Факультатив по Истории магии
Шрифт:
Всё запрещённое из библиотеки убрать в тайник. Дом наверняка проверят до щёлочки, но на парк у них ни сил, ни времени, ни азарта не хватит.
В любом случае, скандал будет невероятный.
Самому Скорпиусу грозит, пожалуй, только исключение из школы. Ну, и соответствующая репутация, разумеется. Придётся отправить его доучиваться во Францию; и, скорее всего, там он останется и после окончания школы. Драко отлично помнит, каково ему было в Британии после той истории, а эта обещает быть всего лишь чуть менее скандальной…
Стоп.
Некогда биться в истерике. Вряд ли Нотт
Драко опять вызывает Топси и приказывает принести фиал с успокаивающим зельем. На этот раз парой глотков не обойтись, и Драко выпивает всё до дна.
А потом каминной сетью отправляется в Хогвартс, чтобы повидать сына, с которым расстался три часа назад.
Глава двадцать первая. Скорпиус.
Едва я выхожу из раздевалки после тренировки, как ко мне подбегает Джонни Деррик, однокурсник Деборы.
– Малфой, тебя отец ищет, - сообщает он мне, тяжело дыша, видимо, после долгого бега.
– Он у Паркинсон в кабинете, тебя велел туда позвать.
Отец?.. Мы же только что расстались! Неужели что-то… дома? Мама? Бабушка? Дед?...
Я так пугаюсь, что сам не замечаю, как оказываюсь перед дверью кабинета профессора Паркинсон. Нервно, дробно стучу…
– Входите, Скорпиус, - Паркинсон пропускает меня в кабинет, а сама выходит в коридор.
– Драко, вам часа хватит, чтобы побеседовать?
Отец чуть улыбается ей. Если бы было что-то серьёзное, он бы, наверное, не улыбался?..
– Спасибо, Пэнс. Я надеюсь, мы быстрее управимся.
Дверь за хозяйкой кабинета закрывается, и отец смотрит на меня. Смотрит изучающе, и мне как-то не по себе становится под его взглядом.
– Что случилось?
– Я хотел бы посмотреть твои записи. Которые ты делал на этой неделе, в библиотеке Мэнора.
А вот я бы совсем этого не хотел.
– Зачем?
– спрашиваю я напряжённо.
Отец не отвечает. Молча смотрит на меня. Я тоже сжимаю губы и не отвожу взгляда. Я, конечно, младше и неопытнее, но я всё-таки тоже Малфой.
Поединок взглядов, разумеется, выигрывает отец.
– Они у меня в комнате, - говорю я, опуская глаза.
– Принеси, пожалуйста, - просит он. Но я не сомневаюсь, что отказать отцу в этой просьбе не могу.
И, когда я подхожу к двери, чтобы сходить в свою спальню за тетрадями, он уточняет:
– Все записи, Скорпиус. До единой.
…Я кладу перед отцом на стол три пухлые тетрадки. Он берёт одну из них наугад и пытается открыть. Безуспешно. Как и две других.
Он довольно быстро догадывается уколоть палец булавкой и капнуть кровью на обложку. Ни у кого, кроме членов моей семьи, это не сработало бы, но перед ним тетрадь послушно раскрывает страницы, и отец быстро перелистывает их.
– Двойные чары?
– переспрашивает он, и его неестественно холодный и спокойный голос, кажется, самую малость теплеет.
– Защита крови и шифр?
– Были тройные, - отвечаю я в тон.
– Чары невидимости снял специально для тебя. Па, ты думаешь, я совсем идиот?..
– Сейчас посмотрим, -
отрезает он.– Пароль скажи.
Я смотрю, которая это из тетрадей. Да, разумеется, на всех трёх тетрадках разные пароли к шифру. Это синяя… Возьми он любую другую, всё было бы не так страшно, но информация, записанная в синей тетрадке, в полной мере тянет на компромат.
– Фелинофобия, - неохотно говорю я, и рассыпанные на страницах буквы сползаются в слова и строчки…
Отец быстро пробегает глазами несколько страниц и лицо его окончательно каменеет. Я с трудом удерживаюсь от того, чтобы отодвинуться от него на пару шагов. Хотя в кабинете горит камин, и вообще здесь скорее жарко, чем холодно, меня пробирает лёгкий озноб и не исчезает ощущение, будто мне вот-вот дадут пощёчину. Хотя откуда оно взялось - понять не могу: меня не только отец, но вообще никто никогда не бил. Короткие стычки на младших курсах из-за всякой ерунды - не в счёт.
– Тёмную магию решил изучить?
– спрашивает отец негромко.
– А почему мне ничего не сказал?
Ответ очевиден, но озвучить его всё равно приходится.
– Ты бы этого не одобрил.
– Значит, ты это всё-таки понимаешь… - кивает отец.
– Нашёл себе другого учителя?
– Нет, я сам, - возражаю я.
– И книги сам подобрал?
– Просто по списку запрещённых... Тёмная магия же вся под запретом.
– Так тебе и это известно?
– наигранно удивляется отец.
– Ну и для чего она тебе понадобилась?
– Да ни для чего. Просто стало интересно…
Это звучит ужасно беспомощно и совсем неправдоподобно. Но самое смешное - то, что это правда. Ни о каком практическом применении тёмной магии я не задумывался. Знание просто ради знания.
Вот как с трансфигурацией: не спорю, может быть, мне когда-нибудь и потребуется превратить рояль в попугая или наоборот, но в обычных условиях куда проще воспользоваться уже существующим роялем.
Отец не торопится обвинять меня во вранье. Спрашивает только:
– И давно тебе стало интересно?
– Да нет. Недавно.
– И откуда у тебя появился этот интерес, ты не задумывался?
А чего мне задумываться, я это и так знаю. Но ему говорить не стану.
– Я слышал, что в других школах тёмная магия не находится под запретом. А у нас почему-то… Хотел узнать, почему.
– А спросить?..
– безжалостно уточняет он.
Я только вздыхаю. Но отец, видимо, тоже устал уже от этой пародии на допрос.
– Скорпи, ты хоть представляешь себе, что может случиться, если кто-то прочтёт эти записи?
– Да каким образом…
– Да неважно!
– рявкает он, потеряв терпение.
– Тебе уже плевать будет, каким именно образом! И не столь важна причина, по которой эти книги запрещены, сколько сам факт - за хранение подобной литературы можно получить вполне реальный срок в Азкабане. Не тебе, конечно, ты ещё несовершеннолетний… Но и тебя ничего хорошего не ждёт.
Я прикусываю губу. Вот я кретин.
– Па… Но тройная защита же…
– Сын, ты думаешь, что защиту пятикурсника - пусть даже тройную - невозможно сломать взрослому опытному магу?
– спрашивает отец.