Ева

Он не раз измерил его своими шагами, мечась из угла в угол в ожидании.

Он опоздал всего на полтора часа.

Шагая по летному полю, как до этого шел Вейдер, закованный в свой странный летный костюм, застегнутый до самого горла, он отворачивал лицо от разыгравшейся метели, и вслед за ним шли его черные летчики в непроглядных зеркальных шлемах, сопровождающие драгоценный груз в нескольких контейнерах, герметично закрытых и опечатанных.

Каждый шаг давался Вайенсу с чудовищной болью; если бы кто-то хоть на миг отогнул жесткий воротник его черной куртки, он увидел бы, что даже на его шее остались страшные сине-багровые полосы, словно кто-то душил, сжимал металлическими зажимами его шею. Все его тело было истерзано, исколото, иссечено, и даже между пальцев на руках были видны следы инъекций.

Но он уже привык переносить эту боль, не обращая на не внимания. Да и он ли это был вообще..?

После провала операции над Риггелем император впал в ярость.

Одержимость Дарта Акса, с которой тот бросался в бой, видя только одну цель, взбесила Палпатина, который славился тем, что просчитывал многие развития ситуации. А тот факт, что даже в отсутствии Вейдера силы Альянса и Риггеля по его, Вейдера, указке смогли разрушить операцию имперских сил с кажущейся легкостью, довел Палпатина до исступления. Это было словно очередная пощечина; унижение, которым император был обязан своему одержимому ученику.

Такого простить было нельзя!

И поэтому Дарта Акса, явившегося к Палпатину на доклад, ожидало суровое наказание.

Палпатин был мастер в обращении с молнией Силы, но и ему на сей раз было трудно контролировать себя. Истязая Вайенса, пропуская разряд по его бьющемуся телу раз за разом, рассвирепевший император с трудом сдерживал себя от того, чтобы не сжать сердце своего ученика силовыми плетями, и не разорвать его сию же минуту.

— Ты — мой инструмент! — шипел Палпатин зло, сжимая крепче выкручивающие суставы потоки Силы на теле Вайенса, вопящего от нечеловеческой боли и напряжения. — Ты должен делать все, что я тебе велю, и думать то, что думаю я! Ты не должен иметь своих желаний и целей, и честолюбивых планов!

Для императора не было тайной то, что Дарт Акс проиграл сражение, вложив всю силу первого, самого важного удара в жилой сектор, туда, где, по его мнению, должен был находиться Дарт Вейдер. Дарт Акс даже не попытался распределить удары по военным базам, чтобы не дать взлететь никому, ни одному крейсеру. Подобно колуну, он обрушился на станцию, раскалывая ее от верха и до низа — но этого оказалось мало для победы и достаточно для поражения.

К тому же, игры Дарта Акса с кораблем Евы не укрылись от внимания Палпатина.

Желание Дарта Акса заманить Еву поближе к имперскому крейсеру, где ее взяли бы в плен, или расстреляли бы имперские истребители, не понравилось Дарту Сидиусу. Это не входило в его планы. Ева не должна была пострадать! По его расчетам, даже в этой операции риск для нее и ее драгоценного плода был минимален; но Дарт Акс своей одержимой целеустремленностью нарушал все его расчеты, да еще и образ великого ситха маячил где-то на периферии сознания императора, погружающегося в медитацию.

Палпатин видел возможность пленения Евы. Палпатин видел так же и победу над станцией; но всему этому помешал Дарт Вейдер, заранее расставив фигуры на шахматной доске в выгодной ему позиции, и своим приказов все же остановивший, отозвавший обратно приманенную Дартом Аксом Еву.

Она была не права, говоря Дарту Вейдеру, что в этой ситуации их отношения ничего не решали. Одурманенная Силой, направленной на нее Дартом Аксом, она послушалась Вейдера именно потому, что услышала его, и в ее голове кроме стремления поймать Акса, появилось еще что-то.

Чувство к Вейдеру.

Вейдер, Вейдер, всюду Вейдер!

