Еще один шанс
Шрифт:
Неужели Марика меня обманула? Впрочем, она ведь не жаловалась на условия содержания детей. Хотя я и не спрашивала.
Детский дом от остальной улицы огораживал забор, ворота в котором оказались заперты. Ожидаемо. Все же дети, надо думать о безопасности…
Но мою задачу это не облегчает.
К моему удивлению, пока я раздумывала, как проникнуть в приют, на помощь пришел Савиц. У него оказался ключ от ворот.
На мой подозрительный взгляд он пожал плечами:
– Финансовая служба имеет доступ ко всем объектам аудита, - чуть помешкав,
– Им что, и банки можно отпирать? – заинтересовалась я.
– Эм… да, можно.
– И вы не боитесь его вот так носить? Вдруг украдут?
– А в чужих руках он бесполезен, - неожиданно смутился финансист.
– Удобненько, - кивнула я.
При более детальном осмотре выяснилось, что в детском доме не все так радужно, как показалось изначально. Парк явно требовал ухода, конструкции на детской площадке пообтрепались, а краску на стенах особняка давненько не обновляли. Но все равно, ощущения запущенности не возникало. Может, готовятся к ремонту?
Я подошла к парадным дверям, подергала ручку – заперто, постучалась – тишина. Посмотрела на Савица и приглашающим жестом предложила открыть.
Он кивнул и использовал свой артефакт.
Очень удобно. Где бы такой же раздобыть? Я же здесь теперь хозяйка, передо мной все двери должны быть открыты.
М-да, хозяйка. Еще ничего не сделала, а уже разбежалась…
За дверями оказался небольшой холл, как в школах моего мира, с отдельным гардеробом. Имелся даже столик для вахтера, но, он, видимо из-за выходных, был пуст.
Мне прежде не доводилось бывать в детдомах, так что я понятия не имела, как тут все должно выглядеть. Интересно, это здание специально под детский дом строили, или раньше здесь жила какая-нибудь аристократическая семья, пока район не стал опасным?
Я огляделась.
Ремонт тут точно не помешает. Его явно делали, но уже довольно давно. Потеки, трещины, облупившаяся краска… Не возьмусь судить, насколько это нормально. Может, ремонт раз в год делают, а дети за два дня все вот к такому виду приводят.
Но вот что странно – это тишина. Я думала, в подобном месте должно быть шумно.
– Эй, есть тут кто? – громко осведомилась я, не особо рассчитывая на ответ.
Но, к моему удивлению, в конце длинного коридора, идущего от холла, появилась женщина.
– Вы кто такие? Вы что здесь делаете? Немедленно вон! – грозно велела незнакомка.
– А вы, собственно кто, и по какому праву тут распоряжаетесь? – включила я «хозяйку».
Женщина опешила.
– В смысле? – растерялась она. – Я воспитатель. Я здесь работаю! Это детский дом, сюда нельзя посторонним!
– А здесь нет посторонних, - заметила я. – Потому что это место принадлежит мне.
– Вам? – опешила женщина.
– Именно. Я – Кларисса Аберэ.
Она округлила глаза:
– А… Аберэ? Вы, должно быть, хотите увидеть госпожу директора? Позвольте я вас провожу!
– А что, она здесь? – я удивилась и, получив подтверждение кивком, взглянула на Савица: - Похоже, все-таки
не зря пришли.– Да, магоспожа Аберэ, - он кротко вздохнул.
А я снова взглянула на воспитательницу:
– Вы меня, разумеется, проводите, но сначала я бы хотела осмотреть здесь все. Устроите мне экскурсию?
– Я? – неуверенно переспросила она.
– Вы ведь здесь работаете, не так ли? – я мило улыбнулась.
– Да, - согласилась она обреченно.
Выполнять обязанности экскурсовода ей определенно не хотелось, но и отказаться она не могла. Должно быть, сейчас женщина жалела, что так опрометчиво решила выгнать незваных гостей.
– Вот и прекрасно. Значит, все тут знаете. Кстати, а где дети?
– Так… в столовой, завтракают.
– Вот со столовой и начнем. Ведите.
Женщина подчинилась, и мы с Савицем последовали за ней.
По пути наша провожатая причитала, что нам бы лучше сразу пойти к директору, уж та все и покажет, и расскажет, и приветит высоких гостей. Но я была непреклонна. К госпоже Филонар мы, конечно, заглянем, но сначала посмотрим, как живут дети. Весь смысл такой проверки – в ее внезапности.
– Вот, столовая, - воспитательница распахнула перед нами двери.
Шли мы не долго, миновали несколько дверей и остановились недалеко от лестницы на второй этаж. Я заглянула за порог открытых перед нами дверей.
Столовая не показалась мне особо большой. Светлый стены, низкий потолок, окна, от которых ощутимо дуло. Три длинных стола, за которыми сидят дети – тихие, как мышки. Маленькие, много – я не смогла определить количество навскидку, но явно больше пары десятков.
И все смотрят на меня настороженно.
– Приятного аппетита, - улыбнулась я.
Дети не выглядели измученными, что радовало. Никаких лохмотьев, одежда аккуратная, хоть и не форма. Следов побоев тоже не видно, по крайней мере, в глаза ничего такого не бросается. В целом дети производили впечатление здоровых и ухоженных.
Только тихие слишком. А ведь тут были и совсем малыши. Впрочем, возможно, это во всех детдомах так, откуда мне знать?
После моих слов дети дружно вернулись к еде, а я повернулась к нашей провожатой:
– Теперь на кухню.
Мы прошли через столовую и очутились в довольно небольшом помещении, неожиданно чистом – санитарные нормы на местной кухне, похоже, выполнялись. И почему мне казалось, что здесь будет антисанитария?
– Вы кто такие? – встретила наше появление крупная тетенька в фартуке. – Покиньте помещение!
Другого персонала я не увидела, и сочла, что это местный повар.
– Мы здесь на законных основаниях, - уверила я ее и заглянула в ближайшую кастрюлю. – Инспекция! Ложка есть?
Чистую ложку мне вручил Савиц, уж не знаю, как она у него очутилась. Я зачерпнула немного каши со дня кастрюли и попробовала варево.
Каша оказалась совершенно безвкусной, холодной, неприятной консистенции и с богомерзкими комочками, как манка. Хотя на манную каша внешне не походила.