Если бы она ела золото

– По величию организации спортивных мероприятий мы давно обошли международные федерации по видам спорта, – продолжал блистать эрудицией журналист. – Где ещё такое увидишь? Вся Москва в праздничном одеянии, украшенные улицы, парки, стадионы, на домах красные флаги, музыка, пение льются из репродукторов. Красивые стройные девушки и юноши в спортивной форме спешат на сборные пункты своих спортивных обществ, чтобы маршем пройти по всей столице. А народ выстраивается вдоль улиц и площадей, чтобы увидеть, как эти многоцветные колонны, привлекая красотой и выправкой, чеканным шагом продвигаются в сторону Красной площади. И пускай весь мир увидит нашу спортивную мощь! И я горжусь тем, что и мне приходилось шагать, и тем, что я вёл репортажи про это великолепие.

– Вовчик, ты перепутал Спартакиаду народов СССР с праздником Дня физкультурника, – рассмеялся Сергей. – В твоей журналистской голове, по-моему, репортажи сбились.

– Вообще-то, – вмешался Андрей, наверное, чтобы не дать в обиду друга, – оба эти мероприятия похожи, только День физкультурника, как государственный праздник, отмечается по всей стране, и ориентирован на улицы и парки городов, а Спартакиада народов СССР проводится на стадионе имени Ленина. Там же, разумеется, и парад физкультурников.

– Это ещё лучше, – вмешался Герман, – и то и другое подчёркивает всенародную любовь советских граждан к физкультуре и спорту. Поэтому у вас такая красивая мужественная молодёжь.

Неизвестно, куда бы привёл этот праздный спор, но над ухом Андрея наклонился человек с перекинутым через руку полотенцем.

– Ваш заказ готов. Прикажете подать? – спросил он и дополнил слова жестами, подчёркивая учтивость в стиле старых харчевен.

Судя по увлечённости содержимым горшочков, без сомнений, фирменное блюдо удалось на все сто. И это под русскую водочку! Когда в который раз был поднят тост «За дружбу народов», Герман выбрал момент и, пока не забыл, решил поговорить о деле.

– Кстати, Серёга, ты в Магадане чем занимаешься? – начал он разговор как бы издалека.

Несмотря на немецкое происхождение, этот парень четыре года прожил в столичном студенческом общежитии, нахлебавшись вдоволь изнанки молодёжной прелести, тонкостей выживания, голода, драк, дружбы и противостояний, узнал со всех сторон нравы и требования среды обитания. Завёл хороших друзей, старался в совершенстве овладеть языком. И, вернувшись в Германию, продолжал поддерживать связи.

– Увлекаюсь рыбалкой, бегаю на лыжах, играю футбол. На охоту ходить перестал, зверя жалко, – с показным притворством и в шутливой форме попытался объяснить Сергей.

– Не сомневаюсь в вашей рыбалке и прочих развлечениях, main fraund, (мой друг), – улыбнулся иностранец. – Но я тебе хотел предложить другое. Сейчас у нас объединённая Германия, и у нас большие возможности. Мои друзья в Германии интересуются инвестированием.

– Ich fershtehe Her. (Я понял, Гер). Андрюха мне рассказывал в общих чертах, только я не знаю о ваших возможностях и что от меня требуется.

– Я работаю в той же системе финансов. Но сотрудничать с тобой хотят мои друзья, у которых есть деньги.

– Твои друзья, я так понимаю, хотят иметь ещё больше денег? Но наш город небольшой, хотя и на Колыме много золота добывают. С золотом я связи не имею, а в стране обстановка ненадёжная. Есть ли смысл во вложениях больших денег в таком маленьком городе? Вот на рыбе или на золоте можно заработать. Но я далёк от такого бизнеса.

– Мы знаем, чем ты там занимаешься. Давай тебе поможем с клиникой. Дадим денег, наше оборудование, научим твоих коллег.

