Эйфория

— Тогда хорошо. Ладно. Встретимся в машине, — пролепетала она, вставая и бросая в общем-то скупое прощание комнате, перед тем, как покинуть кабинет в растерянной спешке.

Оставшийся агент застенчиво потёр заднюю часть шеи.

Это второй раз за столько часов, когда она убегает, словно напуганный кролик. Может, этот агент не такой уравновешенный, как я предположил.

— Что ж, мне тоже нужно идти. Спасибо за вашу помощь, Дэвид. И за ваше гостеприимство, и за ваш лимонад, — когда направился к двери, Норман улыбнулся на горько-сладкий манер девочке, блаженно сидящей на коленях своего отца, качая ногами у его бёдер.

Очень надеюсь, что твой папа даст тебе будущее, которого ты заслуживаешь.

Возможно, это была всё ещё присутствующая в его руках дрожь, особенная, солнечная улыбка ребёнка…

или оставшееся воспоминание о выражении лица Мелиссы…

…но когда развернулся, чтобы уйти, Норман потерял равновесие, спотыкаясь. Он ухватился за дверной косяк и тотчас почувствовал, как у него болезненно прихватило сердце. Что-то было потеряно…

…что-то важное.

Он посмотрел на пол за собой и к своему ужасу увидел катящийся от него, насмехающийся над ним, маленький сапфировый пузырёк.

Быстрее, чем подумал, способен ли двигаться, Джейден пошатнулся в сторону полосы синего. Но недостаточно быстро: совершенно созревший мужчина проиграл свой приз маленькой ручке. Когда Норман медленно поднялся на колени, дочь Келлена лучисто улыбнулась ему, держа бутылочку триптокаина в своих невинных коготках.

— Принеси это мне, Натали, дорогая, — попросил её отец. Она могла не услышать жёсткие нотки в его голосе, но Норман услышал, и его накрыло волнами отвращения, его разум быстро растворялся в беспорядке страха. Связных мыслей не было.

Когда посылка была доставлена (неохотно, потому что её юный доставщик был завлечён её мерцающими оттенками), Дэвид поцеловал ребёнка и любовно отправил его из комнаты. Закончив с этим, он поправил очки и внимательно изучил тубу в своих толстых пальцах, вертя её на свету.

— Триптокаин, — заключил он после нескольких секунд рассмотрения.

Норман попытался совладать со словами, но слова не шли.

Нахмурив брови, более старший мужчина посмотрел, как агент перед ним по-прежнему сиротливо стоит на покрытом ковром полу, неспособный действовать. Он был тенью всего мгновением ранее выдержанного человека. Это с ним сделали наркотики?

— Норман, — Келлен говорил медленно и очень, очень целенаправленно. — Что ты делаешь с чем-то, вроде этого?

Хотел… хотел бы я знать. Проклятье, чёрт, чёрт возьми!

— Это чрезвычайно редкий наркотик, Норман. Уверен, он был бы куда уместнее в кармане какого-нибудь наркомана, чем ответственного агента ФБР.

— Что ж, я — агент, — выпалил Джейден, с трудом вставая на ноги. — Я не наркоман, я грёбаный профайлер.

Серый медведь сощурил глаза.

— Откуда у тебя это?

— Бюро. От них, штука в помощь. ФБР дало мне это, — он хватался за своё правое запястье с такой большой силой, что оно побелело.

Должны ж прекратиться эти спазмы.

Пол стал клониться у него под ногами.

— От ФБР? — произнёс Келлен. Комната реверберировала ледяным спокойствием. — Джейден, ты мыслишь не трезво. Кто бы ни продавал этот наркотик… эм, это производное от героина, поэтому оно делает нечувствительным к боли. Есть сотни других наркотиков, которые могут делать это похожим образом. Но триптокаин также синтезирован, чтобы вызывать невероятную зависимость. Я имею ввиду, что твои работодатели просто не могли бы дать это тебе. Люди, которые производят этот наркотик, производят его строго из-за его качеств, вызывающих зависимость.

Устремляясь вперёд, Норман выхватил пузырёк из рук Дэвида с соответствующими гневом, страстью и недоверием.

Чтоб его, мне нужна эта бутылка.

Он шагнул назад, отрывисто дыша, со своим раем, своим спасательным тросом, держа у своего сердца. Его рука обхватывала его так крепко, как могла.

— Я знаю, какими опасными могут быть наркотики, лучше, чем большинство людей, — в приглушённой интонации седеющего мужчины, казалось, была бесконечная печаль. — Будь осторожен, Джейден.

Молодой человек словно ураган выбежал из комнаты и из дома, не сказав ни слова напоследок. Оказавшись снаружи, он прислонился к утомительно ветшающей стене, закрывая глаза и позволяя фантазиям охватить его. Мысли Джейдена неистовствовали с болезненной неопределённостью из-за «что за хрень я только что слышал?» и «мне просто нужно успокоиться».

Он уставился на ослепительно голубую тубу в его ладони. В другой вселенной он принял бы порошок, он весь был бы лихорадочно втянут вверх по его носовым пазухам, бирюзовые звёзды взорвались бы позади его глазных впадин; но сейчас это останется не более, чем фантазией. Он прискорбно вернул триптокаин в карман своей куртки.

Нет. Не сегодня.

Норман взглянул на вечно тёмное небо, трясясь от чего-то, что определённо не было ветром, и вернулся наконец в ожидающую машину.

========== Глава 4. Энтузиазм ==========

Четверг, 9:51

За ночь тучи стали более грозными, и на следующий день весь потенциал ещё одного залитого солнцем утра был полностью уничтожен.

Всего несколько ярких часов, разве это слишком большая просьба?

Но как всегда, боги погоды были не в милостивом настроении.

Нарастающая влажность в воздухе, предвещающая бурю, не способствовала усмирению беспокойства Нормана. Он испытывал щемящее чувство тревоги со времени посещения Дэвида Келлена предыдущим днём, и оно преследовало его словно тень, долго ползя за ним после того, как он пришёл домой к вечеру и попытался смыть его водкой. Оно было слабее на следующее утро, но это сделало его почему-то хуже: точно также, как крохотные комары, почти незаметные в своей малости, могут быть гораздо более раздражающими, чем их собратья покрупнее.

Джейден, изнывая в своём офисе, пытался сконцентрироваться на деле о героине по крайне мере полчаса, но смутные ирритации продолжали жужжать в его ушах. Поначалу было сомнение в себе, уверенность такая шаткая, что порыв ветра мог бы отправить её в падение.

Теряешь хватку, Норман. Почему ты не подумал о том, чтобы поискать в городе ещё наркотики? Доки — очевидное место для поиска. Теперь тебе нужно одобрение экс-дилера перед тем, как делать свою работу?

Далее, буравя его нутро, пришло мрачное предчувствие, что все его зловещие секреты могут в любое время вырваться, выплёскиваясь из него словно тягучая чёрная смола.