Это было у моря

— Я и не собиралась. Мне же не два года.

— Извини. Я подумал, ты не заметила.

— Чего, того, что снег неожиданно сам собой исчез? Не держи меня за дуру.

— Хорошо, все. Пошли. Или ты и тут хочешь все делать сама.

— Вот тут я бы предпочла сопровождение, как раз.

— Как скажешь.

Они зашли через одни из боковых входов, прошли к тому окну, где Пташка давеча заполняла бумажки. Оттуда на нее воззрилась строгая женщина в очках.

— Да? Чем могу помочь?

— Мне надо забрать урну с останками мужа.

— Да, я предупреждена. Погодите минутку, позвоню.

Она бросив настороженный взгляд на Пташку и в особенности на него самого, набрала какой-то, судя по всему, внутренний номер на устаревшем аппарате. Обменялась краткими фразами с кем-то на другом конце линии.

— Подождите тут. Он сам принесет, сказал.

— Кто?

— Михаэль. Санитар из анатомического отделения. Он сказал, вы его знаете.

— Да-да.

— Вон там есть кресла. Извините, мне надо работать…

И тетка уткнулась в какие-то бумажки, нарочито, не глядя на них, вводя данные в компьютер.

Из известного им узкого коридора показался вчерашний медбрат с серебристым мешком.

— Приветствую. Это вы удачно приехали. У меня как раз смена кончается через полчаса. Пришлось бы с кем-то еще разговаривать. Ну у нас тут все ребята нормальные, но все же…

— Здравствуйте! Как быстро-то вышло!

— У меня там знакомые, в крематории. Не хотелось вас сильно задерживать. Чего уж тут? Если пустить все на самотек, можно и месяц прождать. А им-то чего — какая разница, кого в топку пихать? Пара звонков — и дело сделано. Лишь с доставкой туда-обратно пришлось попотеть. А так — вот — получите. И расписаться тоже придется. Один модуль мой, второй — возьмете у Кассандры.

Он протянул Пташке серебристый мешок и бумажку и кивнул в сторону секретарши.

Девочка замялась.

— Сандор, у тебя есть ручка?

— У меня есть.

Санитар Михаэль достал из нагрудного кармана своей зеленоватой форменной одежды, пробуждающей у Сандора неприятные воспоминания о пребывании в больницах, веселенькую ручку, всю покрытую изображениями падающих снеговиков. Протянул ее Пташке. Та покорно, даже не улыбнувшись на дурацкие картинки, приняла ее и нацарапала, приложив бумагу к стене, свои инициалы. Мешок она держала в другой руке, вцепившись в него мертвой хваткой, словно боялась, что он убежит.

— Да вы пакет-то поставьте. Он не кусается и не бегает. Это же просто урна с прахом. Кстати, если вы полетите с ней в самолете -надо будет указать это в декларации. А Кэсси вам даст специальную бумагу с больничной печатью — чтобы не было лишних неприятностей.

— А что будет в бумаге?

Пташка боязливо поставила мешок к стене.

— Да ничего. Просто заявление о том, что вы везете останки близкого родственника на захоронение. В паре со свидетельством о смерти вашего супруга и данными о вашем браке- есть такое у вас? — это снимет все возможные вопросы.

— Да, у меня есть в паспорте.

— Ну вот. Тогда все в порядке. Урну я выбрал самую простую — здесь же речь шла о времени, а не красоте. Потом они все страшные, на мой взгляд…

— Спасибо!

— Ну ладно, пойду я. А то там свежаков навезли — еще сбегут… да и смену пора закрывать. Еще раз мои соболезнования! Было приятно с вами познакомиться — и с вами, мэм, и с вами — сэр. Вы очень хорошо себя в руках держите- спасибо вам. А то тут такая порой дичь встречается…

— Это вам спасибо! За оперативность и вообще!

— Не за что. Сэр, кстати, тело вашего брата пока у нас — но скоро его заберут — на тот счет уже поступили распоряжения из столицы. Кэсси выдаст вам свидетельство о смерти.

— Спасибо!

— Ну прощайте! А то как бы меня не хватились… Удачи!

— До свиданья!

Он пожал им обоим руки по очереди. Пташке первой, потом Сандору. Хватка у парня была крепкая, а ладони — неожиданно горячими. С покойниками-то надо самому как-то согреваться -иначе вместе с ними и заледенеешь. Клиган смотрел, как парень открывает карточкой дверь морга, и махнув на прощание, исчезает в полутемном коридоре.

— Сандор, не спи! Надо расписаться за свидетельство!

Пташка уже получила свои документы и теперь скрупулёзно проверяла, что в них написано. Он чиркнул роспись недовольно поджавшей губы секретарше, и забрал свою бумажку. Глянул на нее - вроде все верно. Место смерти — округ восточный, город Мёртвая Заводь. Зашибись место для упокоения. Горе повезло. Пусть теперь спит себе, треклятый, мертвым сном.

— Пойдем?

— Пошли. Пташка!

— Что?

— Ты мешок забыла. С баночкой.

Пташка виновато поглядела в сторону секретарши и забрала свою нелегкую ношу. Они вышли на улицу. Там уже почти совсем стемнело. Снег все падал, их мотоцикл почти превратился в причудливый белый монумент. Сандор торопливо взялся его расчищать.

— Пташка, сунь-ка Бейлиша в кофр, а то не приведи боги, рассыплем беднягу по дороге.

— А может. оно и к лучшем?

— Ну, как знаешь. Возможно, ты права. Развеять его, говнюка, по ветру в Мертвой Заводи…

— Нет. Когда-нибудь я вернусь к морю — там и развею. На том месте, где он меня купил…

Пташка открыла вечно заедающий — но не на этот раз, почему-то — замок кофра и сунула туда пакет.

— Ну все, едем, а то холодно.

— И мокро, к тому же. Извини, сиденье тоже все сырое.

– Это неважно. До гостиницы бы добраться — а там есть переодевка. Да и вообще я сегодня больше никуда не пойду.