Факультет бытовой магии, или Проклятие истинной любви
Шрифт:
– Так все серьезно, – я призадумалась, – а если с запахом шить или шаровары…
– Штаны – сразу нет. Я однажды на границе в переделку попал. Уходили мы от ваших, переоделись в местную одежду да в засаду угодили. Я обернулся, а ткань оказалась качественной и швы крепкими. Мне потом хвост в трех местах сшивали и куски этих самых кюлот вынимали. Так змеем и лежал: от боли в человека обернуться не мог.
– Ладно, больше не шучу на эту тему.
– Да чего уж там. – Он перелистнул страничку журнала и, что-то там подсмотрев, принялся рисовать дальше. – Нага во что ни ряди,
– И все равно я молодец!
Вредно ухмыльнувшись, выпорхнула из комнаты.
Уже спускаясь по лестнице, услышала знакомый писклявый женский голосок. Кокетливый такой, сахарный…
– Ну Эмес, каким же ты стал букой, – лебезила Портовски. – Что тебе стоит пригласить меня на свидание, как в старые добрые времена? Ты и раньше особым романтиком не был, а сейчас и вовсе сухарь.
– Найди себе другую компанию для прогулок по кабакам. Я занят, Элоиза.
У-у-у, как сурово. Выглянув из-за угла, увидела сладкую парочку у дверей в апартаменты господина ведуна.
– Чем? – Портовски выставила ножку вперед и сложила руки на груди. – Что такого важного у тебя сегодня вечером?
Это она зря! Эмес, как мне показалось, терпеть не мог женские капризы и уж тем более не выносил вмешательства в его личную жизнь. Это я еще в их городском коттедже уяснила, подслушав его разговор с госпожой Инессой.
– Что за вопросы? – сухо процедил ведун. – Ты становишься навязчивой.
– И все же что может быть важнее меня?! – Мисс «Я совершенство» не желала сдаваться.
Ну и дурочка! Гадко ухмыльнувшись, решила продемонстрировать причину его занятости и вышла из-за угла. Дождалась, пока они меня заметят, и помахала рукой ведуну.
– Что? Эта девчонка! Эмес, ты шутишь? – Гнев и возмущение учитель проклятий удержать не смогла. Как же ее заносило! Вроде и не дитя малое, а капризна, что принцесса. – Ты променял меня… на это! – Портовски плевалась словами, исходя желчью.
Я на мгновение даже пожалела, что обнаружила себя. И что мне за углом не стоялось?
– Алевтина – девушка из моего рода. Осторожнее в выражениях, Элоиза. Я вообще не понимаю твоего негодования!
Я удивлено уставилась на ведуна. Он меня защищал!
– То, что ты ее опекаешь, уже выглядит смешно! Взгляни на нее внимательней. И ладно бы талант у девки какой нашелся, а то ни рожи, ни мозгов, ни магии. У нас такой шелухи полные аудитории. И тратить время на это… Тебя высмеют, узнав, с кем ты носишься.
А это уже прямое оскорбление такой распрекрасной меня. Но я не понимала, как себя вести с этой особой. Вроде и гадюка подколодная, но в то же время – учитель.
– Элоиза, извинись, – с нажимом проговорил ведун, на скулах заходили желваки. – То, что ты мне близка, не дает тебе права оскорблять Алевтину.
– Может, мне к этой бездарности еще и уважением проникнуться? Да понятно, что она тут делает, – мужа разыскивает. У них у всех один дар – задом крутить.
– Учитель Портовски, у меня все же есть замечательный талант. – Не смогла я
слушать поток брани в мой адрес, характер не тот. – Знаете, я здорово умею отравлять жизнь тем, кто мне не нравится. А от вас, к слову, я не в восторге.Уголки губ Эмеса предательски поползли вверх.
– Как вы смеете, студентка? – прошипела дамочка.
– Я еще ничего не смею, учитель! Просто поделилась с вами фактами из моей скучной жизни…
– Ты хоть понимаешь, кто я, а кто ты? – перебила она.
– Элоиза, довольно, – Эмес вмешался в назревающий скандал, – Алевтину прошу не трогать ни делом, ни словом. Она под моим полным покровительством. – Он обернулся ко мне: – Иди в кабинет и подожди немного. Сейчас приду, и будем думать, что у тебя со стихиями…
– Да какие стихии, Эмес! – Все, Портовски окончательно слетела с катушек. – Разве ты не понимаешь – она пустышка. Дурнушка, которая на тебя глаз положила.
Споткнувшись о порог комнаты ведуна, я решила, что уходить пока рано.
– Элоиза, возьми себя в руки, где твой контроль над эмоциями?
– Я темная…
– Аля тоже, но в отличие от тебя она демонстрирует чудеса выдержки. – Он жестом указал на меня. – Вспомни себя в ее возрасте. Тебя же взрывало от каждого грубого слова: ты устраивала драки, вламывалась в комнаты одногруппниц, учиняя такое, что стыдно было даже мне. Но все тебя жалели. Все списывали на черный дар. Все прощали! А теперь я смотрю на вас обеих и понимаю, что зря они так поступали. Это не темная магия в твоей крови играла, а банальная невоспитанность.
– Не смей сравнивать мою тьму с ее серыми брызгами! Она мне неровня!
Не выдержав, я скрутила все ту же фигу и вызвала пламя, да не простое, а фирменное – черное ведьминское и с недобрым выражением лица пошла на потерявшую берега особу. Достала, грымза!
– Алевтина, нет! Не надо, девочка. – Эмес схватил меня за плечи.
В этот же миг раскрылась дверь комнаты, расположенной чуть поодаль, и в коридоре показался уже знакомый мне старичок. Профессор Вакулин собственной персоной.
– Что здесь происходит, молодые люди? – Он уставился на то безобразие, что вырывалось из моей ладони. – У нас в академии темная ведьма, а я до сих пор этого не знаю?!
Эмес странным пассом сумел сбить с моих рук огонь и недобро взглянул на меня. Я вжала голову в плечи, как бы извиняясь за свой эмоциональный порыв. Прав он, сдержанней нужно быть и тренировать выдержку.
– Может, вы представите мне девушку, – не унимался профессор проклятий.
– Алевтина Миленина, она из моего рода, – ровно произнес Эмес, сжимая мои плечи.
Видимо, опасался, что я рот открою или сотворю чего. Но я замерла в его крепких руках, боясь сделать лишний вдох. Вдруг своим поведением спугну профессора Вакулина.
– Погодите-погодите, – старичок смешно прижал указательный палец левой руки к носу, – а я помню тебя, дитя. Око показало черные всполохи на отборе. Ну точно!
Я растерянно кивнула.
– Да, у моей Алевтины темный дар, профессор Вакулин. Она очень хочет попасть в вашу группу, но сначала ей нужно овладеть своими силами. – Руки ведуна сжались сильнее.