Это любовь
Шрифт:
– Что именно?
– Не трахаюсь на первом свидании. У меня вообще до тебя был один только парень.
Это могло быть правдой. А могло и нет. Он не хотел разбираться. Просто потому, что ему были глубоко безразличны эти подробности.
– Круто. Вот мой дом…
Бросив машину на подъездной дорожке, Савва открыл для Ники дверь. Сначала своей бэхи. А потом и коттеджа.
– Ух ты. Ты правда здесь живешь?
– А что, не похоже?
– Ага. Так пусто…
– Я только что переехал.
Ну, не объяснять же ей, что большинство
Посчитав прелюдию оконченной, Савва молча стал оттеснять Нику вглубь дома. Девчонка чуть выгнула бровь, но не успела сказать и слова. Потому что он поймал ее за затылок и поцеловал без намека на нежность. Просто забирая то, что хотел этой ночью – и все.
Ника испуганно пискнула, приникая к нему всем телом. Савва сжал ее бедра, притягивая еще ближе, и резко толкнул к стене.
– Ты жесткий, – выдохнула Ника.
– Ты даже понятия не имеешь насколько, – прошептал Савва, рывком задирая короткий подол. А что? Сейчас ему не на кого было оглядываться. Он знал, что может сделать все что угодно – и Ника позволит. Альбина, чтоб ей было пусто, Ринатовна, как правило, тоже никогда его не отталкивала, он сам, зная, что за ним коршуном следит Мудрый, соизмерял с этим знанием каждый свой шаг. Тут же… Он не думал. Не анализировал. Просто делал, заглушая боль.
Савва не знал, сколько прошло времени, прежде чем все закончилось. Час? Два? Может быть, три? Точно не вечность. Потому что, если бы это была вечность, он бы успел забыться, а этого не случилось.
Савва помнил, чью дочь он держал в руках.
Помнил глаза Альбины, в которых ему, идиоту, виделась настоящая привязанность. И все то, чего, очевидно, там не было и близко.
А потом он услышал шум.
И ведь он понимал, более того, он мечтал, что этим все и закончится. Но когда на пороге своего дома Савва увидел Альбину, он словно получил удар прямиком в солнечное сплетение.
С растрепанными волосами. И накинутой прямо на ночнушку ветровкой она выглядела непривычно всклоченной, но все такой же величественной.
Глаза – ледяные.
Она смотрела на него. На мелькнувшую за его спиной Нику, которая суетливо одергивала одежду.
И в этом взгляде было что-то, чего Савва не ожидал увидеть.
Недоверие. Разочарование. Понимание. Боль… Острая и глубокая.
Савва почувствовал, как его тело вдруг свело судорогой.
– Альбина?
Он не понял, произнес ли это вслух, или только подумал. Она продолжала смотреть на него, и он не мог отвести глаз. Как если бы его прибило к полу, пригвоздило этим холодным, безжалостным взглядом, который обжигал куда сильнее, чем ярость.
Если бы она закричала.
Если бы она разозлилась.
Если бы она разнесла здесь все к чертовой матери…
Было бы легче. Но она просто молчала. А в ее глазах постепенно застывало что-то такое, отчего его начинало тошнить. Будто в этот самый момент что-то умирало. В ней?
В нем? Непонятно. Ничего уже было не разобрать.Никин «Ой!» вывел его из ступора. Савва моргнул. В груди разбухал ледяной ком, больно и противно давя на ребра. Он не был обязан оправдываться перед Альбиной. Он не должен был чувствовать себя виноватым. Но чувствовал.
– Собака…
– Что?
– Говорю, у нас сбежала собака. Хотела спросить, не видел ли ты... Нашу собаку. Извини, не хотела мешать.
Голос Альбины был на удивление спокойным. Точно таким, каким она говорила, когда прощалась с чем-то, что больше не имело для нее никакого значения.
Этот тон резанул сильнее, чем нож по горлу.
Савва сжал кулаки. Какого черта?! Они могли трахаться с Мудрым, а он с кем-то другим – нет? Где справедливость?!
– Нет. Здесь не было никаких собак.
– Тогда я пойду, – тихо ответила она и, развернувшись на пятках, сбежала вниз по ступенькам. Какого-то черта Савва побежал за ней следом. Схватил за запястье.
– Альбина…
Она замерла. Но не посмотрела на него. Он вдруг отчетливо понял, что это конец. Нет, не так. Это именно та точка, к которой он шел. Только он почему-то думал, что в ней он почувствует себя как-то иначе.
– Уже поздно. Я пойду.
«Что поздно? Что-о-о?» – Савве хотелось орать. Он бы так и сделал, если бы ответ не был очевиден…
Глава 24
– Ну, и чего так убиваться?
Альбина замерла, не оборачиваясь. Лежа на боку, она до рези в глазах вглядывалась в раскинувшуюся за окнами ночь.
Был ли у нее ответ на вопрос мужа? Нет. Не было.
– Это же Ника? Дочь Зарубина?
– Она. Только дело не в этом, правда, Альбинушка?
Аркаша прошелся ладонью по бедру жены, стискивая то сильнее обычного. Властно. Вызывающе. Как будто проверяя – где границы. Остались ли они. Альбина сжала челюсти:
– Ты хотел его привязать к нам, а в итоге подтолкнул в руки того, кто может нас уничтожить, – просипела Альбина.
– Я подтолкнул? Разве мальчик расстроился не после вашего разговора?
Внутри что-то оборвалось. Аля вскочила. Внутри все скручивалось в узлы, дыхание мучительно перехватывало.
– Значит, виновата я, да, Аркаш? Как все просто. А ты ведь не в курсе, почему мы поцапались…
– Я не в курсе исключительно потому, что у тебя появились от меня какие-то тайны, – рыкнул Мудрый.
Альбина рассмеялась. Горько, резко, почти зло.
– Да брось. Ты, и не догадался?
Ее немного потряхивало. Мерзкая дрожь заставляла кутаться в плед и подкатывала тошнотой к горлу. Мысли разбегались, подпрыгивая в такт этому навязчивому душевному дребезжанию. Страх, боль, ревность, непонимание смешались в причудливый пряный коктейль… Аллах, как ее ломало!
– Полагаю, из-за меня?
– Он всегда к тебе ревновал… – прохрипела Альбина. – Не знаю, чем мы думали.
– То есть это банальная месть?