Erratum (Ошибка)

– Я лишь хотел утешить тебя, - ответил он.

– Ваша семья и так сделала для меня больше, чем я могла мечтать, - произнесла Лили, протягивая руку и касаясь одной из его лап в примиряющем жесте.

– Ты сегодня говоришь загадками, - откликнулся он и снова обернулся.

– Я видела твоего брата, - она не знала, права ли, что говорит ему, но молчать о таком не могла, - он спас меня.

– О чем ты?
– Небирос поднялся во весь свой огромный рост и глаза его моментально стали отливать сталью.

– О Саргатанасе.

– Не смей, - прохрипел Небирос, - не смей упоминать его имя. Его больше нет, и скорее всего, нет совсем.

– Я говорила с ним только что, он в башне.
– Проговорила Лили, грустно глядя на Небироса.
– Он мне ничего по поводу вас не объяснил, только сказал, что капхи еще живы.

– Он так сказал?
– Глаза Небироса вспыхнули.
– Саргатанас жив, - он заметался по комнате, его крылья то расправлялись, то складывались вновь.
– Он жив, он рядом. Я - не последний из капхов.

– Наверное, ты можешь найти его в башне, - предположила Лили, но Небирос резко оборвал ее.

– Нет, ты не понимаешь.
– Его глаза опасно блеснули.
– Ты не должна никому говорить о нем.

– Я и не собиралась, - ответила Лили, а сама невольно подумала о том, что он даже не поинтересовался, от чего ее спас брат, забыв обо всем, только лишь услышав его имя.

– Лили, мне нужно...
– он замялся, не зная, как сказать, чтобы это прозвучало не обидно.

– Побыть одному?
– Догадалась она.

Демон согласно сложил лапы.

– Хорошо, - Лили поднялась с кровати и молча направилась к двери. Он не остановил ее и даже ничего не сказал вслед, лишь уставился в окно, сосредоточенно о чем-то размышляя.

Не такого приема, и не такой реакции она ожидала от Небироса, но выбирать было не из чего, и Лили побрела в комнаты, которые должны были стать им новым домом. В комнаты, из которых снова забрали в слои девушку с печальными глазами, девушку, которую она пыталась спасти.

– Ты цела, с тобой все в порядке?
– Рамуэль заключил ее в объятия и отпустил не сразу, хотя его хватка мешала ей вдохнуть полной грудью.

– Да, все нормально.
– Казалось, последние силы оставили ее, когда она добрела в комнаты за седьмым коридором. У нее больше не было ни сил, ни желания пересказывать историю с ее спасением.
– Ты давно здесь?

– Ему, видимо, доложили о происшествии.
– Проговорил Рамуэль.
– Я очень скоро оказался у него. И рассказал все, как есть. Мне важно было, чтобы никто из нас не пострадал.

– Да уж, не пострадал, - пробормотала Лили, подымая с пола шаль девушки.

– Мне очень жаль, - произнес ангел, глядя на лоскут желтой полупрозрачной ткани.

– Ей очень идет этот цвет, правда?
– Лили перебирала ткань руками, пропуская ее между пальцев. Она размышляла о том, зачем она сама здесь и кому от этого легче. Перед ней стоял ангел, гроза демонов, от одного имени которого дрожали падшие, и что теперь: его крылья были чернее ночи, и даже на лицо легла печать принадлежности к подземному миру.

– Что с тобой случилось, Рамуэль?
– Неожиданно спросила она.
– Ты снова изменился?

– Нет, - покачал он головой, но было в этом жесте что-то неискреннее.

– Скажи мне правду, - ее глаза требовательно посмотрели на Рамуэля.

– Ничего не изменилось, - ответил он, - кроме того, что я согласился служить ему.

– Зачем?
– Вскрикнула Лили, будто его слова обожгли ее и причинили боль.

– Я должен был спасти тебя.
– Произнес ангел.

– Глупец! Он и не думал спасать меня.
– Воскликнула Лили.

– Как же ты выбралась?

– Меня спас демон, просто потому, что я знала его родню.
– Почти не солгала она.

Рамуэль тяжело опустился на стул, его лицо исказила кривая улыбка.

– Что ж, значит, это судьба, - горько произнес он.
– Я все равно проклят.

– А я так не думаю, - возразила Лили, - у тебя был выбор: выбор уйти отсюда и умереть на свету, даже если это действительно так, или выбор остаться и стать таким, как падшие, даже не так - лучшим из них, ведь ты не умеешь быть худшим, верно? Теперь ты будешь сражаться со своими братьями? А сможешь ли ты в схватке поразить Уриэля? Если тебе прикажет Аба? А Танату? Его смог бы убить собственными руками?
– Лили кричала, и слезы текли по ее лицу.

Ангел смотрел на нее так, словно близкие вдруг выбежали и стали бить его камнями, и не смел возразить. Она видела муку в его глазах, но и эта мука тонула в его новой натуре, в новообретенной жесткости, холоде и безразличии. Он становился таким, как большинство местных. Имена из прошлого и образы еще способны были ранить его, но скоро и эта уязвимость покинет его - Лили знала. Пути обратно не было, и не из-за безысходности сделки, а из-за того, кем он был по своей сути. Лили отвернулась прочь от него, чтобы не видеть ответа, который резал ей сердце. И ради этого существа она провела дни в стойлах фарлаков и на кухне у дрегов, в услужении у всех темных тварей, какие тут только водились. Она не спасла никого из тех, кого пыталась: ни его, ни девушку, и загубила жизнь Танатаэля, единственного незапятнанного ангела.

– Если я попрошу тебя о чем-то, первый и последний раз, - произнесла Лили, - ты исполнишь мою просьбу?

Он молча кивнул.

– Выведи меня из дома, - взгляды их встретились, острые, как на поединке.
– Ведь ты можешь, если не как ангел, то как его подданный?

– Довольно, - остановил ее Рамуэль, - я выведу тебя. Ты понимаешь, что с тобой будет, если тебя поймают?
– добавил он.
– Я не смогу тебе ничем помочь.

Лили кивнула в ответ.

– Я понимаю.

Ей горько было признавать свое поражение, но больше она не видела смысла оставаться.

Глава 33

Камера напоминала Уцуру тюрьму, в которой держали заключенных во времена правления его отца. Пару раз, будучи еще ребенком, он забредал в подвалы, и видел страшные сырые помещения, изобилующие крысами, а однажды, когда увидел безумные глаза, взирающие на него из-за решетки, перепугался до чертиков и больше туда не совался.