– Что ты, Гер! Германское медицинское оборудование наши врачи только во сне и видят. От такого предложения нельзя отказываться, и я с радостью принимаю ваше предложение. Но пока что, думаю, будут сложности, которые не от нас зависят.

– Я имею полномочия для предварительных переговоров. Пока достаточно принципиального согласия, а конкретными технологиями займутся специалисты. Только мне надо знать, что там можно сделать.

– Ты же сам сказал – клинику. Вот что-то подобного рода и надо. Я думал над этим, и кое-какие расчёты есть. Но это, конечно, ни о чём конкретном не говорит. В принципе, я буду рад работать с вами.

– От нас и требовалось первоначальное согласование, – заключил иностранный гость.

На том и договорились. Тема создания клиники больше не затрагивалась. Вечерние московские улицы традиционно манили молодёжь, по этой же инерции после приятного ужина друзья решили прогуляться. На углу Театрального переулка рекламную тумбу украшала афиша с красивым женским лицом. Машинально пробежав взглядом, Сергей прочитал: «Джуна Давиташвили. Бесконтактный массаж».

– Ты знаком с методикой Джуны Давиташвили? – спросил Вовчик.

– А кто это? – машинально пожал плечами Сергей.

– Ты не слышал о Джуне? – удивился Вовчик. – О ней сейчас вся Москва говорит. Её бесконтактный массаж ставит на ноги безнадёжных больных.

– Не знаю насчёт безнадёжных больных, – пожал плечами Сергей, – но я слышал, она была массажисткой у Брежнева.

– Она многих поднимала, – восторженно делился Вовчик впечатлениями. – Аркадий Райкин жил только благодаря её бесконтактному массажу, актёр Садальский, певец Тальков давно бы и не жили, если бы не лечились у неё. Почти все члены Политбюро лечились у неё. Многие бы не жили, если бы не она.

– А откуда ты её знаешь?

– Брал интервью для своего журнала. Представляешь? Она не любит журналистов, а со мной согласилась с первого звонка.

– И о чём ты с ней разговаривал?

– Она не только помогает больным, но и видит на расстоянии, может предсказать будущее, разыскивает пропавших, даже преступников находила. Я это видел, при мне принесли карту Нью-Йорка и попросили найти человека, назвали его имя, но она не была знакома с этим человеком. Да и в Нью-Йорке не была ни разу. Руками поводила, назвала улицу, номер дома, квартиру, потом вычислила номер телефона. Позвонили в Нью-Йорк, и тот человек ответил. Хочешь, я тебе протекцию составлю на её курсы?

– Мне-то зачем? Я не знаю, куда девать свои дипломы.

– При чём тут диплом? Кстати, она берёт на курсы только медиков. К ней приезжают врачи со всех концов, тратятся на гостиницы, квартиры снимают, расходы несут ради знаний.

– А ты интересные вещи рассказываешь… Сам-то понимаешь, чем она занимается или это только журналистская сенсация?

– Нет, Серёга! На самом деле это и тянет на сенсацию, но её массаж реально «мёртвых» поднимает. Я сам видел! Научишься, потом у себя откроешь курсы и будешь обучать. Если с германской клиникой получится, это тоже будет приносить доход.

– Хорошо, Вовчик! Я завтра же запишусь на её курсы.

– Давай, Серёга, завтра к десяти вместе и пойдём. Жить будешь у меня, мои сейчас в Крыму отдыхают, я и сам постоянно в разъездах, дома редко бываю. Ключи оставлю тебе, будешь жить, как у себя дома.

Глава II. Светлана

Галина закончила работу поздно вечером, когда уже зимний короткий день сменился сумраком, а затем наступила кромешная темнота. Центральный универмаг, где она работала кассиром, согласно грандиозным планам советского государства, занимал два этажа старинного здания в центре города. Но даже здесь, на центральной улице, тусклый свет редких фонарей рассеивался в пространстве, практически не добираясь до тротуаров и автобусной остановки.