«Если» 2010 № 08

— Но где это?

Хардейкр постучал пальцем по виску:

— Откуда являются все герои книг?

— Хотите сказать, — вмешался ангел, — что Он создал нас, как персонажей книги, которую пишет, а когда все будет закончено, мы снова уйдем в лоно Господне?

— У вас с этим проблема? — хмыкнул Хардейкр. — Что, по-вашему, случится в конце?

— Как что? Конец света. Общее судилище. Добрые будут жить в Раю, скверные пойдут в Ад. Ты читал Апокалипсис?

— О да, как и труды Заратустры, и норвежские саги, — кивнул проповедник. — Похоже на первые истории Адама и Евы — ранние варианты. Далее идет продолжение истории.

— Поразительная теория, — признал ангел. — Но я не удивлен, что семинария ее отвергла.

— Ангелы никогда не удивляются, — отмахнулся Хардейкр. — Да и зачем, когда вы знаете все, что необходимо знать? Точно так же вы не удивитесь, если моя теория окажется верной.

— Считаете, что сумеете ее доказать?

— Примерно через час. Мы возобновляем переговоры.

— Что ЭТОТ делает здесь? — осведомился Сатана. Вопреки репутации Ада, как самого жаркого места на свете, взгляд, которым он окинул Престол, мог бы заморозить лесной пожар.

— Он — часть решения, — пояснил Хардейкр.

— Нет, — отказался ангел, — у меня нет полномочий вмешиваться.

— Получите вы полномочия. А теперь я хотел бы выложить предложение на стол.

Дьявол повернул голову так, чтобы в его поле зрения не попадал Престол. Его заостренные ногти нетерпеливо барабанили по полированному дереву.

— Я просил Чесни Арнстратера присутствовать, потому что он, очевидно, способствовал созданию этой ситуации, — добавил Хардейкр.

— Прекрасно, — бросил Сатана.

— По мне так пусть, — вторила Змеиный Язык.

— И мать Чесни тоже тут, ну, в основном потому, что это его мать.

Дьявол раздраженно дернул уголком губ, но возражать не стал. Президент АБЗДДИ пожала лямками своего передничка.

— Насколько я понимаю, — начал Хардейкр, — древо диспута выросло из двух корней: первый — количество грешников, подлежащих наказанию в Аду, увеличивается с каждым днем и продолжает расти, все больше ограничивая продуктивность рабочей силы; второй — профсоюзные лидеры организовали коллективную забастовку. — Не услышав возражений, он продолжал: — Могу я предположить, что вы ни при каких обстоятельствах не согласитесь меньше искушать грешников, тем самым снизив их количество?

— Неприемлемо, — вскинулся Дьявол.

— Значит, этот выход отпадает. Поговорим о производительности труда. У меня есть предложение: среди ваших клиентов необходимо, кроме профсоюзных лидеров, иметь еще и консультантов по пиару.

— Таких немало. Это область, в которой вознаграждается аморальная изобретательность.

— Предлагаю вам вытащить кое-кого из печи и заставить давать советы по поводу неформальных лидеров. Если объяснить вкратце, эти индивиды хоть и не получили официального статуса лидеров в той или иной общине, зато их поступки и мнения имеют больший вес среди соседей, чем деяния и слова, скажем, правительства. Специалисты по пиару обзавелись сложными методиками для распознавания таких лидеров. Направив на них усилия ваших искусителей, вы позволите себе меньше заниматься рядовыми грешниками.

Сатана погладил свою эспаньолку.

— И это высвободит искусителей, которые смогут влиться в ряды палачей?

— Совершенно верно. — Хардейкр взглянул на президента АБЗДДИ: — У вас возникнут какие-то проблемы с перегруппировкой сил?

— Это зависит от того, санкционирует ли руководство переход из одной службы в другую.

Хардейкр взглянул на Дьявола. Тот кивнул.

— В таком случае, проблем нет, — заверил демон.

— Но ваше предложение дает преимущество… другой стороне, — внезапно сообразил Сатана, ожегший Престол полным ненависти взглядом. — У них и без того превосходство в численности.

Ангел ничего не ответил, но уголки совершенных губ тронула едва заметная усмешка. Сатана зарычал.

Хардейкр поспешил вмешаться, пока не разгорелась ссора.

— Предположим, другая сторона также умерит пыл, сосредоточится на неформальных лидерах и станет уделять меньше внимания рядовым?

Ангел легонько шевельнул длинными пальцами.

— Мы на это не пойдем.

— Пойдете, — уверенно возразил Хардейкр, — если моя теория верна.

— Какая теория? — хором спросили Дьявол и президент.

— Он считает, — пояснил Престол, — что мы все персонажи книги, которую пишет Он.

Змеиный язык демона задрожал во рту девушки, издав неподражаемый звук презрительного неверия. Дьявол хмыкнул и закатил угольно-черные глаза.

— Если я прав, — пояснил Хардейкр, — мы скоро узнаем.

— Как? — хором спросили все трое бессмертных.

— Узнаем, потому что решение, которое ты… — он кивком показал на ангела, — только сейчас посчитал неприемлемым, внезапно станет приемлемым. Точно так же, как когда-то над землей расстилалась непроницаемая скорлупа, так называемая твердь небесная, а потом ее не стало. Точно так же, как когда-то было возможным построить башню или воздвигнуть лестницу, которая протянулась бы до неба, а потом это оказалось невозможным.

— Не помню никакой небесной тверди. А Вавилонская башня — всего лишь миф, — огрызнулся ангел.

— Потому что Он не нуждается в том, чтобы ты помнил, — пояснил Хардейкр. — Но твердь, и башня, и солнце, которое можно остановить в небе, все это было так же реально, как эта комната. Потом они были вычеркнуты из последующих вариантов. По мере продвижения вперед Он переписывает первые главы. Я и сам частенько так делал.

— Откуда ты можешь это знать, если не знаем даже мы? — вопросил Сатана.

— Персонажи знают только то, что им необходимо знать. В этом заключается внутренняя динамика сочинения истории.

Сатана наградил посредника жестким взглядом. Чесни втайне восхитился стойкостью Хардейкра, спокойно вынесшего испытание.

— Я нахожу идею оскорбительной, — заявил Сатана, — и к тому же смехотворной.

— Если я ошибаюсь, мы просто подождем здесь, и история зайдет в полный тупик. Если я прав — мы заключим договор, и все продолжится.

Они продолжали сидеть. Единственным звуком в комнате было стаккато, выбиваемое пальцами Дьявола на столешнице. Дерево успело обуглиться и покоробиться.

После долгой паузы преподобный Билли Ли сказал, ни к кому в особенности не обращаясь:

— Когда загоняешь себя в угол собственными писаниями, неплохо бы убрать стену.

Они ждали. Барабанная дробь Дьявола становилась все более нетерпеливой. Из-под кончиков пальцев шел дым. Он открыл рот, чтобы заговорить, но его опередил Престол.

— Мы согласны.

Сатана с подозрением уставился на ангела.

— Но ты сам сказал, что предложение неприемлемо.

— Разве? Не помню.