Это было у моря

— Ну так что — мне тебя бить за холодный душ?

— Арья, я же сказала — я не мылась. Только умывалась, — машинально ответила Санса, рассеянно ковыряя заусенец на безымянном пальце.

— Оставь эти свои ногти! — прикрикнула на нее младшая сестра. Санса даже не стала возмущаться наглостью и отсутствием субординации. Права — значит, права. Она нервно запихнула руки в задние карманы узких джинсов.

— Ладно. Кто бы ни был — убью!

— А если Джон? — вырвалось у Сансы.

Арья взглянула на нее с изумлением.

— Ну и что, что Джон? И его тоже… Чем он лучше других?

— Ничем, ты права, — выдавила из себя старшая сестра, криво улыбаясь. Все же, похоже, искать там было нечего.

— Ладно. Одеваюсь и пойдем. Кинь мне, пожалуйста, вон тот свитер, черный с белым.

— С цветочком на груди?

— Это не цветочек, это пентаграмма!

— Извини, ведьма. Держи!

Арья одевалась быстро. Санса в последнее время тоже приноровилась, но все же не так. Видна многолетняя привычка вскакивать с опозданием, и на ходу, не глядя, напяливать именно то, что нужно.

Через минуту они уже выходили из комнаты, причем Ним так спешила, что чуть не сшибла с ног обеих сестер. Арья сбежала вниз, чтобы выпустить питомицу на двор. Санса помедлила у большого окна в коридоре, глядя на то, как Нимерия красивыми большими скачками несется вдоль сугробов нечищеной обочины, мгновенно замирая и принюхиваясь к чему-то, ведомому только ей одной. Животные чувствуют свободу иначе: для них она либо есть — либо нет. А люди запирают себя сами — и сами же терзаются на эту тему. Если бы все было так же просто — как у зверей…

2.

Они зашли на кухню. Лианна сокрушенно рассматривала свой полудохлый базилик.

— Опять залили. Ну вот не растет! Надо новый посадить…

— Дядя Рейегар с ним разговаривает, — наябедничала Арья, уже что-то жуя.

Лианна удивленно оглянулась на племянницу.

— Разговаривает? Это как?

— А так. Приходит и шепчет ему что-то. Я уже спросила, зачем это. Он сказал, что цветы нас тоже понимают. Что надо их уговаривать расти. Иначе они чувствуют себя заброшенными…

Лианна вздохнула и поставила цветочный горшок на место.

— Сдается мне, что этот базилик либо не понимает наш язык, либо оглох. Ну, если Рейегар хочет с ним беседовать — пусть себе. Я новый посажу — но этот тоже не стану выбрасывать. В конце концов, можно и стебель покрошить в салат. Он жестковат, но все равно ароматный.

— Тетя, если ты будешь так громогласно ему говорить, что ты его хочешь съесть, он вообще расти не станет, — заметила Арья.

— Ты думаешь, он растет? Наверное, он уже заподозрил меня в грязных намерениях — и мстит. Уф! Вы позавтракали, девочки? Там сок есть, в кувшине. Я сегодня утром выжала.

— Апельсиновый?

— Нет, морковный. Рикон просил.

— Нет, спасибо. Пусть сам и пьет. Я тогда кофе. Санса?

— Я тоже, пожалуйста.

— Тогда дай чашки.

Лианна прошла в гостиную и негромко прокричала в сторону гостевой спальни:

— Дорогая, ты справилась с феном? Он иногда перегревается! Просто выключи его на минутку, если он вырубится.

Из спальни раздался голос Дени:

— Я все, спасибо! Сейчас выйду!

Арья зло покосилась на Сансу и прошипела тихонько, чтобы не услышала Лианна:

— Ах, вот кто слил всю воду! Мне следовало догадаться! Наша мадам «люблю погорячее» …

Санса сделала сестре большие глаза:

— Тихо! Ты же обещала, помнишь?

— Как ты мне надоела с этим обещанием! Помню, помню…

За спиной забурлила кофейная машинка. Санса протянула Арье чашки, что взяла из посудомойки.

— Для Дени оставь!

— Может, она лучше того, морковный сок?

— Арья!

— Ладно! Тут вроде на всех хватит.

— Вот именно. Не вредничай!

Арья, захватив свою чашку, прошла в столовую и уселась на подоконник. Лианна поморщилась:

— Ты не могла бы не сидеть на окне? Дует…

— Ничего не дует, тетя. Я, во всяком случае, ничего не чувствую… Я же не неженка. А где все?

— Мужчины уехали с утра — часов в восемь — на конюшни Рейегара. Даже Брана с собой взяли. Он хотел покататься на своей Плясунье. А Визерис и Дрого вообще еще там не были. Тем более, я так поняла, Дрого — специалист по лошадям. Да, дорогая?

В гостиную вошла Дени, расправляя явно вымытые и недосушенные светлые локоны, спускавшиеся ей до середины спины.

— Всем доброе утро! Что, простите?

— Я объясняю девочкам, что мужчины уехали на конюшни, и что Дрого хотел оценить наших лошадей взглядом эксперта.

— Да, он очень хорошо в этом понимает. Он подарил мне прекрасную кобылу на свадьбу — белую, как лунный свет и очень резвую. Я назвала ее Серебрянкой…

Арья на окне изобразила рвотный позыв — благо, в ее сторону никто не смотрел, кроме Сансы. Дени села за стол и взяла себе с тарелки кекс. Санса улыбнулась, тоже потянувшись за кексом и спросила, втайне надеясь, что Арья, разливавшая кофе, все же оставила что-то на долю младшей Таргариен.

— Дени, будешь кофе?

— Нет, я думаю, не стоит.

Она застенчиво взглянула на Сансу и продолжила:

— А есть какой-нибудь сок? А то от кофе мне нехорошо…

— Есть морковный.

— О, замечательно! Я с детства не пила его. Папа говорил, свежие соки очень полезны…

Санса нервно взглянула на Арью, высунувшую язык и изображающую что-то похожее на сумасшедшего, и, сердито нахмурившись, прошла в кухню.