Император в ярости сжимал кулаки, не понимая, где он мог просчитаться, и как такое могло случиться, что его лучший ученик, его произведение искусства, великий ситх, его главнокомандующий, столько лет державший в своем железном кулаке всю Галактику, и точно знающий, куда нажать, чтобы выжать все возможное и невозможное, вдруг оказался лицом к лицу с ним, с Палпатином, как враг.

И теперь фигуры свои он двигал против императора.

Все свое умение, весь свой опыт и Силу Вейдер теперь обратил против своего бывшего учителя, и с каждым поражением Палпатин получал по хлесткой пощечине механической рукой Вейдера.

И Дарт Акс словно нарочно помогал ему в этом!

Истерзанный, изломанный Силой, тот еле ворочался у подножия трона Палпатина, и император еле сдерживался, чтобы не нанести последний, смертельный удар по своему ученику.

— Иди, — брезгливо произнес император, пряча разгоревшиеся желтые глаза в тени капюшона. — Ты не получишь больше Силы, пока не научишься контролировать свою ярость. Она ослепляет тебя и делает глупым. А я не нуждаюсь в союзничестве с глупцами!

Едва приподнявшийся, вставший на одно колено, дрожащий всем своим телом, Дарт Акс сдавленно вскрикнул и рухнул на пол.

Пожалуй, это наказание для него было даже страшнее истязаний молниями Силы. Оно было подобно смерти, ведь Дарт Акс все сильнее занимал сознание этого человека, и Вайенс терялся, растворялся, исчезал, замещенный новой личностью.

Отказаться от Силы теперь, потерять эту мощь и эту уверенность в себе — для Дарта Акса это было невозможно. Измученное тело отказывалось двигаться, но усилием воли Акс заставил его подняться. Его горящие глаза яростно смотрели на императора, и Палпатин усмехнулся, ощутив всю мощь ярости и ненависти, которые Дарт Акс испытывал по отношению к своему повелителю. Это было даже забавно — убить Дарта Акса, даже не прикасаясь к нему. Просто лишить его Силы, и все.

— Я позову тебя, когда ты мне понадобишься, — произнес Палпатин, игнорируя молчаливую угрозу Дарта Акса. Тот не посмел бы напасть на императора — отчасти оттого, что у него не осталось на это силы, отчасти потому, что его затуманенное берсерком сознание все же научилось сдерживать свои порывы. Палпатин еще раз усмехнулся — животное, дикое животное! Лютых хищников так и дрессируют — при помощи палки и голода принуждают смиряться. И Дарт Акс ничем от них не отличается.

Отчаяние и ужас, что испытал Дарт Акс, позабавили Палпатина. Их было бы достаточно, чтобы наказать ученика.

— Иди, — жестко повторил Палпатин. — Надеюсь, я научил тебя кое-чему.

О да, он научил!

В этом можно было не сомневаться!

Сила утекала, как вода, с каждой секундой таяла, и Дарт Акс понимал, что еще немного — и он уснет, исчезнет, а вместо него появится Вайенс, простой человек, который испытывает страх и сомнения. Даже хуже — Вайенс уже исчез; пожалуй, Дарт Акс слишком прочно занял сознание этого человека, и не исчезнет и с последними крупицами Силы. Но он будет слаб; он лишится своей силы и мощи, и станет испытывать мучительный ужас — вот это наказание!

И Дарт Акс, собрав в кулак всю свою волю, решился на отчаянный шаг.

Он не мог дать себе погибнуть!

Некий дар предвидения был и у него; и потому он и создал подразделение черных летчиков из людей, верных одному ему. И в тот день, когда Акс отвечал за свое поражение перед императором, они, под видом обычного рейда, налетели на тайную лабораторию, где Дарт Акс подвергался переливаниям крови, и разбомбили ее.

Палпатин лишь отмахнулся от этого факта; в сравнении с теми потерями, что он понес, разгром его передвижной маленькой лаборатории был для него ничтожной потерей.