИ, в котором сидели двое бойцов в форме и с банданами на голове. Судя по осевшей задней подвеске, машина была здорово нагружена. Офицеров и прапорщиков видно не было, значит - снова дезертиры.

На перекрестке Беговой и Ленинградки, прямо на путепроводе, стояли два БТР-80 и военный "Урал" с тентованым кузовом. Вокруг них, с оружием, в шлемах и брониках, стояли с пару десятков солдат, все с новенькими "Абаканами". "Таманская дивизия" - отметил я про себя. Только их, в качестве эксперимента, вооружили "Абаканами". А всей остальной армии явно светило перевооружение ковровскими АЕК-971.

На асфальте проспекта, здесь и там, вразброс, валялись с десяток трупов. Солдаты о чем то спорили, четверо перегружали из грузовика в открытые боковые люки бэтээров хорошо знакомые плоские деревянные ящики с ручками.

– Леш, притормози-ка возле них.
– сказал я.
– Ксень, маску на лицо натяни и не вступай в разговоры. Леха, мы выходим.

– Зачем?

– Они патроны грузят, и начальства с ними я не вижу.

Наш "уазик" подкатил к солдатам, которые не обратили на нас даже особого внимания. Мы с Лехой вышли из машины, повесив карабины на плечо стволами вниз, подошли к солдатам. Заправлял. там рослый сержант, судя по возрасту - контрактник.

– Здоров, земляки.
– попривествовал я его и окружающих.

Некоторые ответили на приветствие, а некоторые не обратили на нас внимания. Из-за одного из БТР вдруг раздались короткие очереди, на которые обратили ровно столько же внимания, сколько и на наше "здрасте". Кто-то сказал: "Все, лежит… Так и лезут, суки."

– И вам не болеть.
– сказал контрактник, выжидательно глядя на нас.

– Ребят, вопрос у нас имеется… - как бы замялся я.
– Вы уходите из города?

– Уходим.
– спокойно ответил контрактник.
– Что нам тут делать? Кремль охранять? У нас самих семьи, ребята звонили домой вчера и сегодня, везде такая же хрень начинается. В общем, по домам мы.

Подошли еще четверо бойцов, беря нас ненавязчиво как бы в полукольцо. Автоматы у всех в руках, хоть стволы и направлены вниз. Видать, ждали от нас какой-нибудь неправильной реакции.

– Тогда у нас два вопроса.
– сказал я, как бы не замечая.
– Проехать через центр сможем, или надо объезжать?

Контрактинк чуть расслабился, кивнул, показывая, что вопрос понятен.

– Через центр лучше не соваться. Там еще войск много и обстановка та еще… Мы даже пострелялись немного с какой-то президентской охраной, что ли, или еще с кем то. Трое "двухсотых" у нас и "трехсотый". И у них двое сотни сложили, после того, как по ним с бэтээра долбанули. И вообще, там блоки стоят местами, а между блоками бардак начинается.

– Офицеров у вас не видно… - сказал Леха.
– Они то где?

– Они в расположение двинули. У них семьи, их тоже защищать надо. Часть бойцов с ними уходит, а часть - как мы, по домам. Таманской мотострелковой в Москве больше нет. Правда нас тут сводный отряд всего был, и полка не наберется.

Надо же, как сбываются прогнозы Алины Александровны. Впрочем, чему тут удивляться? Наша власть особой любовью никогда не пользовалась, да и поводов любить себя старательно не давала. Достаточно того, что она сама себя любила и лелеяла, за всех. И защищать вместо страны и своих семей лично эту самую власть никто не хочет.

– А мы ищем, как бы нам подразжиться чем-нибудь.
– сказал я сержанту.
– Патроны нужны, оружие, что угодно.

– Нет у нас для вас ничего.
– отрицательно мотнул головой сержант, посмотрев на наше оружие.
– И стволов лишних нет. "Пятерки" много, могли бы пару ящиков продать, только вам зачем?

– А мы бы все равно взяли. Глядишь, и стволами разживемся.
– сказал я.
– А гранаты есть?

– Гранаты есть, но тут надо с бойцами посоветоваться.

Дальше мы вступили в стадию торговых перговоров, в результате которой стали обладателями десяти гранат РГД-5 и четырех деревянных ящиков с патронами 5.45х39. Тоже очень могут пригодиться в будущем. Заплатили мы за это богатство почти тысячу долларов, причем сержант требовал именно доллары. Доллары были у меня, остаток от опустошенного счета, да и Алине Александровне удалось наснимать в банкоматах почти пять тысяч. К нашему счастью, вояки еще не сообразили, что именно патрон становится настоящей валютой, радовались "денежному содержаию", на что я и рассчитывал, когда пошел на переговоры с ними. В процессе разговора военные еще три раза открывали огонь по подходящим с разных сторон мертвякам. Те уже становились привычной частью пейзажа.